Повесть "Несчастная" почти не привлекала внимание исследователей, и специальных работ, посвященных ей, мало. Как известно, повесть задумывалась и писалась в переходный период русской истории, когда на авансцене появилась принципиально новая личность и художественные поиски Тургенева сконцентрировались на образе современного героя. В связи с этим в работах Е. В. Тюховой акцентируется внимание на том, что поиски новых тем, характеров, принципов изображения действительности приближают Тургенева к творческому опыту Ф. М. Достоевского. 1 Но здесь подразумевается не зависимость от Достоевского и не осознанное сближение творческих установок. Сходство возникает "на почве обращения к новым жизненным коллизиям". 2 О близости повести Тургенева к произведениям Достоевского писала Л. М. Лотман, рассматривая "Несчастную" как своеобразный этюд, эпизоды которого "напоминают
1 Тюхова Е. В. Повесть Тургенева "Несчастная" и Достоевский. (Принципы психологического анализа) / Четвертый Межвузовский Тургеневский сборник. Орел, 1975. Т. 17 (110). С. 130.

2 Тюхова Е. В. Достоевский и Тургенев. (Типологическая общность и родовое своеобразие). Курск, 1981. С.12.

стр. 195


--------------------------------------------------------------------------------

обычные для Достоевского ситуации". 3 В работе А. Б. Муратова, посвященной повестям Тургенева этого периода, "художественная система" повести "Несчастная" определяется как "чисто тургеневская, которая обусловила появление типично тургеневских героев, которые поставлены в типично тургеневские обстоятельства", 4 а сама повесть характеризуется как "трагедия русского быта". На наш взгляд, смысл повести можно раскрыть при помощи синтетического анализа, не выделяя только "тургеневские" или только "достоевские" черты и мотивы.

Действительно, в конце 60-70-х годов Тургенев написал ряд повестей и рассказов, которые вызвали у читателей недоумение, так как, на первый взгляд, в них не было живого отклика на злободневные вопросы и проблемы современности, столь характерного для творчества писателя. Тургеневские произведения этого периода - воспоминания автора о прошлом, попытка через призму прошедшего понять проблемы современности, осмыслить тенденции движения общественной жизни, роль национальных черт, проявившихся в определенных общечеловеческих типах.

Отношение самого писателя к повести отразилось в его эпистолярных оценках: так, например, в ряде писем он называл "Несчастную" "престранной", "непроницаемо черной", "мрачнейшей". 5 В письме к Л. Фридлендеру от 21 июля (2 августа) 1869 года Тургенев признавался: "Мне самому она (повесть "Несчастная". - Т. Т. ) не очень нравится - слишком много в ней патологии". 6 В ответ на положительный отзыв Фридлендера о повести писатель снова подчеркнул ту же мысль: "Что "Несчастная" понравилась Вам, несмотря на всю патологию, доставило мне большое удовлетворение". 7 Об этом же Тургенев писал и П. Гейзе: "Посылаю Вам мою книгу и прошу извинить меня за чрезмерную патологию". 8

Набрасывая план повести, писатель первоначально назвал главную героиню Магдалиной, но, вероятно, решив, что это имя не подходит чистой и целомудренной девушке, заменил его на Сусанну. Предположим, что это имя должно было напомнить читателям библейскую историю о Сусанне и старцах. Известно, что в греческом варианте текста Библии в тринадцатой главе Книги пророка Даниила приведена легенда о "красивой и богобоязненной" женщине по имени Сусанна, которая жила в Вавилоне, была замужем и вела праведный образ жизни. Два старца, выбранные судьями, увидев Сусанну, воспылали к ней греховной страстью. Получив отказ Сусанны, старцы обвинили ее перед народом в недостойном поведении и приговорили к смерти. Тогда она обратилась к Богу: "Ты знаешь, что они ложно засвидетельствовали против меня". Господь услышал ее слова. На защиту Сусанны встал юноша по имени Даниил. Вдохновленный Богом, он спас Сусанну от смерти, доказав, что старцы оклеветали ее.

Сюжетная коллизия повести "Несчастная" близка к ситуации, изложенной в библейской истории. Тургеневская Сусанна, как и ее библейская тезка, могла при других обстоятельствах принадлежать к богатому еврейскому сословию или к дворянскому кругу, если бы Михаил Колтовской женился на ней. Упоминание о картине, висевшей в кабинете Ивана Колтовского и изображавшей "молодую женщину с ясным и смелым выражением лица, одетую в богатый еврейский костюм и всю покрытую драгоценными камнями, жемчугом..." (8, 94), как бы подчеркивает сходство тургеневской Сусанны и ее библейской тезки. В повести есть и два "старца", сыгравших столь роковую роль в судьбе героини. Это - Семен Матвеич Колтовской, дядя Сусанны по отцу, воспылавший к ней страстью и предложивший девушке стать его любовницей,


--------------------------------------------------------------------------------

3 Лотман Л. М. Примечания // Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем: В 28 т. М.; Л., 1965. Т. 10. С.458.

4 Муратов А. Б. Повести и рассказы И. С. Тургенева 1867-1871 годов. Л., 1980. С. 120.

5 Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем: В 30 т. М.; СПб., 1981. Т. 8. С. 87. Далее ссылки на это издание даются в тексте с указанием в скобках номера тома и страницы.

6 Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем: В 28 т. Письма. Т. 8. С. 63.

7 Там же. С. 66.

8 Там же. С. 76.

