Профессионализмы - разновидность лексики социально ограниченной сферы употребления. Синоним - технический (специальный) язык. Это слова и словосочетания, отражающие особенности какого-либо вида деятельности (профессии); так, говорят о специфическом языке врачей (везикулярное дыхание, ларингит, стетоскоп), физиков (элементарная частица, квант, рефракция), художников (палитра, пленэр, темпера) , военных (батальон, рота, гауптвахта), моряков (дрейф, эскадра, адмирал) и т. д. Среди профессионализмов есть слова (словосочетания), используемые в узкой специальности (например, в стиховедении - анапест, амфибрахий, дактиль; в исторической науке - мезолит, неолит, палеолит), и более широкого употребления (например, ритм, стихотворный размер, новая эра, эпоха Возрождения, Реформация, эпоха Просвещения). Некоторые профессионализмы обозначают научные понятия, это термины (от лат. terminus - предел, граница), имеющие дефиниции (определения), используемые в соответствующей области науки и/или техники. Например, в промышленности сталь - сплав железа с углеродом и другими элементами; в юриспруденции закон - нормативный акт, принимаемый в установленном порядке высшим органом законодательной власти и обладающий высшей юридической силой.

Как и жаргон, профессионализмы - лексика корпоративная, по ней узнают "своих" (врач - врача, физик - физика и т. д.). Но в отличие от жаргонной профессиональная лексика стилистически нейтральна, она является частью литературной лексики.

Будучи естественными и необходимыми в устной и письменной речи специалистов, профессионализмы неуместны, непонятны или недостаточно понятны в других ситуациях общения, ведь всякое высказывание строится с учетом его адресата.

Неточное и неуместное употребление профессионализмов может вести к курьезам. Например, в водевиле А. П. Чехова "Свадьба" акушерка Змеюкина говорит: "Какие вы все противные скептики! Возле вас я задыхаюсь. Дайте мне атмосферы! Слышите? Дайте мне атмосферы!" Произнеся эти слова, она напевает. Претенциозная замена одного физического термина (воздух) другим (атмосфера), между прочим, входящим в профессиональный лексикон акушерок, создает комический эффект, это прием речевой характеристики персонажа. В пьесе есть и другие смешные сценки, основанные на несуразных рассуждениях героев на специальные темы. Так, телеграфист Ять, по словам невесты, "хочут свою образованность показать и всегда говорят о непонятном", в частности об электричестве. По мнению Ятя, на свадьбе "для полного торжества" не хватает "электрического освещения". На это замечание отец невесты "глубокомысленно" отвечает: "...А по моему взгляду, электрическое освещение - одно только жульничество... Всунут туда уголек, да и думают глаза отвести!"

Приведенный пример одновременно подчеркивает относительность, зыбкость, подвижность границ между профессионализмами и общеупотребительными словами. Во времена Чехова электричество только входило в быт и само слово использовалось редко - сейчас оно не воспринимается как знак профессии говорящего.

Логика жизни такова, что повседневность постоянно обновляется, пополняется новыми вещами, поэтому многие профессионализмы со временем стано-

стр. 69


--------------------------------------------------------------------------------

вятся общеупотребительными словами. Наглядным примером таких процессов служит массовое распространение компьютерной техники и, соответственно, компьютерной лексики; в последнее десятилетие обиходными стали слова: монитор, дисплей, принтер, картридж, файл, курсор, сканер, модем, спам, джойстик и др.

Пути образования профессионализмов и, в частности, научных, технических терминов, многообразны. В качестве термина может использоваться общеупотребительное слово в переносном значении, что фиксируется в соответствующих словарях. Так появились компьютерные термины мышь, вирус, окно, поле, ячейка, меню и др.

Многие профессионализмы в силу универсальности науки и техники (и соответствующих языков) используются в разных видах деятельности. Так, повсеместно встречаются слова: машина, комплекс, агрегат, сфера, система, стратегия и др.

