Полное собрание сочинений в 11 томах. М.: Воскресенье, 2007



Издатели Куприна, поддержанные губернатором Пензенской области В. К. Бочкаревым и местными специалистами-литературоведами, в основу нового собрания сочинений положили составленное самим писателем 8-томное издание товарищества А. Ф. Маркса (1912), а также сочинения эмигрантского периода и неизвестную публицистику. Что же касается ряда не вошедших в это собрание дореволюционных и эмигрантских произведений, то они нужны, скорее, специалисту. Дело в том, что Александр Иванович Куприн - прозаик замечательный, но иногда шедший по облегченному пути много- и скорописания. Газетная спешка, расхожие журналистские приемы и удручающие штампы портили его романтическую, красочную прозу. Как писал в своем мемуарном очерке о нем его остроумный и злой друг Бунин: "Беда в том, что в талантливость Куприна входил большой дар заражаться и пользоваться не только мелкими шаблонами, но и крупными, не только внешними, но и внутренними".

Широкий, разгульный, простодушно ищущий приключений, новых впечатлений и знакомств характер Куприна, прирожденного очеркиста, понятная полукультурность этого бывшего офицера, циркача и скитальца отразились на его повестях и рассказах, их весьма неровном литературном уровне, иногда, даже в знаменитом "Гранатовом браслете", опускавшемся до слащавой сентиментальности и литературщины. Эмиграция стала для быстро стареющего, жизненно растерявшегося и медленно спивавшегося писателя не духовным освобождением и творческим расцветом, а долгим тяжелым умиранием, болезненным затуханием незаурядной личности и бесспорного дарования.

Стоит отдельно сказать о дополнительном одиннадцатом томе. Составители включили сюда множество архивных и новонайденных материалов, прежде всего письма Куприна и к нему. Здесь же напечатаны его стихотворения, забытые интервью, лекции и беседы, очерки К. Паустовского и И. Соколова-Микитова о нем и другие редкие документы, существенно дополняющие давно не обновлявшуюся биографию Куприна.

Хорошо, что выдающиеся русские писатели возвращаются сегодня к широкому читателю не только новыми "концепциями" и "оригинальными трактовками", а надолго забытыми или неизвестными прежде произведениями, пополненными собраниями сочинений.

Всеволод Сахаров

Ах, если бы Вы знали, какой это тяжкий труд, какое унижение, какая горечь писать ради насущного хлеба, ради пары штанов, пачки папирос. И так каждый день, почти уже 35 лет. И что же в результате того, что мое имя известно каждому грамотному человеку 18 моих томов, мне не принадлежащих, гатчинский деревянный домик в 4 комнаты, принадлежащий большевикам, и юбилейные золотые часы, обладающие низменным пороком лежать по годам в ломбардах. Вот и все. Правда, иногда ласковый привет читателя умилит, обрадует, поддержит морально, да без него и страшно было бы жить, думая, что, вот, возвел ты многоэтажную постройку, работу всей жизни - а она никому не нужна...

1928, Париж