стр. 196


--------------------------------------------------------------------------------

и Иван Демьяныч Ратч, отчим Сусанны. Вместе с сыном Виктором он оклеветал свою падчерицу перед ее женихом. Виктор сообщил Фустову, что пенсия, которая выплачивается Сусанне, назначена в знак благодарности ее бывшим "благодетелем". Именно в этом разговоре с Александром Фустовым Виктор называет своего отца "старец": "Нельзя ли как-нибудь старца моего вразумить... Вы вот дуэты с ним разыгрываете..." (8, 75). Кстати, именно "дуэт" Фустова и Ратча, но уже не музыкальный, приводит Сусанну к трагическому концу. Далее Виктор продолжает: "Сусанны Ивановны пенсия... Она ее получает. Прелюбопытный, доложу вам, анекдот. (...) А вы старца-то, старца не забудьте, пожалуйста" (8, 76). Есть в тургеневской повести и два защитника Сусанны: Михаил Колтовской и Александр Фустов. Не исключено, что каждому герою Тургенев отвел определенное место в "своем" сюжете и в "общем" сюжете повести, хотя второй защитник явно оказывается мнимым.

Фустов играет главную роль в истории, на которую, за исключением финала, накладывается библейский сюжет. Так, Александр музицирует на цитре, еврейском национальном инструменте, упоминаемом в Библии. Причем Петру Гавриловичу, от лица которого ведется рассказ, при звуках его "всегда чудилось и чудится доселе, что в цитре заключена душа дряхлого жида-ростовщика и что она гнусливо ноет и плачется на безжалостного виртуоза, заставляющего ее издавать звуки" (8, 71). Ангелоподобная внешность Фустова тоже вызывает библейские ассоциации и одновременно напоминает читателю о его немецком происхождении: "Все в нем было миловидно и привлекательно: его стройная фигура, его походка, голос и в особенности его небольшое тонкое лицо с золотисто-голубыми глазами, с изящным, как бы кокетливо вылепленным носиком, с неизменно ласковою улыбкой на алых губах, с легкими кудрями мягких волос над немного суженным, но белоснежным лбом" (8, 64). Однако внутренне Александр Фустов, естественно, далек от пророка Даниила. В соответствии с "двойной" сюжетной коллизией, он лишь оказывается в сходной ситуации. Фустов может защитить оклеветанную девушку, свою невесту, но не делает этого. Он верит возведенной на нее клевете, не пытаясь выяснить правду у самой Сусанны. Зная о ее положении в семье Ратча и о той враждебности и ненависти, которую питает к ней отчим, Фустов оставляет свою невесту в трагической ситуации и уезжает в деревню. Характеризуя Фустова, Тургенев пишет, что он "вполне заслуживал данное ему товарищами прозвище "скромного Дон-Жуана", девизом которого были слова: "Не забывай себя, не волнуйся, умеренно трудись!"" (8, 65). Фустов - эгоист, даже в любви думающий только о своем спокойствии. Еще в самом начале повести он говорит Петру Гавриловичу: "Впрочем, я, ты знаешь, в чужие дела не вмешиваюсь и не люблю расспрашивать. Я не любопытен" (8, 64). Тургенев отмечает, что Фустов все делает "в меру": "Природа наделила его разнообразными способностями. Он отлично танцевал, щегольски ездил верхом и плавал превосходно, столярничал, точил, клеил, переплетал, вырезывал силуэтки, рисовал акварелью букет цветов или Наполеона в профиль в лазоревом мундире, с чувством играл на цитре, знал множество фокусов, карточных и иных, и сведения имел порядочные в механике, физике и химии, но все в меру" (8, 64). "Аккуратность его вошла между нами в пословицу", - говорит о нем рассказчик (8, 64). Типичность Фустова для российской действительности подтверждает аналогичная характеристика и другого тургеневского героя, очень похожего на Фустова: "Он был не глуп, довольно скуп и очень рассудителен, любил чтение, общество, музыку, но все в меру (курсив мой. - Т. Т. ), и держал себя очень прилично. Ему было всего 27 лет. Подобных ему молодых людей развелось в последнее время много (курсив мой. - Т. Т .). Он был среднего роста, хорошо сложен, черты лица имел приятные, но мелкие: выражение их почти никогда не менялось, глаза его глядели всегда одним и тем же сухим светлым взором; лишь изредка смягчался он легким оттенком не то грусти, не то скуки; учтивая улыбка почти не покидала его губ. Волосы у него были прекрасные, белокурые, шелковистые и в длинных завитках" (4, 386). Так описывает Тургенев внешность Астахова, героя повести "Затишье", созданной задолго до

стр. 197


--------------------------------------------------------------------------------

повести "Несчастная". "Практические люди", Астахов и Фустов, похожи не только внешне, - близки и их характеры, присущие им "умеренность и аккуратность". Оба они принадлежат к одному кругу петербургского чиновничества. Интерес писателя к важным чиновникам, служившим в Петербурге, к их типам виден во многих его произведениях. Тургенев исследовал этот тип, начиная с чиновника Штоппеля из рассказа "Чертопханов и Недопюскин". Создавая образ за образом, писатель наблюдал, как происходит постепенное исчезновение живых чувств, стирание границ между понятиями нравственного и безнравственного: Елецкий ("Нахлебник"), Фон-Фок ("Холостяк"), Паншин ("Дворянское гнездо"), Курнатовский ("Накануне") и т. д. Достойное место в этом ряду занимает и Александр Фустов. Он тоже "не злой", но "без сердца". Вполне вероятно, что образы петербургских чиновников, проходящие через все творчество Тургенева, стали своеобразными "предшественниками" высшего воплощения этого типа литературных героев - Каренина из романа Толстого "Анна Каренина".