Как и жаргон, профессионализмы по-разному воспринимаются в разных контекстах. Одно и то же слово (словосочетание) в зависимости от контекста может быть и общеупотребительным, и жаргоном, и профессионализмом. Всем, например, понятно слово работа, т. е. любое дело. Но на уголовном жаргоне оно означает преступление, для физиков же работа есть мера действия силы. Возьмем другое слово - золото. В общеупотребительном значении - это драгоценный материал для изготовления многих дорогих вещей. Для химиков золото - один из элементов периодической системы Менделеева со своими свойствами. А для экономистов золото - особый товар, потребительная стоимость которого выражает и измеряет стоимость всех других товаров.

При вычленении профессионализмов в составе лексики национального языка, их отграничении от общеупотребительных слов и от жаргона исследователи сталкиваются с немалыми трудностями, связанными с постоянным развитием, обновлением лексики, многообразием функциональных стилей и контекстов словоупотребления. В суждениях о профессионализмах немало путаницы, нечеткости, разноголосия. Следует, вероятно, исходить из того, что профессионализмы - лексика точная, нормативная по своей сути и их доля в составе литературной лексики огромна. Достаточно сказать, что в "Оксфордском словаре английского языка", содержащем свыше 240 тыс. слов, более половины так или иначе имеют отношение к науке, а значит, к профессионализмам.

* * *

В художественной литературе профессионализмы стилистически отнюдь не нейтральны, они всегда заметны на фоне других лексических пластов и обычно характеризуют не только предмет речи, но и говорящего (повествователя, персонажа, лирического героя).

Профессионализмы в речи повествователя и персонажей часто мотивированы темой произведения или его части.

В эпизодах "Войны и мира" Л. Н. Толстого, описывающих псовую охоту в Отрадном, имении Ростовых (том 2, часть 4, гл. III - V), охота предстает как действо увлекательнейшее, страстное, как соперничество человека и зверя. В передаче атмосферы всех этапов охоты - от нервного возбуждения и предвкушения встречи с волками до поимки живого матерого (т. е. старого) волка - свою роль играют и профессионализмы:

"Всех гончих выведено было пятьдесят четыре собаки, под которыми доезжачими и выжлятниками выехало шесть человек. Борзятников, кроме господ, было восемь человек, за которыми рыскало более сорока борзых, так что с господскими сворами выехало в поле около ста тридцати собак и двадцати конных охотников". На охотничьем языке доезжачий означает: старший псарь, обучающий гончих собак и распоряжающийся ими во время охоты; выжлятник - псарь, собирающий стаю гончих и напускающий ее на зверя; борзятник - псарь, ведающий борзыми; гончие, борзые - породы охотничьих собак, свора - часть стаи, пара или две пары собак. В ряде случаев Толстой поясняет значения профессио-

стр. 70


--------------------------------------------------------------------------------

нализмов или профессиональных жаргонизмов прямо в тексте: "Русак уже до половины затерся (перелинял"; "Другая борзая собака... стремительно бросилась к крыльцу и, подняв правило (хвост), стала тереться о ноги Николая"; "Волк... мотнув поленом (хвостом), скрылся..."; "...в острове были прибылые (молодые) и матерые (старые) волки"; "Красный Любим... стремительно бросился на волка и схватил его за гачи (ляжки задних ног)...".

Настоящие охотники понимают друг друга с полуслова. Николай Ростов внутренне подтрунивает над Наташей, пожелавшей принять участие в охоте, но не знающей даже языка охотников. Мягким юмором окрашен разговор брата и сестры перед началом охоты:

"- Николенька, какая прелестная собака Трунила! он узнал меня, - сказала Наташа про свою любимую гончую собаку.

"Трунила, во-первых, не собака, а выжлец", - подумал Николай и строго взглянул на сестру, стараясь ей дать почувствовать то расстояние, которое их должно было разделять в эту минуту. Наташа поняла это". (Выжлец - гончий кобель.)

На охоте говорят другими словами. Доезжачий Данило сообщает Николаю Ростову:

"- Уварку посылал послушать на заре, - сказал его бас после минутного молчания, - сказывал, в отрадненский заказ перевела, там выли. (Перевела - значило то, что волчица, про которую они оба знали, перешла с детьми в отрадненский лес, который был за две версты от дома и который был небольшое отъемное место)". Для непосвященного сообщение Данилы непонятно, ведь он опускает главное слово: волчица (названия зверей - табу для охотников с древних времен), слово перевела поясняет в скобках повествователь. Для Николая же слова Данилы стали сигналом, он сразу принимает решение об охоте.

