М. Мысль. 1987. 383 с.

К 175-летию Отечественной войны 1812 г. литература об этом крупнейшем событии отечественной и мировой истории пополнилась ярким иллюстрированным изданием1 , вобравшим в себя достижения советской исторической науки в исследовании событий начала XIX г.. и непосредственно борьбы с наполеоновским нашествием.

К достоинствам работы следует отнести анализ социально-экономического положения сторон, состояния армий, описание материальной, военно- политической и дипломатической подготовки, планов сторон. Данные, приведенные в главе "Россия и Франция перед войной", подчеркивают успехи русской промышленности, особенно металлургии, обеспечившей базу для развития отечественного оружейного дела и рост производства на артиллерийских заводах. Обращено внимание и на те преимущества, которые дало Наполеону утверждение во Франции буржуазных отношений.

С первых страниц книги ее лейтмотивом являются мысли о национально- освободительном характере войны 1812 г., беззаветном патриотизме русского народа. Вместе с тем отмечено, что определенная гибкость правительственной политики в отношении нерусских народов позволила во время войны включить в число иррегулярных войск большое количество башкир, татар, калмыков и представителей других национальностей. Единение всех народов России в борьбе с завоевателями ярко выразил писатель С. Н. Глинка: "Не только стародавние сыны России, но и народы, отличные языком, нравами, верою и образом жизни, народы кочующие - и те, наравне с природными россиянами, готовы были умереть за землю русскую" (с. 14).

Привлекательной чертой книги является то, что в ней действуют, живут, сражаются за Родину не безликие фигуры, а конкретные живые люди - от простых солдат и ополченцев до выдающихся военачальников. На ее страницах описаны подвиги отдельных воинских частей и появившихся стихийно уже на первом этапе войны партизанских отрядов. Ярко и эмоционально описаны в книге битва за Смоленск, сражение под Красным, анализируются стратегия и тактика обеих армий.

Обширна источниковая база труда. Описание эпизодов истории 1812 г. сопровождается оценкой их в мемуарах, письмах участников, рапортах военачальников, их обращениях к войскам, поэтических строках современников. Широко использованы материалы историков А. И. Михайловского-Данилевского, В. А. Харкевича, Г. Жомини, К. Клаузевица, советских исследователей Е. В. Тарле, Л. Г. Бескровного и других.

В центре повествования главное событие войны - Бородинское сражение. По всей работе, как и в главе о битве, приводятся сведения и о противнике: сообщается о состоянии армии Наполеона накануне сражения, даются краткие, но запоминающиеся портреты И. Мюрата, Л. Даву, М. Нея, Э. Богарне и других2 , многие из которых были выходцами из "третьего сословия"; таланты и военные способности были единственной причиной выдвижения их в окружение Наполеона. Такой показ неприятеля еще более подчеркивает значепие победы русского народа над мощным противником, использовавшим, помимо собственных сил, армии многих завоеванных европейских государств.

Авторы дают картину всех этапов Бородинского сражения, много внимания уделяют показу подвигов солдат и офицеров, выдающихся полководцев, приводят многочисленные высказывания военачальников и простых солдат о битве.

1 Авторский коллектив: Б. С. Абалихин, Л. П. Богданов, В. П. Бучнева, А. А. Васильев, Д. А. Волкогонов, В. А. Дунаевский, И. А. Езерская, И. Я. Крайванова, Т. Т. Кулашша, Т. С. Лабзина, Г. Н. Невская, И. А. Николаева, О. Н. Папков, Г. М. Романова, И. И. Ростунов. Е. Е. Сергеева, В. Г. Сироткин. И. Л. Скоморохова, И. С. Соловьева, Н. Ю. Шведова. Отв. ред. чл. - корр. АН СССР П. А. Жилин.

2 Авторы ошибаются, называя Бернадота шурином Наполеона (с. 31). Последний не состоял в родственных отношениях с будущим королем Швеции. Однако старший брат Наполеона Жозеф и Бернадот были женаты на сестрах Клари, одна из которых - Дезире, супруга Бернадота, - была ранее помолвлена с молодым Наполеоном.