Итак, Александр Фустов не может быть защитником Сусанны. По отношению к ней он ведет себя как холодный, рассудочный, эгоистичный человек. Он не способен испытывать глубоких человеческих чувств, потому что, как иронично заметит Петр Гаврилович, "уж больно нормальная была природа" у Фустова.

Чисто тургеневский принцип анализа явлений и событий российской действительности - соотнесение национального типа и "вечных" типов мировой культуры - хорошо виден в повести "Несчастная". Необычность повести для тургеневского творчества состоит в том, что писатель проецирует на сюжет произведения библейский миф почти полностью, хотя ранее, как правило, библейская символика вводилась в его произведения лишь в виде отдельных цитат или реминисценций. 9 Здесь же библейская история играет важную роль в построении сюжета. Это сближает Тургенева с Достоевским. "Скрытый" библейский сюжет делает изображаемую ситуацию общечеловеческой, универсальной, хотя действие повести происходит в конкретно-исторической среде. Это сочетание конкретного, социально-исторического и общечеловеческого ставит повесть "Несчастная" в один ряд с такими тургеневскими произведениями, как "Степной король Лир", "Гамлет Щигровского уезда", "Бригадир".

В образе Фустова как бы находит свое развитие "молчалинский" тип, который вполне актуален и для 60-х годов. Наиболее страшные черты этого типа - равнодушие ко всему, что происходит за пределами собственного "я", эгоизм, умеренность во всем. Наблюдая, как Ратч оскорбляет Сусанну, Фустов бездействует. Также бездействует он и после чтения исповеди Сусанны, а потом и после смерти девушки. Сусанна в любви к Фустову и в нем самом пытается найти моральное признание своей личности, выход из одиночества. Поверив Виктору, Фустов унизил Сусанну, и этого она не может простить: "Он вернется? - повторила она. - Но если бы даже он вернулся, не могу я простить ему это унижение (курсив мой. - Т. Т .), это недоверие..." (8, 89). Именно поэтому, считает Е. В. Тюхова, "тургеневская трактовка любви как стихийной силы природы отодвигается на второй план и декларируется автором только в конце повести", а возникает "иная трактовка чувства Сусанны, которая переводит тему любви "Несчастной" на язык Достоевского, где она неотделима от потребности морального признания". 10 Но необходимо отметить, что это касается только линии Сусанна - Фустов.

В повести есть еще одна "явная" сюжетная ассоциация, уже отмеченная исследователями. 11 Это линия Михаил Колтовской - Сусанна, фоном которой в какой-то


--------------------------------------------------------------------------------

9 См., например: Головко В. М. Библейские мотивы в "Странной истории" И.С. Тургенева // Русская литература XIX века и христианство. М., 1997. С. 200-205.

10 Тюхова Е. В. Достоевский и Тургенев. С. 30.

11 Муратов А. Б. Указ. соч. С. 116.

стр. 198


--------------------------------------------------------------------------------

момент служат отношения Ревекки и рыцаря Айвенго из романа Вальтера Скотта. Читая "Айвенго" молодому Колтовскому во время его болезни, Сусанна сравнивает собственную судьбу с судьбой героини английского романа: "Как голос мой невольно звенел и трепетал, когда я передавала речи Ревекки! Ведь и во мне текла еврейская кровь, и не походила ли моя судьба на ее судьбу, не ухаживала ли я, как она, за больным милым человеком?" (8, 109). На наш взгляд, следует отметить и то, что эпизод из романа "Айвенго" близок не только к тургеневской повести. Он частично совпадает и с библейским сюжетом: Ревекка, дочь богатого еврейского купца, оклеветанная своего рода "старцем", магистром ордена тамплиеров Брианом де Буагильбером, за отказ стать его наложницей, который готов применить к ней силу своей власти, предстает перед неправедным судом. В этот трагический час ей на помощь приходит рыцарь Айвенго и спасает от смерти. Михаил Колтовской, естественно, не рыцарь Айвенго, но он, так же как и Фустов, в соответствии с "двойной" сюжетной линией, оказывается в той же ситуации, но только в "светской" истории. Таким образом, сюжетные линии Фустова и Колтовского переплетаются. Михаил, или Мишель, как его называет Сусанна в "Моей истории", тоже должен защитить девушку, которую любит. Колтовской - романтик. Он предстает перед Сусанной как олицетворение всего честного, возвышенного, доброго, но, увы, не способен ее защитить. Жизнь в лице двух "старцев" вмешивается в отношения молодых людей. Трагическая случайность - и все рушится. Михаил уезжает на Кавказ, обещая вернуться и спасти Сусанну, но погибает там (8, 390). Сопоставив романтические отношения Ревекки и Айвенго с любовью Сусанны и Михаила, Тургенев уже предсказал их трагическую развязку. Между Сусанной и Михаилом, так же как между Ревеккой и Айвенго, стоят социальные различия. Трагизм любви показан и в сравнении Сусанны с пушкинской Татьяной. Судьба героини "Евгения Онегина", для которой "счастье было так возможно", предопределяет судьбу тургеневской "несчастной", невозможность для нее личного счастья.

