Обоснование выбора произведения и задачи занятия

В лекционном курсе по истории русской литературы XX в. рассматриваются булгаковские произведения, занимающие важное место в литературном процессе 1920-1930-гг., - романы "Белая гвардия" и "Мастер и Маргарита", пьеса "Дни Турбиных". На практическом занятии анализируется "собачье сердце". Это - одно из лучших произведений "задержанной литературы", основанное на гротеске и мифотворчестве и содержащее черты антиутопизма. Кроме того, повесть интересна заключенной в ней острой критикой ряда явлений в жизни послереволюционной России, а также философско-нравственной проблематикой. Наличие в настоящее время разных интерпретаций "Собачьего сердца" может сделать по-настоящему дискуссионным анализ произведения в студенческой аудитории.

Задачи практического занятия: с помощью анализа проблематики, особенностей мифотворчества, жанра и стиля "Собачьего сердца" раскрыть своеобразие повести как произведения, близкого неореализму 1920-х гг. На занятии раскрывается также творческая история произведения, помогающая понять зависимость писателя-"попутчика" от цензуры и органов ОГПУ; закрепляется знание таких литературоведческих понятий, как проблематика, образ героя, сюжет, композиция, жанр; формы вторичной условности (миф, фантастика, гротеск), пародия; изобразительно-выразительные средства (тропы) и стиль: метафора, сравнение, орнаментальная проза; явления, относящиеся к литературному процессу: реализм, модернизм, неореализм. В процессе занятия вырабатываются навыки анализа эпического произведения.

Методика и организация проведения занятия

Дискуссионная форма занятия обеспечивается наличием особого типа задания - нескольких разделов тезисов для обсуждения и списка литературы1.

В тезисах кратко сформулированы различные интерпретации идейно-художественного своеобразия анализируемого произведения. В течение занятия сторонники того или иного тезиса (в их круг входит и преподаватель) доказывают его правильность.

Чтобы студенты поняли место повести в русской литературе 1920-х гг., в процессе анализа используются историко-генетический, сравнительно-типологический (сопоставление булгаковского "Собачьего сердца" с романами Г.Уэллса "Остров доктора Моро" и Е.И.Замятина "Мы") и теоретико-литературный подходы. К последнему относится анализ рецепции философских идей в произведении литературы.

Тезисы к занятию

I. Проблематика

1. В "Собачьем сердце" творчески обработаны идеи зарубежных философов XIX в.

2. В "Собачьем сердце" нашли художественное отражение новейшие открытия в естественных науках XX в.

3. В "Собачьем сердце" синтезированы и творчески обработаны идеи немецкой философии XIX в., а также новейшие открытия в русской экспериментальной медицине XX столетия.

II. Сюжет и герой

1. В сюжете "Собачьего сердца" воссозданы социально-исторические обстоятельства в России в первые годы после окончания гражданской войны, в действии романа Е.И.Замятина "Мы" изображено фантастическое Единое государство в далеком будущем.

Поведение профессора Преображенского, доктора Борменталя, Шарикова, Швондера, Благодетеля, Д-503 имеет социально-политическую и историческую обусловленность.

2. Основное в сюжете повести - две фантастические метаморфозы, в романе важен эпизод лоботомии. Картина мира у обоих писателей двойственная, она сочетает в себе реальное и ирреальное.

Поведение героев "Собачьего сердца" и романа "Мы" лишено социально-политического и исторического детерминизма, мотивировано изнутри особенностями их натур.

3. В сюжетах повести и романа велика роль фантастики. С ее помощью воссозданы и гротескно деформированы основные социально-политические и нравственные тенденции в жизни России первой половины 1920-х гг. В характерах и поведении героев повести преобладает детерминизм, хотя есть и индетерминизм, а в характерах большинства персонажей романа ведущим началом оказывается индетерминизм.

III. Стиль и жанр

1. Композиция повести четкая и простая. Здесь, как и в романе "Мы", описаны научные идеи и гипотезы. В языке произведений много терминологической лексики, а в жанре есть черты дневника (в том числе и научного).

2. У Булгакова и Замятина преобладают стилевые особенности орнаментальной прозы, гротеск и мифотворчеств. В жанре повести преобладает нравоописательное начало.

3. В стиле "Собачьего сердца" и романа "Мы" термины удачно сочетаются с метафорами и символами, художественными приемами орнаментальной прозы. Особый, мифотворческий сциентизм синтезируется с фантастикой и сатирой.

"Мы" - роман-антиутопия, "Собачье сердце" - нравоописательная повесть с чертами антиутопии. Первое произведение относится к неореализму, второе близко к нему. Но в "Собачьем сердце" есть черты и психологического реализма.

Содержание занятия

По свидетельству М.О.Чудаковой, 7 и 21 марта 1925 г. Булгаков прочитал повесть "Собачье сердце" (написана в 1925 г.) на литературных собраниях "Никитинских субботников"2. На этих же чтениях присутствовал агент ОГПУ, в своих донесениях писавший, что "центр авторского глумления и обвинения зиждится <...> на ношении собакой кожаной куртки, на требовании жилой площади, на проявлении коммунистического образа мышления"3.