стр. 116

Так, не оставляет равнодушным описание гибели командующего артиллерией А. И. Кутайсова, героизма и находчивости А. П. Ермолова, мужества тяжело раненного П. И. Багратиона - "генерала по образу и подобию Суворова" - и многих других. М. С. Воронцов писал о своей почти полностью уничтоженной дивизии: "Час спустя дивизия не существовала... Мы не совершили великих дел, но в наших рядах не было ни беглецов, ни сдавшихся в плен" (с. 127). Нельзя не согласиться с одним из выводов книги: "Стойкость, самоотверженный героизм, чувство горячего патриотизма - вот те качества, что отличали каждого русского - от солдата до генерала, соединяли их в одну непоколебимую силу, определяли высокий дух войска, делали русскую армию во главе с М. И. Кутузовым непобедимой" (с. 178).

В работе несколько преувеличено значение рейда кавалерии М. И. Платова и Ф. П. Уварова. При оценке результатов этого рейда следовало бы прежде всего учесть мнение о нем М. И. Кутузова и М. Б. Барклая де Толли3 .

Достойное место уделено в книге роли Кутузова как выдающегося политика, стратега, тактика; подчеркиваются его военный гений, прозорливость, умение наряду с главными целями видеть и чувствовать потребности конкретного момента, его всеобъемлющее понимание многочисленных проблем руководства армией. Широко использованы документы Кутузова - приказы по армии, донесения, личная переписка. Гуманизм, глубокое понимание необходимости мира пронизывают его обращение к французским солдатам: "Двум нациям, равно храбрым и могущественным, в сущности не о чем спорить и они должны не истреблять, а взаимно уважать друг друга и развивать связи во всех областях... содействовать достижению всеобщего согласия для сохранения мира и покоя на земле" (с. 287).

Однако при общей оценке Бородинского сражения, как и в целом в книге, недостаточно раскрыто превосходство русского военного искусства как одно из важных слагаемых победы. Выбор позиции на Бородине, выдвижение Шевардинского редута, широкое использование тактики колонн и рассыпного строя, взаимодействие родов войск, создание резервов - все это, обеспечившее во многом успех русской армии в Бородинской битве и ее победу в войне в целом, говорит о преимуществе Кутузова-военачальника над Наполеоном.

Тема Отечественной войны как войны народной проходит через всю книгу, ей посвящен также самостоятельный раздел. Здесь показано значение партизанского движения, даны характеристики партизанских командиров. Подчеркнута роль Кутузова в развертывании "малой войны", в понятие которой он вложил новый смысл, сочетая действия армейских партизан с борьбой крестьянских отрядов и народного ополчения. Раскрывая героизм и самопожертвование солдат, крестьян, представителей дворянства, авторы, к сожалению, не упоминают о вкладе купечества в победу над Наполеоном, об его крупных денежных пожертвованиях, участии в ополчении.

Авторы не обходят и неясные, спорные вопросы, касаются, в частности, причин пожара в Москве4 . В книге отмечается, что, с одной стороны, русские, не желая дать возможность неприятелю воспользоваться находившимися там боеприпасами, продовольствием, фуражом, сами взрывали и уничтожали склады. Но, с другой стороны, грабежи и бесчинства завоевателей создавали условия для возникновения пожаров в городе, на 80% состоявшем из деревянных строений. Не вызывает сомнения, что именно "вторжение Наполеона и вступление его армии в Москву стали причиной пожаров" (с 235).

Нельзя не отметить главу, посвященную влиянию Отечественной войны на развитие национальной культуры, отражению 1812 года в литературе, музыке, изобразительном искусстве. Многие выдающиеся писатели, поэты, художники, скульпторы, композиторы обращались в своем творчестве к событиям величественной эпопеи. Удивляет, правда, отсутствие в ряду названных художников, скульпторов имени Ф. П. Толстого, создавшего серию широко известных медальонов на темы 1812 г., общественного

3 См.: М. И. Кутузов. Сб. док. Т. 4. Ч. 1. М. 1954, с. 219; Бородино. 1812 - 1962. Документы, письма, воспоминания. М. 1962, с. 335.

4 Ср.: Абалихин Б. С., Дунаевский В. А. Новое в изучении истории Отечественной войны 1812 года. М. 1983, с. 33 - 35.

стр. 117

деятеля, декабриста. Между тем его работы использованы при оформлении титульного листа и шмуцтитулов книги.