Увидев Мишеля, Сусанна поняла, что он "не Дон-Жуан (напомним, что Фустова Тургенев называет "скромный Дон- Жуан". - Т. Т. ), не военный Ловелас, а благороднейший, лучший из людей" (8, 110). В отличие от Фустова, Мишель "с самой первой встречи почувствовал отвращение к Ратчу", чем вызвал его ненависть к себе. Любовь к Мишелю ворвалась в сердце Сусанны и захватила ее целиком: "что-то мгновенно, вихрем закружилось у меня в голове. (...) Я уже вся отдалась будущему; я ничего не видела вокруг, - вспоминает она, - точно я плыла по прекрасной, ровной, но стремительной реке, окруженной туманом" (8, 110). Понимая свое положение в доме, зная, что она - двоюродная сестра Мишеля, Сусанна, тем не менее, была не в силах сопротивляться своему чувству. Тургеневская трактовка любви как стихийной силы природы, перед которой человек беззащитен, присутствует и в повести "Несчастная". Финальные слова повести: "...быть может, ее душа уже радовалась тому, что ушла сама к нему, к своему Мишелю? Тайны человеческой жизни велики, а любовь самая недоступная из этих тайн..." (8, 137), - отвечают духу тургеневской концепции философии любви. Мотив предназначенности друг другу свыше, мотив рока, трагизма любви, когда "счастье было так возможно", но обстоятельства оказались сильнее, лишь подтверждает это. Михаил Колтовской - не Фустов, но, как и он, оказавшись в критической ситуации, бездействует. Как и следует романтическому герою, он, проклинаемый отцом, уезжает на Кавказ (Фустов - в деревню), где погибает с именем Сусанны на устах. Фустов и Колтовской контрастируют между собой, оттеняя друг друга, и в то же время в решающий момент их поведение почти совпадает. Мишель (романтик) и Фустов ("практический человек") - типичные тургеневские герои, которые в критической ситуации не способны на решительные действия. Сложившиеся обстоятельства толкают их на поступок, но оба они пассивны и полагаются на спасительный случай, на будущее, на "завтрашний день", когда все как-нибудь образуется само собой, однако "у счастья нет завтрашнего дня" (5, 191), - говорил другой тур-

стр. 199


--------------------------------------------------------------------------------

геневский герой. Писатель, в сущности, затрагивает в этой повести общественно значимую тему судьбы русской дворянской интеллигенции, ее нравственного облика. Здесь следует обратить внимание на то, что в черновом автографе повести "Несчастная" у Сусанны был третий защитник - Меркул Цилиндров, разночинец. Именно он, в первоначальной редакции повести, подлинный герой. Из проекта окончания "Несчастной" видно, что Меркул Цилиндров защитил бы Сусанну, хотя его вмешательство комично и принижено. Вероятно, этот финал не устроил писателя и был изъят из окончательного текста повести, что сделало развязку "Несчастной" безнадежно мрачной, трагически безысходной. Переосмысленный Тургеневым библейский сюжет приобретает в этой повести трагический характер, представляя российский вариант библейской истории, в котором как бы показывается разрыв, существующий между "евангельскими" идеалами и реальной действительностью.

В центре повести - образ Сусанны, который вызывал у критиков чаще всего недоумение. Эта героиня не похожа ни на одну тургеневскую женщину. Как правило, Сусанну сопоставляют с героями Достоевского: с Ипполитом Терентьевым из романа "Идиот", с Аркадием Долгоруким из романа "Подросток", с героиней повести "Кроткая" и др. 12 Подобные сопоставления закономерны, так как и у Тургенева, и у Достоевского мы видим художественную постановку "болевых" вопросов, связанных с личностью, ущемленной обществом. Как правило, у Достоевского это ребенок из "случайного семейства", ставший взрослым, но оставшийся очень ранимым. Чаще всего сходство видят именно в этой теме, в истории судьбы ребенка из артистической семьи, делая акцент на том, что Тургенев обратился к этой теме не без влияния Достоевского. Но, на наш взгляд, история незаконнорожденных детей, живших в своего рода "неправильных" семьях, волновала Тургенева давно. Жизнь воспитанниц, сироток, детей, не знавших своих родителей, проходила перед глазами писателя. Его мать, Варвара Петровна, родилась сиротой (отец умер еще до ее рождения), потом, после второго замужества матери, она оказалась в положении никому не нужного ребенка. Одинокое детство изломало ее душу и характер. Не очень счастливое детство было и у самого Тургенева. Позднее, став взрослым, он наблюдал в доме матери за судьбой Вареньки Богданович. История "случайной" семьи проходила на глазах Ивана Сергеевича и после женитьбы старшего брата на Анне Шварц. Бабушка, В. П. Тургенева, не приняла внуков, рожденных в неравном браке. Да и сам писатель оказался отцом внебрачной дочери Полины, к которой, как видно из некоторых писем, не испытывал отцовской любви. Он, скорее, заботился о дочери по долгу отца, чем по сердечной привязанности. Пережитое и перечувствованное писателем отразилось в его творчестве. Тема отца и дочери проходит почти через все творчество писателя. История незаконного ребенка и его матери, лично ему близкая, ранившая его душу; жизнь несчастных, обездоленных детей-сирот, о которых не знают их богатые родители, или, наоборот, как Сусанна, живущие с ними под одной крышей, но не знающие их родительской ласки, возвращали Тургенева к сюжету, который довольно часто повторяется в его произведениях. Это - Нежданов из "Нови", Ася из одноименной повести, воспитанница Потугина из романа "Дым", Федор Лаврецкий из "Дворянского гнезда", героиня рассказа "Свидание", Ольга Корина из "Нахлебника" и мн. др. Так постепенно выделяется "сквозная" тургеневская тема - дети и родители, сиротливое одинокое детство людей, отторгнутых волею судьбы от родной семьи. Тургенев утверждал: "моя биография в моих произведениях"; все, случившееся с ним, все, что он искал, о чем думал, воплотилось в его произведениях. Возможно, в отношениях Сусанны и отца промелькнуло что-то похожее на отношения самого Тургенева и его дочери. Для писателя тема "случайной семьи" была важна начиная с 40-х годов, но не стала в его творчестве главной, как для Достоевского.