В охотничьих сценах "Войны и мира" повествование ведется прежде всего с точки зрения настоящих, страстных охотников (к ним относятся Николай Ростов, Данило, оказавшийся главным героем в поимке волка, дядюшка Ростовых) и переданы их лексика и фразеология. Однако Толстой заботится о своем совокупном читателе, для чего прибегает к "переводу", пояснению в скобках слов, которые могут быть непонятными.

Человек и его дело - эта тема стала сквозной в цикле рассказов А. Платонова "Фро"(1936), "На заре туманной юности" (1938), "Жена машиниста" (1940), "В прекрасном и яростном мире" (1941),"Корова" (1943). Жизнь героев этих рассказов напрямую связана с железной дорогой, которой они служат самозабвенно и преданно. Можно сказать, что одним из героев - во всех рассказах - является паровоз - предмет постоянных забот машинистов и членов их семей. В речи повествователя это неоднократно подчеркивается: "Семья Петра Савельича была небольшая: она состояла из него самого, его жены и паровоза серии "Э", на котором работал Петр Савельич" ("Жена машиниста"); "Старик мешкал уходить, топтался и говорил свои слова дальше: он любил быть с дочерью или с другим человеком, когда паровоз не занимал его сердца и ума" ("Фро"). Старый машинист, ныне "резервный механик", встречая на железнодорожной станции зятя, захвачен зрелищем прибывающего поезда: "Механик экспресса подвел поезд к станции с роскошной скоростью и мягко, нежно посадил состав на тормоза. Нефед Степанович, наблюдая эту вещь, немного прослезился, позабыв даже, зачем он сюда пришел" ("Фро").

Для настоящего машиниста вести поезд - счастье и наслаждение, которое он не может разделить с другими, это счастье отмеченного особым талантом и потому одинокого человека. В рассказе "В прекрасном и яростном мире" один из помощников машиниста Александра Васильевича Мальцева (от его лица ведется повествование) так объясняет внутреннее состояние мастера: "Он чувствовал свое превосходство перед нами, потому что понимал машину точнее, чем мы, и он не верил, что я или кто другой может на-

стр. 71


--------------------------------------------------------------------------------

учиться тайне его таланта, тайне видеть одновременно и попутного воробья, и сигнал впереди, ощущая в тот лее момент путь, вес состава и усилие машины".

Паровоз представлен у Платонова как живое существо (в рассказе "Корова" даже возникает параллель между "кормилицей и работницей" коровой и паровозом), чувствующее боль, усталость, радость от быстрого хода и пр. Но чтобы понять эту боль или радость, нужно знать устройство паровоза, работу механизмов - отсюда необходимость в профессиональной, причем узкоспециальной, лексике. Ведь машинисты думают о работе машины на своем профессиональном языке, и повествователь или рассказчик передают их точку зрения, ход мысли, тут же претворяющейся в действия: "Механик... следил за машиной: пар пробил нашивку в сальнике поршневого штока и при каждом ходе поршня вырывался наружу" ("Корова"); "Мальцев гнал машину вперед, отведя регулятор на всю дугу и отдав реверс на полную отсечку" ("В прекрасном и яростном мире"). В рассказе "На заре туманной юности" Ольга, ведя маневровый паровоз, спасает от верной смерти красноармейцев в оборвавшемся хвосте поезда в 20 - 30 вагонов. "Ну же, бедная! - с испугом вслух сказала она сама себе. - Пусть песни поют без тебя!" - и Ольга закрыла регулятор, пустила песок под колеса, дала реверс назад, обратно открыла регулятором пар на полный ход и повела кран паровозного тормоза на все его открытие. Машина ее на мгновение стала вмертвую, уперлась на месте, - Ольга сейчас же отпустила воздушный тормоз..." В диалогах персонажей, обсуждающих сбои в работе паровоза, его поломку, - синтаксис, свойственный разговорной речи (эллипсисы, неполные предложения и др.), но в составе лексики - те же профессионализмы, в выразительном их сочетании с просторечиями и экспрессивными выражениями. При этом юмористически подчеркивается дистанция, отделяющая специалистов от тех, кто понаслышке знаком с делом или еще только учится. В рассказе "Жена машиниста" Анна Гавриловна тщетно просит мужа не волноваться из-за того, что у паровоза "греется палец", и остаться дома: "- А ты не вдавайся в тоску, Петр Савельич, может быть, ничего и не случится. Он, палец тот, сначала погреется, а потом приработается - и греться перестанет: железо тоже свыкается друг с другом - терпит...