Победа в войне и освобождение русскими войсками Европы со всей силой выявили остроту социальных противоречий в России, неоправдавшиеся надежды крестьян на освобождение от крепостной зависимости. В этой связи в заключительной главе стоило, вероятно, полнее раскрыть влияние Отечественной войны 1812 г. на формирование идеологии декабризма, тем более что для этого имеются источники и литература. Учитывая особенности издания, можно было найти более выразительные и яркие высказывания декабристов о значения в их судьбах 1812 года.

Органично дополняют труд страницы о развитии традиций Бородина советскими воинами, защищавшими Москву от немецко-фашистских захватчиков в 1941 году. Действительно, о Бородине "всегда помнит вся Россия", и это нашло отражение в книге. Однако тема связи "грозы двенадцатого года" с предшествующими героическими страницами русской истории, тема истоков патриотизма русского народа и его исторической памяти в ней почти не прозвучала5 . Предания о Куликовской битве, об отражении польско-шведской интервенции начала XVII в. и других событиях прошлого вдохновляли наших предков на борьбу с иноземным нашествием в 1812 году.

Самой высокой оценки заслуживает иллюстративная часть книги: галерея героев 1812 г. (есть портреты и французских полководцев), военные реликвии эпохи - знамена полков, оружие, личные вещи участников сражения, форма солдат и офицеров обеих армий, гравюры и литографии начала XIX в., живописные произведения разных эпох, фрагменты панорамы "Бородинская битва" Ф. А. Рубо.

Авторы, составители и полиграфисты проделали сложнейшую, но благодарную работу, увековечивая память о событиях 1812 года.

* * *

Этот роскошный фолиант издан к 175-летию Отечественной войны 1812 года. Авторский коллектив составили 20 человек. Среди них - исследователи, труды которых по истории 1812 г. широко известны.

Необычна, но вполне оправданна композиция книги. В ней шесть глав. Глава "Великий день Бородина" занимает 138 страниц. Здесь подробно, буквально по часам, расписан ход битвы. Прочие же главы содержат краткий, но необходимый для понимания исторического смысла Бородина обзор предпосылок, хода, итогов и последствий "грозы двенадцатого года". Заметно стремление авторов сочетать в книге научность и популярность; они цитируют документы и выводы исследователей, отрывки из воспоминаний и художественной литературы, расцвечивают текст батальными зарисовками и портретными характеристиками. Сильное впечатление оставляют последние главы - "Гимн защитникам Отечества" (1812 год в литературе, музыке, изобразительном искусстве) и "Традиции Бородина" (1812 год и декабристы, Бородинское поле в дни Великой Отечественной войны, памятники Бородина сегодня). В этих главах обобщен и увлекательно изложен ценнейший материал, с которым до сих пор можно было знакомиться лишь фрагментарно, по разным изданиям.

Художественное оформление книги выше всех похвал: больше 750 удачно подобранных и отлично воспроизведенных цветных иллюстраций на мелованной бумаге (портреты и картины, рисунки и факсимиле, виды и типы, карты и схемы), нарядный переплет, эффектная суперобложка - все это делает честь составителям и редакторам иллюстративной части, фотографам и художнику Г. Д. Расторгуеву. В аннотации к изданию (на трех языках: русском, французском и английском) сказано, что оно "является своеобразной иллюстрированной летописью эпохи" (с. 382). Это очень точное определение. Жаль только, что в книге нет перечня иллюстраций. Узнать, есть ли в числе 750 та или иная, и найти ее нелегко. Вообще отсутствие каких-либо указателей затрудняет работу над книгой. Члены авторского коллектива перечислены, но кто из них является автором какого раздела, не указано.

5 См.: Преображенский А. А. Патриотизм - историческая память народа. М. 1985; его же: "Помня свое Отечество...". - Вопросы истории, 1985, N 1.

стр. 118

Впрочем, главные недостатки книги относятся не к оформлению ее, а к содержанию. Слишком повредили ей традиции, которые пустили глубокие корни за время культа личности и застоя. Словно по инерции от стереотипов того времени лакируется внешняя политика царизма, идеализируется личность М. И. Кутузова как надклассовый и непогрешимый феномен, тенденциозно "ретушируются" факты и документы.