--------------------------------------------------------------------------------

12 Тюхова Е. В. Достоевский и Тургенев. С. 7.

стр. 200


--------------------------------------------------------------------------------

Сусанна, на наш взгляд, типично тургеневская героиня, но по своему характеру и психологическому складу она ближе не к тургеневским женщинам, а к таким героям, как Чулкатурин из "Дневника лишнего человека" и Алексей Петрович из повести "Переписка".

При первом появлении Сусанны Петр Гаврилович почувствовал необычность этой девушки, которая заключалась уже в самом имени. Ее обособленность, несовместимость с окружающими людьми сразу бросалась в глаза. Недаром рассказчик, увидев Сусанну, вспоминает слова Шекспира о "белом голубе в стае черных воронов". Сочетание в девушке самолюбия и уныния; аристократизма, унаследованного от отца, и неаристократического происхождения - от матери; гордости и отчаяния; "дикости" ("в ее глазах было что-то одичалое"; "Она очень дика", - говорит о Сусанне Фустов; кстати, сравнение с пушкинской Татьяной напоминает строки: "Дика, печальна, молчалива, / Как лань лесная, боязлива, / Она в семье своей родной / Казалась девочкой чужой") и артистизма; духовности (тонкое понимание музыки и ее прекрасное исполнение на фортепиано); разной крови - русской и еврейской, - все это только подчеркивает ее обособленность, оттеняет ее отчужденность. Особенность образа Сусанны состоит и в том, что это единственная тургеневская героиня, исповедь которой предстает перед читателем. Свидание Сусанны и Петра Гавриловича, которому она оставляет свою "тетрадку-исповедь" , - один из главных эпизодов повести. Дневник пишет и Елена Стахова, но ее дневник и "исповедь" Сусанны резко отличаются. Дай Елена, при всей сложности ее судьбы, явно не похожа на "несчастную". Для Сусанны ее "тетрадка" - единственное средство искренним рассказом о своей жизни "оправдать" себя, морально самоутвердиться. Сусанна, так же как и Чулкатурин, рассказывает на страницах дневника историю своей жизни. Его дневник - тоже исповедь. Чулкатурин записывает в нем сокровенные мысли, рассуждения о прожитой жизни и о жизни вообще. И он, и Сусанна абсолютно одиноки. Размышления Алексея Петровича из "Переписки" о своей жизни также близки им по смыслу и настроению. Причина, по которой написаны эти "исповеди", в том, что все герои, одинокие и "лишние", хотят хоть с кем-то поделиться своими душевными страданиями. Чулкатурину хочется, чтобы кто-то услышал его, "чтобы милый, грустный голос, - записывает он, - пропел надо мною прощальную песнь, песнь о собственном моем горе, я бы, может быть, примирился с ним. Но умереть глухо, глупо..." (4, 214). Алексей Петрович сообщает Марье Александровне: "...пишу только потому, что мне не хочется умереть, не простившись с вами, не напомнив вам о себе" (5, 44). И Сусанна перед смертью хочет рассказать о своем горе незнакомому человеку: "Вот мне и не хотелось умереть так, в одиночку, в молчанку, не сказав никому: "Я все потеряла... и я умираю..."" (8, 89). Отдавая "тетрадку" Петру Гавриловичу, она еще раз повторяет: "Но нельзя же умереть так, чтобы никто не знал..." (8, 109).

Детство этих героев проходило одинаково: "дурно и невесело". Оба ощущали свое одиночество, пытаясь "пробиться" к сердцу одного из родителей. Детские воспоминания Сусанны о смерти матери и Чулкатурина о смерти отца близки по настроению. "И вот в одну ночь - незабвенную ночь! - пишет Сусанна, - страшное несчастие меня поразило. Моя матушка скончалась почти внезапно. Мне только что минуло пятнадцать лет. О, какое это было горе, каким злым вихрем оно налетело на меня! Как запугала меня эта первая встреча со смертию! Бедная моя матушка! Странные были наши отношения: мы обе страстно любили друг друга..." (8, 100). Почти так же описывает Чулкатурин смерть отца: "Мне было тогда двенадцать лет. Отец мой умер ночью, от удара. Не забуду я этой ночи. (...) Я бросился на грудь отцу, обнял его, залепетал: "Папаша, папаша..." Он лежал неподвижно и как-то странно щурился. Я взглянул ему в лицо - невыносимый ужас захватил мне дыхание; я запищал от страха, как грубо схваченная птичка, - меня стащили и отвели. (...) Ни одной мысли у меня не было в голове; я весь отяжелел, но чувствовал, что со мною совершается что-то страшное... Смерть мне тогда заглянула в лицо и заметила меня" (4, 184). Правда, у героя "Дневника лишнего человека", в отличие от Сусанны, есть одно