7 мая 1926 г. в квартире писателя произвели обыск, во время которого были конфискованы два экземпляра идеологически острой повести. Лишь три с лишним года спустя конфискованное было возвращено автору.

При жизни Булгакова "Собачье сердце" не печаталось. Журнальная публикация появилась в России лишь в 1987 г. ("Знамя", N6).

Повесть Булгакова близка к неореалистическому идейно-стилевому течению в русском модернизме 1920-х гг., или к "синтетизму" "фантастикой, врастающей в быт", которую Замятин в статье "О сегодняшнем и современном" (опубл. в 1924 г.) выделил как отличительную особенность булгаковской манеры4, а также сциентистским (научным) мифотворчеством.

В философско- и социально-фантастических замятинских романе "Мы" и "Рассказе о самом главном", булгаковских повестях "Роковые яйца" и "Собачье сердце", научно-фантастических рассказах и повести А.П.Платонова "Потомки солнца", "Лунная "бомба", "Эфирный тракт", романа А.Н.Толстого "Аэлита", "Гиперболоид инженера Гарина" описываются научные идеи и технические изобретения, а также истории их осуществления на практике. Чтобы донести до читателей эти идеи, писатели удачно сочетают в языке своих произведений терминологическую лексику с яркими метафорами и символами, художественными приемами орнаментальной прозы. В картине мира у всех представителей данного течения нет Бога, а Его место занимает человек, овладевший новейшими достижениями науки и техники и ставший поэтому почти всемогущим. Большинство героев произведений этих писателей, инженеры или ученые, наделены творческим даром и мечтают о коренном переустройстве жизни - построении счастливого общества или создании нового человека. Д-503, Гусев, Вогулов, Крейцкопф, профессор Преображенский являются носителями неких утопических проектов, проверяемых в произведениях.

Подобно Замятину - автору романа "Мы", - Булгаков в "Собачьем сердце" творчески перерабатывает мотивы романа Г.Уэллса "Остров доктора Моро" (1896), где профессор создает хирургическим путем необычных "гибридов" людей и животных. Произведение английского фантаста - протест против операций над животными и их убийством в научных целях5. А роль мотива жестокой хирургии из булгаковской повести близка функции истории Великой операции в романе "Мы".

В "Собачьем сердце", представляющем собой, по точному высказыванию Е.Б.Скороспеловой, "миф о Москве", Булгаков "использует фантастическое допущение - возможность создания из ошпаренного кипятком пса с Пречистенки и завсегдатая пивных, трижды судимого Клима Чугункина фантастического существа - человекопса Полиграфа Полиграфовича - пародийное воплощение идеи о "новом человеке", которого можно якобы создать из люмпенизированной массы"6. Подобное критическое отношение к возможности воспитания в послереволюционном обществе "нового человека" возникло у Булгакова во многом под влиянием Замятина. (Как показала Чудакова, сближение двух писателей начинается после сочувственного отзыва Замятина о "Дьяволиаде" в 1925 г.7.

Если операция по вырезанию фантазии в антиутопии "Мы" оценена автором отрицательно8, то у Булгакова она показана менее однозначно.

Преображенский - нестандартная, творческая личность. Много лет изучавший физиологию и анатомию человеческого мозга, он проводит уникальный научный эксперимент, ставящий своей целью улучшение человеческой породы и жизни людей. Но операция оканчивается не тем результатом, на который рассчитывал Преображенский, бившийся над секретом омолаживания: из старого природного материала рождается гомункул. Это страшное "лабораторное существо" - "хам и свинья", "мразь" и приспособленец Шариков.

Во время операции не случайно глаза Преображенского обрели "остренький колючий блеск", "Борменталь набросился хищно", "Жрец отвалился от раны, ткнул в нее комком марли <...>. Затем оба заволновались, как убийцы, которые спешат"9. С помощью терминологической лексики, соединенной с художественными приемами орнаментальной прозы - метафорами и метафорическими эпитетами, - автор оценивает операцию и как научное священнодействие (Преображенский назван жрецом), и как преступление против самой природы с ее законами (сопоставление врачей с убийцами). В жанровом отношении приведенный отрывок, как и пятая глава повести, имеет черты научного дневника, где зафиксирована история операции пациента.

Драматизм воссозданной в повести ситуации в том, что даже такому незаурядному ученому, как Преображенский, ценой больших усилий удается отстоять свою индивидуальность и право жить и работать в семикомнатной квартире, число комнат которой является сакральным. Но и этой квартире предстоит в будущем "уплотнение", а значит, ее хозяину, если он не будет адресован из-за своей нелюбви к пролетариату, придется отказаться от привычного образа жизни и невольно подвергнуться общей нивелировке. Булгаков, как и Замятин, вслед за Ницше, автором книги "По ту сторону добра и зла", на стороне героев-интеллигентов, "продвинутых умов": оба писателя выступают против всеобщей социальной уравниловки. При этом знакомство Булгакова с трудами немецкого философа документально не подтверждено, что свидетельствует не о генезисе, а о сравнительной типологии.