Реакционные цели царизма в первых войнах против Наполеона (1805 и 1806 - 1807 гг.) замалчиваются, а внешнеполитическая активность самодержавия после Тильзита до 1812 г. представлена односторонне - лишь как стремление "своевременно подготовиться к отражению агрессии" Франции (с. 28). Только одну сторону - "освобождение Европы" - усматривают авторы в целях войн против Наполеона 1813 - 1815 гг., игнорируя обоснованные суждения К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина о том, что царская Россия и другие "разбойничьи государства" вели тогда с Наполеоном "отнюдь не освободительную, а империалистскую войну"1 . Более того, все войны России, начиная с XIII в., оправдываются в книге как "вынужденные" и оборонительные - в одном ряду с... Великой Отечественной войной советского народа (с. 379 - 380).

Что касается М. И. Кутузова, то в книге нет ни одного критического замечания по его адресу в какой бы то ни было связи и форме, все его распоряжения и действия (даже на Березине, с. 288 - 289) признаны безупречными. Невозможно понять, почему Кутузов, подчеркнувший в диспозиции при Бородине: "Резервы должны быть сберегаемы сколь можно долее, ибо тот генерал, который сохранит еще резервы, не побежден" (эти слова цитируются дважды - на с. 86 и 169), - почему он, действуя безупречно, не сберег свои резервы, в отличие от Наполеона, который сохранил мощный гвардейский резерв, что, в частности, и заставило Кутузова (по его собственному признанию2 отступать после Бородина к Москве.

Беспредметна громкая фраза о поведении Кутузова на Бородинском поле: "Ни один из важных моментов битвы не обошелся без его личного вмешательства" (с. 184). Ведь сам Кутузов заранее предоставил инициативу руководства битвой Барклаю де Толли и Багратиону, "Не в состоянии будучи находиться во время действия на всех пунктах, - писал он в диспозиции, - полагаюсь на известную опытность гг. главнокомандующих армиями и потому представляю им делать соображения действий на поражение неприятеля"3 Следуя духу и букве этой диспозиции, Барклай де Толли, например, по своей инициативе в критический момент борьбы за Багратионовы флеши подкрепил их корпусом К. Ф. Багговута (последний засвидетельствовал это в донесении Кутузову4 , а после того как пала Курганная высота - главный опорный пункт русской позиции, именно Барклай предотвратил прорыв русского центра, опять-таки по собственной инициативе, стянув сюда корпуса Ф. К. Корфа и К. А. Крейца5 .

К сожалению, "момент истины" в книге очень страдает от предвзятых оценок и фактических погрешностей. Не подтверждается документами дважды высказанный авторами тезис о том, что Наполеон "намеревался поработить нашу страну" (с. 296, 379). Столь же бездоказателен вывод: в Бородинском сражении "был развеян миф о непобедимости наполеоновской армии" (с. 217). Ведь Наполеон и до 1812 г. не все сражения выигрывал (примеры: Сен-Жак д'Акр, Прей-сиш-Эйлау), а одно из них - под Асперном 22 мая 1809 г. - проиграл, уступив поле битвы6 . Каким же образом был развеян миф о непобедимости Наполеона именно в Бородинском бою, после которого он сохранил свои и даже занял честь русских позиций, а затем вступил в Москву? Фланговый рейд Ф. П. Уварова и М. И. Платова при Бородине авторы расценивают неоправданно высоко (с. 185 - 189), закрывая глаза на критическое мнение о нем А. П. Ермолова, Барклая де Толли и Кутузова, который

1 Ленин В. И. ПСС. Т. 35, с. 382. См. также Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 2, с. 566; т. 11, с. 320; т. 22, с. 32.

2 М. И. Кутузов. Сб. док. Т. 4, ч. 1. М. 1954, с. 243.

3 Там же, с. 144

4 ЦГВИА СССР, ф. 103, оп. 208-а, д. 1, ч. 1, л. 156.

5 См. Бородино. Документы, письма, воспоминания, с. 159 - 160, 175 - 176, 359.

6 См. Энгельс Ф. Асперн. В кн.: Маркс К. и Энгельс Ф. Соч. Т. 14.

стр. 119

очень холодно встретил вернувшегося из рейда Уварова ("Я все знаю - бог тебя простит"), а после сражения не представил к награде из всех генералов только Уварова и Платова, прямо объяснив царю, что они не заслужили ее7 .