- Да какое там железо тебе! - негодующе выразился Петр Савельич. - Тридцать лет с механиком живешь, а все малограмотная, как кочегар в банной котельной...

Анна Гавриловна здесь промолчала; она понимала, когда надо слушать своего мужа и когда наставлять его".

А в рассказе "На заре туманной юности" помощник машиниста Иван Подметко учит машине курсанток Ольгу и Лизу, готовящихся стать "младшими железнодорожными агентами", "своим способом - как не надо на ней работать":

"- Видишь, паровоз у меня сейчас не стронется с места, а пар я открою, - говорил Подметко. Он открыл регулятор, но машина не шла.

Ольге и Лизе нужно было догадываться, отчего это происходило.

- Отсечка мала, поверни реверс! - догадывалась Ольга.

- Ну, верно, - ухмылялся Подметко. - А вот если я сейчас разгоню машину вперед, а потом как шарахну реверсом назад, а регулятор оставлю на всем открытии, - предлагал Подметко, - то что у меня тогда получится?

- Если ты продувных кранов не откроешь, крышки цилиндров порвешь, либо поршневой шток загнешь, либо дышла искалечишь, - сообщала ему Ольга.

- Всякой дурочке понятно, - соглашался Подметко".

Обычному читателю, однако, далеко не все понятно в этих диалогах, и нужен реальный комментарий к текстам. Нужно, например, пояснить, что палец - это технический термин, обозначающий кривошипный механизм, преобразующий вращательное движение в поступательное и имеющий вид пальца; дышло - поворачивающаяся ось; реверс - механизм для изменения направления паровоза на обратное; и т. д.

стр. 72


--------------------------------------------------------------------------------

Объединяет речь персонажей и повествователя соседство профессионализмов и олицетворяющих метафор, таких же сравнений и эпитетов при изображении паровоза или другой техники. Соседство слов, имеющих разные семантические поля, - одна из стилистических доминант "производственных" рассказов Платонова, воплощающая его любимые идеи. Например: паровоз "шел грудью вперед... с открытым полным паром, на всей отсечке" ("На заре туманной юности"); "Паровоз враз, во всю полную скорость, завертел колесами на месте, точно узник, бросившийся бежать на свободу, даже рельсы под ним далеко загремели по линии" ("Корова"); отставной машинист, вновь допущенный к работе, "влез в будку одной холодной машины, сел у котла и задремал, истощенный собственным счастьем, обнимая одной рукою паровозный котел, как живот всего трудящегося человечества, к которому он снова приобщился" ("Фро"). В рассказе "Жена машиниста" ключевое слово - боль. Болит и перегревшийся палец машины, и душа машиниста. Петр Савельич "угрожающе" спрашивает после поломки паровоза молодого помощника машиниста, Кондрата: "- Как же ты пальца-то не услыхал!.. Ведь он стонал и кричал, перед тем как ему провернуться в гнезде!" (Здесь родительный падеж - пальца - оживляет техническую деталь.)

Мастера своего дела у Платонова испытывают "неудовлетворенное рабочее вожделение" ("Фро"), знают, как "машина... себя чувствует сегодня" ("Фро"), ведут паровоз, "наслаждаясь движением машины, ветром в лицо и работой" ("В прекрасном и яростном мире"). В рассказе "Фро" героиня, учившаяся на "курсах железнодорожной связи и сигнализации", после того, как муж - инженер, чувствующий "машинные механизмы с точностью собственной плоти", - объяснил ей физические процессы, преодолевает свойственное многим женщинам нежелание разбираться в технике:

"Вначале Фрося училась плохо. Ее сердце не привлекали катушки Пупина, релейные упряжки или расчет сопротивления железной проволоки. Но уста ее мужа однажды произнесли эти слова, и больше того - он с искренностью воображения, воплощающегося даже в темные, неинтересные машины, представил ей оживленную работу загадочных, мертвых для нее предметов и тайное качество их чуткого расчета, благодаря которому машины живут. Муж Фроси имел свойство чувствовать величину напряжения электрического тока, как личную страсть. Он одушевлял все, чего касались его руки или мысль, и поэтому приобретал истинное представление о течении сил в любом механическом устройстве и непосредственно ощущал страдальческое, терпеливое сопротивление машинного телесного металла.

