16 июня 1766 г. в Петербурге был устроен пышный великосветский праздник - "карусель". После оной престарелый селадон, фельдмаршал Миних, сладко "приложась к ручке", передал молодой и знатной графине Наталье Чернышевой "первый прейс за приятнейшее проворство" и золотую медаль с чеканным изображением "русской Семирамиды"- Екатерины II1 . Премированной хрупкой красавице с осиной талией, тонким энергичным профилем и умными проницательными глазами, танцевавшей на придворных балах с цесаревичем Павлом, предстояло прожить бурную и длинную жизнь, из "московской Венеры" превратиться в "усатую княгиню" и стать прототипом "Пиковой дамы" А. С. Пушкина.

Повесть "Пиковая дама" появилась в третьей книге журнала "Библиотека для чтения" за 1834 год. Через месяц, 7 апреля 1834 г., писатель отметил в дневнике: "Моя Пиковая дама в большой моде. Игроки понтируют на тройку, семерку и туза. При дворе нашли сходство между старой графиней и кн. Н[атальей] П[етровной] и, кажется, не сердятся"2 .

Один из первых биографов и архивариусов Пушкина, П. И. Бартенев, сообщил: "Пиковую даму" Пушкин сам читал Нащокину и рассказывал ему, что главная завязка повести не вымышлена. Старуха-графиня - это Наталья Петровна Голицына (урожденная Чернышева. - Н. Р.), мать Дмитрия Владимировича, московского генерал-губернатора, действительно жившая в Париже в том роде, как описал Пушкин. Внук ее, Голицын, рассказывал Пушкину, что раз он проигрался и пришел к бабке просить денег. Денег она ему не дала, а сказала три карты, названные ей в Париже Сен-Жерменом. "Попробуй", - сказала бабушка. Внучек поставил карты и отыгрался. Дальнейшее развитие повести вымышлено. Нащокин заметил Пушкину, что графиня не похожа на Голицыну, но что в ней больше сходства с Натальей Кирилловной Загряжской, другою старухою. Пушкин согласился с этим замечанием..."3 . Общеизвестно, что литературный образ, вышедший из-под пера великого художника, не может быть документальной фотографией одного реально существовавшего лица. Но то, что Пушкина волновали несколько непостижимый характер, судьба и жизнь именно старой княгини Голицыной, когда он приступил к работе над повестью, - очевидно. Она казалась ему загадочной, и, поставив эту личность в произвольно созданную и острую ситуацию, писатель из литературного кремня-факта, события, прототипа высек художественную мысль, покоряющую читателей.

Наталья Петровна Голицына родилась 17 января 1741 года. Отец ее, граф и сенатор Петр Григорьевич Чернышев, один из крупнейших землевладельцев, был по-

1 "Санкт-Петербургские ведомости", 1766, N 51, прибавление.

2 А. С. Пушкин. Сочинения. М. 1949, стр. 842.

3 П. И. Бартенев. Рассказы о Пушкине, записанные со слов его друзей. М. 1925, стр. 46 - 47.

стр. 213
сланником в Дании, Англии, Пруссии- Сын денщика Петра I, Григория Ивановича Чернышеве, он пользовался особыми милостями двора. Современники полагали, что его настоящим отцом, а значит, и дедом княгини был сам венценосный преобразователь. Петр I, женив своего денщика на семнадцатилетней бесприданнице Евдокии Ивановне Ржевской, дал за ней 4 тысячи дворцовых крестьян, пожаловал денщика в генерал- аншефы и в дальнейшем всем детям, рожденным от этого брака, щедро дарил на зубокденьги и деревни4 .

Наталья Петровна получила блестящее воспитание, свободно изъяснялась на четырех языках, жила в Берлине, Лондоне, Париже. Ее портреты писали лучшие акварелисты Запада. Вскоре после упомянутой "карусели" она вышла замуж за недалекого красавца князя Владимира Борисовича Голицына, поправила его несколько запутанное состояние и уважала в муже только его знатное имя. "От природы очень умная", властная, "великая мастерица устраивать свои дела, хотя она и была довольно надменна с людьми знатными, но вообще она была приветлива"5 .

После свадьбы Голицына уехала в Париж. Там она сблизилась с двором королевы Марии- Антуанетты; за ней ухаживал английский король Георг II и подарил "московской Венере" свой акварельный портрет с автографом6 . Между приемами, картами, балами, прогулками на Елисейских полях княгиня занималась воспитанием детей.