стр. 201


--------------------------------------------------------------------------------

отрадное и светлое воспоминание - это сад. В повести "Несчастная" совсем нет описания сада или усадебного парка, которые есть во всех произведениях Тургенева. Сусанна, прожив большую часть жизни в имении, никогда не вспоминает о саде. Да и все события в повести происходят зимой (встреча Сусанны и Мишеля, знакомство рассказчика с девушкой и, наконец, гибель Сусанны и ее похороны), словно Тургенев, выбрав зимнее время, хотел подчеркнуть ту холодность и безразличие окружающего Сусанну человеческого мира и мира природы, трагический финал ее любви, а затем и жизни. Как будто о Сусанне тютчевские строки: "Вдали от солнца и природы, / Вдали от света и искусства, / Вдали от жизни и любви / Мелькнут твои младые годы, / Живые помертвеют чувства, / Мечты развеются твои..." 13

Поведение людей, их поступки эти тургеневские герои пропускают через свое воображение. Чулкатурину кажется, что его приятели при встрече с ним ведут себя странно, что Лиза влюбляется в него, а мягкость обращения с ним князя Н* вызвана догадкой о том, "что он имел дело с устраненным любовником". В эпизоде перед кончиной Ивана Матвеича Колтовского Сусанна думала: "Как в тот раз, когда он позвал меня к себе после кончины матушки, я опять хотела закричать ему: "Да ведь я ваша дочь! я дочь ваша!" Но, подумала я, ведь он, пожалуй, в этих словах, в этом сердечном вопле услышит одно желание заявить мои права, права на его наследство, на его деньги... О, ни за что!" (8, 95). Читатель воспринимает происходящие события через отношение к ним Сусанны, человека обиженного. И Чулкатурин, и Сусанна - люди, для которых характерна болезненная реакция на любое действие или слово. Им присуще крайне обостренное восприятие окружающего мира, в котором оба чувствуют враждебность, а поступки людей воспринимают как попытку нанести обиду. "Несчастие людей одиноких и робких - от самолюбия робких - состоит именно в том, - делает вывод Чулкатурин, - что они, имея глаза и даже растаращив их, ничего не видят или видят все в ложном свете (...). Их же собственные мысли и наблюдения мешают им на каждом шагу" (4, 171).

Сравнивая повесть "Несчастная" с произведениями Достоевского, исследователи отметили близость образов Сусанны и Ипполита Терентьева. Во-первых, их объединяют "исповеди": "тетрадка" Сусанны ("Моя история") и "Мое необходимое объяснение" Ипполита. Обе они вызваны "потребностью человеческого признания одинокой личности". Во-вторых, героев сближает "обостренное сознание роковой неизбежности трагического конца". 14 Но, на наш взгляд, сходство этих образов гораздо глубже. Они объединены чувством безысходного одиночества, так как оба "лишние на пиру жизни". Отсюда трагизм восприятия мира, ощущение близости смерти. Как нам кажется, объединяет их и "родственная" связь с другим тургеневским образом - Чулкатуриным. Вот размышления героя Тургенева о природе, о своем месте в жизни в преддверии близкой смерти из-за болезни: "О природа! природа! Я так тебя люблю, а из твоих недр вышел неспособным даже к жизни. Вон прыгает самец- воробей с растопыренными крыльями; он кричит - и каждый звук его голоса, каждое взъерошенное перышко на его маленьком теле дышит здоровьем и силой... Что же из этого следует? Ничего. Он здоров и имеет право кричать и ерошиться; а я болен и должен умереть - вот и все. Больше об этом и говорить не стоит. А слезливые обращения к природе уморительно смешны" (4, 169). Они чрезвычайно близки по смыслу и по настроению размышлениям Ипполита в его "исповеди". "Для чего мне ваша природа, ваш павловский парк, ваши восходы и закаты солнца, ваше голубое небо и ваши вседовольные лица, - говорит Ипполит, - когда весь этот пир, которому нет конца, начал с того, что одного меня счел за лишнего (курсив мой. - Т. Т. )? Что мне во всей этой красоте, когда я каждую минуту, каждую секунду должен и принужден теперь


--------------------------------------------------------------------------------

13 Цит. по: Тютчев Ф. И. "О вещая душа моя!": Стихотворения. Переводы. Размышления о поэте. М., 1995.

14 Тюхова Е. В. Повесть Тургенева "Несчастная" и Достоевский. С. 146.