С тех пор катушки, мостики Уитстона, контакторы, единицы светосилы стали для Фроси священными вещами, словно они сами были одухотворенными частями ее любимого человека: она начала понимать их и беречь в уме, как в душе".

Гимн железу, техническому прогрессу, сближавший Андрея Платонова с другими советскими писателями 1930 - 1940-х годов, не заслоняет человека. Для его словаря характерно не железо, но "машинный телесный металл".

Профессионализмы нередко используются и при изображении комических противоречий и характеров - в сатирических, юмористических произведениях. Один из видов комизма - ложная самооценка персонажа. Халтурщика и невежду, считающего себя специалистом, можно разоблачить, проверяя его знания, в частности - владение терминологией, профессиональной лексикой.

В романе И. Ильфа и Евг. Петрова "Двенадцать стульев" Никифор Ляпис, создатель новой "Гаврилиады", допускает многочисленные "ляпы", вводя в свои шаблонные тексты профессионализмы с целью показать доскональное знание предмета. Сотрудники газеты "Станок" повесили на стену газетную вырезку с очерком Ляписа, обведя ее траурной каймой. Очерк начинался так: "Волны

стр. 73


--------------------------------------------------------------------------------

перекатывались через мол и падали вниз стремительным домкратом..." Уже по этой фразе ехидные коллеги-журналисты усомнились в знании Ляписом смысла слова "домкрат".

У него выпытывают:

"- Как вы себе представляете домкрат? Опишите своими словами.

- Такой... Падает, одним словом...

- Домкрат падает. Заметьте все! Домкрат стремительно падает!.."

И Ляпису приносят том энциклопедии Брокгауза с определением домкрата - "одной из машин для поднятия значительных тяжестей" (глава XXIX. "Автор " Гаврилиады").

Одна из магистральных тем поэзии - сама поэзия, поэтическое творчество, невозможное без мастерства. Поэты неоднократно размышляли о специфике своего труда; одно из ярких стихотворений на эту тему - "Разговор с фининспектором о поэзии" В. В. Маяковского. Здесь много профессионализмов.

Поэт прибегает к выразительному приему речевой характеристики - включению профессионализмов в состав сравнений и метафор:

Говоря по-вашему,
рифма - вексель.
Учесть через строчку! -
вот распоряжение.
И ищешь
мелочишку суффиксов и флексий
в пустующей кассе
склонений
и спряжений.
Пытаясь объяснить фининспектору процесс поэтического "труда", поэт прибегает к понятным для собеседника сравнениям: рифма - вексель, который нужно учесть; подбор нужных суффиксов и флексий, склонений и спряжений уподоблен поискам мелочишки в пустующей кассе. Но вексель можно учесть или не учесть, в кассе есть мелочь или ее там нет; деньги любят счет. Следовательно, сравнение хромает, ведь поэт каким-то чудом находит нужные слова, рифмы, хотя, казалось бы, исчерпаны все возможности ("Может, пяток небывалых рифм / Только и остался что в Венецуэле"). Так оспаривается унифицирующий все и вся подход налоговиков к разным профессиям, о котором как о якобы бесспорном сказано в начале стихотворения:

Труд мой
любому
труду
родствен.
Взгляните -
сколько я потерял,
какие издержки
в моем производстве
и сколько тратится
на материал.
Слова производство, материал, издержки нивелируют труд поэта, который все-таки не "родствен" любой работе.

Творчество многих писателей свидетельствует о том, что профессиональная лексика - не на околице литературы. В арсенале стилистических средств ей принадлежит заметное место.

стр. 74