Старший сын ее, Борис Владимирович Голицын, одаренный литератор, печатался во "Французском литературном альманахе", перевел на русский язык афоризмы Ларошфуко и в 1812 г. открыл в своем московском доме курсы общедоступных лекций. Он принимал Г. Р. Державина, Н. И. Гнедича, И. И. Дмитриева, Н. И. Тургенева, французскую эмигрантку писательницу мадам де Сталь. 6 января 1813 г. Борис Голицын умер в Вильно от тяжелой раны, полученной в Бородинском сражении, и был похоронен в имении Большие Вяземы, близ Москвы.

Другой сын княгини, Дмитрий Владимирович Голицын, - один из известных, но нехарактерных для николаевской эпохи государственных деятелей. Он был московским военным генерал-губернатором с 1820 по 1843 г., в период, когда на Московский университет обрушились репрессии, травили Чаадаева, был запрещен журнал "Телескоп", сослан Надеждин, арестованы Герцен, Огарев и другие члены их кружка. Однако Д. В. Голицын не был не только инициатором этих "подвигов", но даже их охотным исполнителем. Известно, что, когда свирепствовала эпидемия холеры, Голицын сделал все возможное для безопасности московских жителей. В связи с этим интересна и знаменательна ремарка А. И. Герцена: "Князь Д. В. Голицын, тогдашний генерал- губернатор, человек слабый, но благородный, образованный и очень уважаемый, увлек московское общество, и как-то все уладилось по-домашнему, то есть без особенного вмешательства правительства"7 .

Дочь княгини Натальи Петровны, Софья Владимировна Строганова, была меценаткой. Она открыла школу горнозаводских и сельскохозяйственных наук, в которой учился, в частности, ее бывший крепостной, патриарх русского лесоводства Александр Ефимович Теплоухов.

Накануне Французской революции конца XVIII в. роялистки настроенная "усатая княгиня" спешно выехала с семьей из Парижа. Она поселилась в Петербурге на углу Гороховой и Морской (теперь ул. Гоголя, 10). В то время Голицыной было около 50 лет. После упоения любовью и светскими удовольствиями еще красивая, стареющая, честолюбивая и своенравная женщина окунулась в мир политики. Ее дом превратился в политический салон белой французской эмиграции. Екатерина благоприятствовала этому обществу, видя в нем один из оплотов против вольнодумства, а Павел даже покровительствовал ему8 . На коронации Александра I Голицыной жалуют орден Святой Екатерины. 13 февраля 1804 г. она дает в Петербурге бал, на котором присутствует вся царская семья. Спустя два года княгиню производят в статс-дамы, затем в кавалерственные дамы и присылают портрет царя, усыпанный бриллиантами, - знак высочайшего расположения.

В определенные дни к ней ездил на поклон весь Петербург. "Княгиня принимала всех, за исключением государя-императора, сидя и не трогаясь с места. Возле ее кресла стоял кто- нибудь из близких родственников и называл гостей, так как в последнее время княгиня плохо видела. Смотря по чину и знатности гостя, княгиня или наклоняла только голову, или произносила несколько более или менее приветливых слов, и все посетители оставались, по-видимому, весьма довольны"9 . В дом на углу Морской и Гороховой, будто по неписаному уставу, ездил представляться каждый вновь произведенный офицер. Под благословение к Голицыной везли каждую молодую девушку, начинавшую выезжать в свет.

Именитые, седые дети робели перед матерью, не смели при ней садиться. Разгневавшись на старшего сына, княгиня годами не отвечала на его смиренные письма.

4 А. Трубников. Княгиня Голицына в Марьине и Городне. "Старые годы", 1910, июль - сентябрь, стр. 154.

5 Д. Благово. Рассказы бабушки. СПБ. 1885, стр. 112, 237.

6 П. С. Шереметев. Вяземы. Птгр. 1916.

7 А. И. Герцен. Былое и думы. Ч. I. М. 1937, стр. 228.

8 Ф. Ф. Вигель. Записки. Ч. I. М. 1891, стр. 138.

9 "Старые годы", 1910, июль - сентябрь, стр. 160.