Данные о соотношении сил перед войной и Бородинской битвой подобраны из литературы (так, чтобы они выглядели "в нашу пользу") и противоречат документам, которые частично уже давно, а полностью недавно опубликованы. Общая численность русских войск на западной границе к началу войны определяется в 220 - 240 тыс. человек (с. 41 - 42), тогда как в действительности она превышала 317 тыс.8 . При Бородине русских якобы было 120 тыс., французов - 135 тыс. (с. 107, 109), а на деле, по войсковым ведомостям, Наполеон имел 133819 человек9 , Кутузов - 154,8 тыс. (включая 11 тыс. казаков и 28, 5 тыс. ополченцев)10 .

В ряде мест не выдерживает критики работа авторов с источниками. Сказанное Наполеоном на о. Св. Елены о Бородине ("Одна из тех битв, где проявлен максимум достоинств и достигнут минимум результатов"11 ) они переводят таким образом: "Из 50 сражений, мною данных, в битве под Москвой выказано наиболее доблести и одержан наименьший успех" (с. 125), тем самым внушая читателям, будто Наполеон даже после Лейпцига и Ватерлоо считал "наименьшим" для себя результат Бородина. Суждение Ф. - П. Сегюра о том, что Москву сожгли русские, цитируется в противоположном смысле (с. 257)12 , а текст Н. Г. Чернышевского подвергнут усечению. "Главнейшими же причинами нашего торжества в 1812 г., - писал он, - должны быть признаваемы твердая решимость императора Александра Благословенного, патриотизм народа, мужество наших армий и искусство полководцев"13 . Авторы приводят эту цитату, изъяв из нее все относящееся к Александру I и даже не сделав при этом отточия (с. 86). Между тем царь назван здесь не зря: его решимость не заключать мира с Наполеоном14 значила многое - ведь если бы Александр I после оставления Смоленска или Москвы принял мирные предложения Наполеона, который, как известно, обращался с ними к царю четырежды, исход войны оказался бы невыгодным для России.

Подведем итог. Книга "Бородино, 1812" - не исследование, а популярно- иллюстрированное переложение взглядов на 1812 г., которые сложились в со- вєіской историографии за последние десятилетия. Замысел такой книги, ее композиция и особенно художественное оформление заслуживают высокой оценки. Однако текст ее грешит накопленными к настоящему времени в изучении войны 1812 г. недостатками методологического, историографического и конкретно-исторического характера. Таким образом, книга представляет собой эффектный памятник определенного этапа советской историографии 1812 г., а именно, ее состояния к началу перестройки, в которой так нуждается сегодня наша историческая наука.

7 М. И. Кутузов. Сб. док. Т. 4, ч. 1, с. 197 - 206, 219.

8 О численности трех Западных армий (Барклая де Толли, Багратиона, А. П. Тормасова) и трех отдельных корпусов (И. Н. Эссена, Е. И. Меллера- Закомельского, Ф. Ф. Эртеля) см.: ЦГВИА СССР, ф. 154, оп. 1, д. 84, лл. 3 - 15об.; ф. ВУА, д. 3520, лл. 206 - 207об.; Отечественная война 1812 г. Материалы Военно-ученого архива. Т. 13. СПб. 1912, с. 160 - 163; т. 17, СПб. 1912, с. 61, 352; Шведов С. В. Комплектование, численность и потери русской армии в 1812 г. - История СССР, 1987, N 4, с. 125.

9 Chambray G. Histoire de l'cxpedition de Russie. T. 2. P. 1838, p. 33.

10 См. Троицкий Н. А. День Бородина. - Знамя. 1987, N 8, с. 195 (названы ранее опубликованные источники подсчета). В ук. соч. С. В. Шведова (с. 134) анализ ведомостей дал несколько большую цифру: 157 тысяч.

11 Las-Cases E. Memorial de St. - Helene. Т. 6. P. 1840, p. 141.

12 Сегюр Ф. - П. Поход в Москву. М. 1911, с. 63 - 64.

13 Чернышевский Н. Г. Полн. собр. соч. Т. 3. М. 1947, с. 490.

14 В то время как придворные верхи (мать-императрица Мария Федоровна, великий князь Константин Павлович, канцлер Н. П. Румянцев, А. А. Аракчеев и др.) предлагали идти на мир с Наполеоном, Александр I был непримирим. Он даже выразил готовность отступить на Камчатку и стать "императором камчадалов", но не мириться с захватчиками (см.: Отечественная война и русское общество. Т. 2. М. 1912, с. 142; Maistre J. de. Correspondance diplomatique. 1811 - 1817. Т. 1. P. 1860, p. 119).