стр. 202


--------------------------------------------------------------------------------

знать, что вот даже эта крошечная мушка, которая жужжит теперь около меня в солнечном луче (ср. чулкатуринского воробья. - Т. Г.), и та даже во всем этом пире и хоре участница, место знает свое, любит его (курсив мой. - Т. Т.; ср. также слова Чулкатурина: "Во все продолжение жизни я постоянно находил свое место занятым, может быть, оттого, что искал это место не там, где бы следовало". - Т. Т. ) и счастлива, а я один выкидыш (Чулкатурин скажет о себе словами знакомого: "моя матушка мною обремизилась". - Т. Т. ), и только по малодушию моему до сих пор не хотел понять это". 15 Ипполит, как и тургеневский герой, находит свое место "на пиру жизни" вечно занятым. Оба героя - везде "лишние", вообще "лишние". Они осознают это и сами себя так называют. Чулкатурин, умирая, обращается к солнцу: "Ах; как это солнце ярко! Эти могучие лучи дышат вечностью..." (4, 215). Он словно предвосхищает слова Ипполита: "уж взойдет солнце и "зазвучит на небе", и польется громадная, неисчислимая сила по всей подсолнечной. Пусть! Я умру, прямо смотря на источник силы и жизни, и не захочу этой жизни!" 16 Солнце - вечный источник жизни на земле, и с ним прощаются умирающие герои Тургенева и Достоевского. Но, в отличие от Ипполита, Чулкатурин безропотно принимает мысль о неизбежности смерти, он готов к ней, примиряется с ней. Тургеневский герой не протестует против этой несправедливости, принимая свою смерть как должное. Он обращается к остающимся на "пиру жизни" со словами: "Живите, живые!", - как бы прощая их, и заканчивает свой дневник пушкинскими строками: "И пусть у гробового входа / Младая будет жизнь играть, / И равнодушная природа / Красою вечною сиять!" (4, 215). Это отношение к людям, к жизни по смыслу сближается со словами князя Мышкина, которые были ответом на речь Ипполита: "Да здравствует солнце, да здравствует жизнь!" 17 Находясь в Швейцарии, князь Мышкин ощущал, что на "празднике жизни", где счастлива каждая "маленькая мушка", жужжащая на солнце (ср. слова Чулкатурина: "Счастливый человек - что муха на солнце"), он один из-за своей болезни не может радоваться этой жизни. Но князь сумел победить свои страдания и обрести внутреннюю гармонию. Задумывая образ "князя Христа", Достоевский искал для него "выход из таких страданий" на пути высшей христианской любви к миру и людям. В этом и заключается различие между этими двумя героями. Нежелание Чулкатурина "убедиться в непреложности вечности" выразится в его словах: "Перед вечностью, говорят, все пустяки; но в таком случае и сама вечность - пустяки" (4, 166). Недаром при первой публикации цензура удалила из текста эти слова как "вполне вольнодумные с точки зрения догматов церкви замечания" (4, 588). Чулкатурин не находит, да и не ищет спасения в религии. Его отношение к жизни и смерти - это философская позиция самого Тургенева, которому всегда было тяжело осознавать ничтожество человека перед вечностью, эфемерность человеческого бытия, неотвратимость смерти, обессмысливающие саму жизнь. В словах Сусанны: "...смерть всюду, всюду неизбежная смерть! Теперь моя очередь..." (8, 90), вновь возникает эта тема, на наш взгляд, восходящая к философии Блеза Паскаля. 18 Недаром и у Сусанны и у Чулкатурина появляется ощущение неотвратимой бездны под ногами. "Да, мне жутко. До половины наклоненный над безмолвной зияющей бездной, - пишет Чулкатурин, - я содрогаюсь, отворачиваюсь, с жадным вниманием осматриваю все кругом" (4, 213-214). "Я чувствую бездну, темную бездну под ногами...", - говорит Сусанна Петру Гавриловичу (8, 90). Холод "паскалевской бездны" дохнул на тургеневских героев. Как правило, образ "бездны" возникает у Тургенева в преддверии смерти героя.


--------------------------------------------------------------------------------

15 Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч. и писем: В 30 т. Л., 1973. Т. 8. С. 343.

16 Там же. С. 378.

17 Там же.

18 Впервые к теме "Тургенев и Паскаль" обратился А. И. Батюто, подробно рассмотрев влияние философии Паскаля на образ Базарова.

стр. 203


--------------------------------------------------------------------------------

Сусанну, как и Ипполита, объединяет с Чулкатуриным фатальное одиночество, ненужность миру. "Лишний, лишний... Отличное это придумал я слово... - пишет тургеневский герой. - На мое появление природа, очевидно, не рассчитывала и вследствие этого обошлась со мной, как с нежданным и незванным гостем " (4, 172; курсив мой. - Т. Т .). Рассказывая о себе и о своем чувстве к Мишелю, Сусанна тоже пишет: "...я привязалась к нему (...) со всем отчаянием молодого существа, которому не только некого любить, но которое чувствует себя непрошенным и ненужным гостем (курсив мой. - Т. Т .) среди чуждых ему, среди враждебных людей!.." (8, 107). Паскалевская философия преломилась в словах Сусанны и Чулкатурина. Безучастность природы к своему "ничтожному" и "случайному" созданию - человеку, который оказался "незванным и случайным гостем на земле", одиночество человека во Вселенной - эти мысли пронизывают произведения Тургенева. Ипполит, Сусанна, Чулкатурин могут сказать о себе словами Блеза Паскаля: "Все, что я сознаю, это только то, что я должен скоро умереть". Сходство Сусанны и Чулкатурина усиливается сравнением их с птицами, которые бьются в руках "судьбы". Это и рассуждения Чулкатурина о том, что он "лишняя птица", и детские воспоминания о смерти отца, когда он, увидев смерть близкого человека, "запищал от страха, как грубо схваченная птичка", и др. Сусанна в повести ассоциируется с "голубем в стае черных воронов", Ратч сравнивает ее с "голубицей"; как "пойманная птица", она "замирает" в руках Семена Матвеича Колтовского, прижимается к окну в доме Петра Гавриловича, пытаясь найти у оконного стекла "свое холодное гнездышко". Кстати, мотив "гнезда" как "дома", проходящий через все творчество Тургенева, и в этой повести имеет свой определенный смысл. У Сусанны фактически нет дома, нет "гнезда". Вспоминая свое прошлое, она пишет о том, как не находила "домашнего тепла" ни в доме Ивана Матвеича Колтовского, которому читала книги, ни во флигельке, где жила с матерью и отчимом: "Несчастная моя молодость! Вечно от одного берега к другому, и ни к которому не хочется пристать!" (8, 94). Сусанна хочет найти свое "гнездо", но все попытки обрести его заканчиваются крахом. "О, бедное, бедное мое племя, племя вечных странников, проклятие лежит на тебе!.." - в отчаянии воскликнет она (8, 90). В сущности, Сусанна героиня-скиталица. И это сближает ее с другим тургеневским героем-скитальцем Дмитрием Рудиным. Его слова - "сознание быть орудием внешних сил должно заменить человеку все другие радости: в самой смерти найдет он свою жизнь, свое гнездо " (5, 230; курсив мой. - Т. Т. ), на наш взгляд, в какой-то мере подходят и Сусанне, хотя сама смерть по сути разная. Именно в смерти она, наконец, находит свое "гнездо".