стр. 214
Второму сыну, генерал-губернатору, она до самой своей смерти воздерживалась выделить часть состояния и посылала лишь месячное содержание. В старости Голицына отличалась скупостью, как и написанная с нее героиня. В ее доме, полном гостей, ужина и временных буфетов не полагалось. Дряхлые лакеи разносили визитерам лимонад я незатейливые конфеты. Но зато в гостиной разыгрывались модные театральные представления - "шарады в действии". Актеры-любители в таинственных масках, сопровождаемые музыкантами, пели Оперные арии, и публика должна была угадывать, кто скрывается за этим маскарадом. Однажды героем подобной шарады оказался композитор М. И. Глинка. В пудромантеле и женском парике прекрасным контральто он спел арию донны Анны и выглядел очень забавно10 .

20 февраля 1824 г. крупнейшее научно-хозяйственное общество посылает 83-летней старухе грамоту о принятии ее в члены ВЭО: "Вольное экономическое общество, старающееся о поощрении в России земледелия и домостроительства, выбрав единогласно своим сочленом госпожу статс-даму и кавалерственную даму княгиню Наталью Петровну Голицыну, силою сего признает ее своим участником в своих трудах и во всех членам общества определенных правах и преимуществах"11 . Не забывает княгиню после коронации и Николай I: ей жалуют большой крест ордена Святой Екатерины первого класса.

В архиве Голицыных, извлеченном из их подмосковного имения Большие Вяземы, сохранились приглашения, адресованные статс-даме, на коронационные торжества, похороны императоров и императриц и церемонии крещения великих князей. 97-летняя жизнь сановницы оказалась своеобразным зеркалом, в котором отразился калейдоскоп ряда самодержавных правителей России: Елизавета Петровна, Петр III, Екатерина II, Павел I, Александр I, Николай I. Внимание правящей династии по отношению к Голицыной доходило до того, что единственно для нее, полуслепой старухи, изготовляли в воспитательном доме особые, увеличенного формата игральные карты, пресловутые карты, которые оказались спутником этой метрессы в мировой литературе12 .

А между тем и старая кавалерственная дама не выдержала испытания на "преданность престолу". В ее бумагах, хранящихся в рукописном отделе Государственной библиотеки СССР имени В. И. Ленина, среди гор рукописей сохранилась газета от 15 декабря 1825 г. с известием о восстании на Сенатской площади. Видимо, случившееся взволновало Голицыну. Тяжелая туча гражданского горя, поразившего русское общество после казни и ссылки декабристов, задела черным крылом и эту угасавшую жизнь. Внучатый племянник Голицыной декабрист Захар Григорьевич Чернышев был отправлен в Сибирь, а ее племянница Александра Григорьевна Муравьева-Чернышева первой из жен декабристов уехала к мужу, сибирскому узнику Никите Муравьеву.

Один из исследователей творчества А. С Пушкина, Н. Лернер, свидетельствовал: "Рассказывают, что, когда ей в Зимнем дворце одной высокой особой был представлен граф Чернышев Александр Иванович, которого вознесло на первые ступени в государстве декабрьское дело.., княгиня не ответила на почтительный поклон первенствующего царского любимца и резко сказала: я не знаю никого, кроме одного графа Чернышева - того, который в Сибири"13 . Эта фраза, произнесенная гневно, со старческой резкостью в присутствии придворных, вызывает уважение к Н. П. Голицыной. Известно, что Голицына хлопотала об облегчении участи декабристов. Ее современница Елизавета Петровна Янькова, правнучка историка В. Н. Татищева, передает: "Княгиня Наталья Петровна... содействовала помилованию от смертной казни ее племянника Чернышева и Муравьевых; может статься, что просила и за других"14 .

Голицына умерла почти 97 лет 20 декабря 1837 года. Похоронена она была в Москве, на кладбище Донского монастыря15 . Своим потомкам она оставила 16 тыс. крепостных крестьян, дома, усадьбы и деревни в разных концах России, легенды, предания, обширный архив, семейную портретную галерею. А для потомства в широком смысле слова в связи с этой реальной человеческой жизнью была оставлена повесть гениального Пушкина "Пиковая дама".

Но как, при каких обстоятельствах и когда поразила старая Голицына воображение поэта? Конечно, ее фраза относительно графа Чернышева стала сенсацией великосветских гостиных и произвела свое впечатление на Пушкина. Пушкин был хорошо знаком с ее внуком, Сергеем Григорьевичем Голицыным-Фирсом, и от него узнал о "трех картах". После выхода из лицея Пушкин сам встречал эту знатную старуху в свете. Наталью Николаевну Гончарову, будущую жену поэта, которая очаровывала свет на московских балах, конечно, как и других молодых красавиц, тоже возили представлять Голицыной.