Отношение писателя к Преображенскому неоднозначно. Он солидарен с ним тогда, когда тот правильно определяет одну из причин экономической разрухи, в которой оказалась Россия после гражданской войны. "<...> если я, вместо того чтобы оперировать, каждый вечер начну у себя в квартире петь хором, у меня настанет разруха!" (т. 2, с. 144). Автору явно импонирует и призыв Преображенского быть высоким профессионалом в любой области, и его порядочность10.

Однако, по мысли Булгакова, Преображенским в создании Шарикова виноват не меньше председателя домкома Швондера, посоветовавшего "лабораторному существу" написать донос на профессора. Тем самым писатель выступает и против Преображенского, и его прототипа Н.К.Кольцова, проводившего работы по омоложению11. Кольцов- основатель "Русского евгенического журнала", выходившего в 1920-е гг., не задумывался над социальными последствиями, к которым приводили биологические эксперименты. Понять опасность подобного экспериментирования в "Собачьем сердце" помогает мифологизированное художественное время повести, символика которого тонко проанализирована В.В.Гудковой (см.: т. 2, с. 692).

23 декабря Преображенский прооперировал Шарика, последнее упоминание о собачьем облике приходится на 6 января. Этапы "псевдоочеловечивания" собаки вписаны в промежуток от Сочельника до Рождества, т.е. в ту неделю, когда, по народным поверьям, особенно активными становились дьявольские силы. Таким образом картина мира, созданная в повести, скрыто мистична. Но мистика служит у Булгакова задаче социальной сатиры: к рождению в советском обществе "нового человека" причастны силы зла, поэтому у него сердце "самое паршивое из всех, которое существует в природе" (т. 2, с. 195). Да и концепция человека здесь по-модернистски двойственная, сочетающая в себе человеческое и звериное. Профессор говорит Шарикову, настаивающему на необходимости все разделить поровну, что тот стоит "на самой низшей ступени развития", все его "поступки чисто звериные", поэтому он не смеет "подавать какие-то советы космического масштаба <...> о том, как все поделить <...>" (т. 2, с. 184-185). Вместе с тем поведение главных героев повести психологически детерминировано, т.е. воссоздано реалистически.

В отличие от Благодетеля, Преображенский в конце признает ошибочность своих опытов (улучшения человеческой породы не получилось) и их опасность. Он делает важный вывод о естественной эволюции, в процессе которой человечество само создает гениев. Булгаковскому профессору, решившемуся под влиянием представителя новой, "железной" интеллигенции - доктора Борменталя12 - вернуть Шарику его первоначальный облик, удается ликвидировать последствия неудачного опыта. Выступая против вторжения в тайны природы, герой косвенно отрицает и политические революции, в чем проявляется идейная позиция Булгакова. В письме правительству СССР от 28 марта 1930 г. он заявил о своем неприятии революции в "отсталой" России, противопоставив ей "Великую Эволюцию" (т. 5, с. 446).

Таким образом, испытав в "Собачьем сердце" утопические научную и политическую идеи, Булгаков показывает их несостоятельность. Так в содержании повести с нравоописательной проблематикой возникает антиутопизм, в чем также видна близость "Собачьего сердца" роману "Мы".

С помощью сатирического и фантастического гротеска, деформирующего современность и одновременно глубоко вскрывающего тенденции ее развития, Булгаков поставил острые социально-политические и нравственно-философские проблемы. Писатель не приемлет революционное насилие, диктатуру черни, пришедшей к власти после Октября, опасается за судьбы русской культуры и науки.

1 Подробнее см.: Давыдова Т.Т. О современном изучении модернизма в прозе 1920-х гг. // Русская словесность. 1998. N6.

2 См.: Чудакова М.О. Жизнеописание Михаила Булгакова. М., 1988.

3 Цит. по: Соколов Б.В. "Собачье сердце" // Соколов Б.В, Булгаковская энциклопедия. М., 1996. С. 4-43.

4 См.: Замятин Е.И. Мы. О сегодняшнем и современном // Замятин Е.И. Избранные произведения: В 2 т. М., 1990. Т. 2. С. 370.

5 См.: Соколов Б.В. Указ. соч. С. 433.

6 Скороспелова Е.Б. М.А.Булгаков // История русской литературы XX века (20-90-е годы). Основные имена. М., 1998. С. 243, 246.

7 См.: Чудакова М.О. Указ. соч. М. С. 218.

8 См. подробнее: Давыдова Т.Т. Русская неореалистическая проза (1900-1920-е годы). М., 1996. С. 55-65.

9 Булгаков М.А. Собр. соч. В 5 т. Т. 2. С. 155-156. Далее ссылки в тексте с указанием тома и страницы.

10 См.: Грознова Н.А. Повесть "Собачье сердце" в литературном контексте 20-х годов // Творчество Михаила Булгакова. Л., 1991. Кн. 1. С. 43-63.

11 См.: Чудакова М.О. Послесловие // Знамя. 1987. N6. С. 136.

12 См.: Золотоносов М. "Родись второрожденьем тайным..." (Михаил Булгаков: позиция писателя и движение времени) // Вопросы литературы. 1989. N4. С. 149-182.