В связи с повестью "Несчастная" Тургенев часто говорил о "патологии", имея в виду болезненное психологическое состояние Сусанны. Алексей Петрович, герой повести "Переписка", отвечая на письмо Марьи Александровны, писал: "Зато мы психологи. О да, мы большие психологи! Но наша психология сбивается на патологию (курсив мой. - Т. Т. ). Наша психология - это хитростное изучение законов больного состояния и больного развития, до которых здоровым людям нет никакого дела" (5, 27). Состояние Сусанны, Ипполита Терентьева, Чулкатурина, Алексея Петровича, их обостренное восприятие действительности имеют много общего, но главное, что их объединяет, - глубокое, безысходное чувство одиночества.

С произведениями Достоевского тургеневскую повесть связывает и мотив денег. Например, со сценой у камина в романе "Идиот". Деньги как бы определяют всю судьбу Сусанны. Из-за них женится на ее матери Ратч; затем, присвоив крупную сумму денег, Ратч просит Сусанну заступиться за него перед Иваном Колтовским, но она отказывается сделать это и приобретает в лице отчима злейшего врага; мысль о том, что отец заподозрит ее в желании получить наследство, удерживает Сусанну от откровенного разговора с ним. От Семена Колтовского Сусанна получает пачку ассигнаций, роняет ее, но деньги тут же подбирает Ратч. Затем она получает пенсию, на которую живет семейство отчима, и, наконец, эта пенсия косвенно становится причи-

стр. 204


--------------------------------------------------------------------------------

ной гибели Сусанны. Деньги - та внешняя сила, которая вмешивается в судьбу девушки и меняет ее. Это, пожалуй, единственное произведение Тургенева, где тема денег играет существенную роль.

В своем тяжелом положении, в духовном одиночестве Сусанна, в отличие от библейской тезки, нигде не обращается с молитвой к Богу. Она находит выход из одиночества не в христианском "всепрощении", а решается на самоубийство, на смерть. Трагический смысл переживаний Сусанны, ее внутренние страдания понятны только Петру Гавриловичу. Фустову ее поступки кажутся проявлением раздраженного и болезненного самолюбия. Самоубийство девушки - протест против унижения, которое она испытывала в жизни, утверждение своей человеческой ценности. Однако самоубийство это в прямом смысле или убийство, которого, может быть, ожидала и сама Сусанна (наподобие Настасьи Филипповны, сознательно шедшей "на нож" Рогожина), - вопрос в повести как бы остается открытым. Сомнения по этому поводу высказывает Петр Гаврилович: "Я начал ему (Фустову. - Т. Т. ) доказывать, что Сусанна непременно отравилась, а может быть, и отравлена была, и что этого нельзя так оставить..." (8, 129). Хотя и самоубийство, и убийство - насильственная смерть.

Тургенев считал, что жизненные обстоятельства имеют большое значение в формировании сознания человека, его характера. Они влияют на его психологию и зачастую бывают сильнее индивидуальных черт. Сусанна унаследовала от матери робость и болезненность и, попав с самого рождения в окружение равнодушных, а затем и враждебных людей, оказалась в положении одинокого, никому не нужного существа. Объективная природа "несчастья", порождаемого бытовым укладом российской прошлой и настоящей жизни, подчеркивается в словах Сусанны: "Не виновата я в том, что из меня сделали" (8, 93). Об этом же говорит и Алексей Петрович в одном из своих писем: "...все мы виноваты, да винить-то нас все-таки нельзя. Обстоятельства нас определяют, они наталкивают нас на ту или иную дорогу, и потом они же нас казнят. У каждого человека есть своя судьба... (...) каждый делает свою судьбу и каждого она делает..." (5, 26).

Фактически повесть "Несчастная" имеет два сюжета. Один - реальная история несчастной девушки, живущей в конкретно- исторических условиях, в 30-40-е годы XIX века. Это - действительно "трагедия русского быта". Другой сюжет носит универсальный характер. Сусанна, на наш взгляд, генетически связана с образом Чулкатурина. Ведь, по сути, он - тоже несчастный человек, и рассказ о нем вполне мог называться "Дневник несчастного человека". Стремление Сусанны к личному счастью, как и у всех тургеневских героев, заканчивается крахом. Судьба дважды "наказывает" ее за это. Сусанна - своего рода женский тип "лишнего" человека, но "чулкатуринского" склада (как и Ипполит у Достоевского). Они оба - "лишние на празднике жизни". Их судьбы - олицетворение судьбы человека во Вселенной, в окружающем его мире. Эфемерность человеческого бытия, его хрупкость, зависимость от игры случая, бесприютность, трагическая неизбежность смерти - все это отразилось на судьбе тургеневской героини. Тургенев придает повести "Несчастная" общефилософский, общечеловеческий смысл. Его концепция роли случая в человеческой жизни, роли судьбы, рока отразилась в образе Сусанны, придав ее истории трагическое звучание, а через ее образ и самому человеческому бытию.

Таким образом, повесть "Несчастная" - это не только осмысление "трагедии русского быта" и не только повесть, написанная в стиле Достоевского. Сочетание социально- исторического и общечеловеческого ставит ее в один ряд с другими философскими произведениями Тургенева.

стр. 205