Но Пушкин знал о Голицыной и значительно раньше. С 1805 по 1810 г. малень-

10 М. И. Пыляев. Замечательные чудаки и оригиналы. СПБ. 1898, стр. 272.

11 Рукописный отдел Государственной библиотеки СССР имени В. И. Ленина, ф. 64, Вяземы, карт. 4, ед. хр. 11.

12 "Старые годы", 1910, июль - сентябрь, стр. 159.

13 Н. Лернер. Оригинал "Пиковой дамы". "Столица и усадьба", 1916, N 52, стр. 13.

14 Д. Благово. Указ. соч., стр. 411 - 412.

15 "Старые годы", 1910, июль - сентябрь, стр. 159.

стр. 215
кого Александра каждое лето возили в подмосковную усадьбу его бабушки село Захарово, расположенное в трех верстах от голицынских Больших Вязем. В те годы там подолгу живал старший сын княгини, писатель Борис Владимирович Голицын. В имении Голицыных имелась огромная и уникальная библиотека, которая в 1812 г. отчасти была уничтожена наполеоновскими солдатами. Отец поэта, Сергей Львович, и дядя, Василий Львович, оба литераторы и страстные библиофилы, завсегдатаи аристократических салонов, гвардейские офицеры в прошлом и ровесники братьев Голицыных, были хорошо знакомы с этим семейством. Василий Львович Пушкин даже воспел Наталью Петровну Голицыну в одном из своих стихотворений, написанном в 1819 г. к 78-летию княгини16 .

Итак, Пушкины и Голицыны поддерживали знакомство, и маленький Саша мог посещать дом в Больших Вяземах, смотреть книги, акварели, портреты княгини, мог слышать уже тогда о ее сильном характере и уме, об успехах в Париже, о ссорах с сыном Борисом. Наконец, он мог даже видеть ее.

Летом 1830 г. после помолвки Пушкин побывал в местах своего детства - Захарове и Вяземах; преданиями, легендами, памятниками этих мест, как известно, были навеяны мотивы трагедии "Борис Годунов", "История села Горюхина", ряд стихотворений. Однако и повесть "Пиковая дама" имеет отношение к Большим Вяземам: здесь рождались контуры будущего литературного образа ее героини. В высказываниях критиков и современников поэта подчеркивались психологизм и историзм повести, верно схваченные детали и контрасты русского социального быта, леденящая ирония по отношению к аристократии. Еще в 1847 г. В. Г. Белинский писал: "В ней (повести. - Н. Р.) удивительно верно очерчена старая графиня, ее воспитанница, их отношения и сильный, но демонически-эгоистический характер Германа"17 .

Один из первых биографов Пушкина и почти современник его, П. В. Анненков, отмечал: "Пиковая дама" произвела при появлении своем в 1834 г. всеобщий говор и перечитывалась от пышных чертогов до скромных жилищ с одинаковым наслаждением. Общий успех этого легкого и фантастического рассказа особенно объясняется тем, что в повести Пушкина есть черты современных нравов, которые обозначены по его обыкновению чрезвычайно тонко и ясно"18 .

Н. Лернер, крупный исследователь жизни и творчества Пушкина, уже в начале нашего столетия писал: "Блистательно удалась Пушкину сама "пиковая дама", выделяющаяся каким-то странным анахронизмом среди людей 20 - 30-х годов, фигура XVIII века, "статс- дама былого двора". В исторически-бытовом отношении - это самое замечательное лицо в повести. Рисуя старую графиню, Пушкин проявил гениальную историческую интуицию..."19 .

Князь П. А. Вяземский, близкий друг великого поэта, как-то заметил проницательно: "В истории много истинной и возвышенной поэзии, и в поэзии есть своя доля истории"20 . В поисках хотя бы части этой "доли истории" по отношению к данному конкретному творению пушкинского гения и вели мы свой рассказ.

16 "Дневник Пушкина 1833 - 1835". Вступительная статья П. Е. Щеголева. М. - Птгр. 1923, стр. 133.

17 В. Г. Белинский. Сочинения. Ч. VIII. М. 1860, стр. 698.

18 П. В. Анненков. А. С. Пушкин. Материалы для его биографии и оценки произведений. СПБ. 1873, стр. 6.

19 А. С. Пушкин. Пиковая дама. СПБ. 1911. Вступительная статья Н. Лернера, стр. XIV.

20 Л. Н. Майков. Пушкин. СПБ. 1899, стр. 412.