Роза - необычайно широко распространенный символ мировой культуры, литературы, поэзии, имеющий не одно значение. Это знак тайны, символ молчаливости, эмблема смерти, символ любви. Розу воспевали в Древней Греции, в Древнем Риме, на Востоке. Роза - эмблема Венеры, а в средние века она становится цветком Девы Марии. Она нарисована как мистический символ в "Божественной комедии" Данте, а в куртуазной поэзии она олицетворяет чувственную любовь. Роза - исключительно важный образ в творчестве романтиков. Пройдя сквозь века, она продолжает свое существование в литературе XX века, например в поэзии А. Блока.

Такая популярность этого цветка объясняется не только тем, что за время своего существования в поэзии он, по замечанию А. Н. Веселовского, обогатился всем тем, что пели про него "на его дальнем пути с иранского востока", 1 но в первую очередь, конечно, несомненной его красотой: "Из всех цветов нашего северного полушария роза бесспорно есть самый лучший, изящный, самый великолепный цветок". 2

Однако популярность розы имеет свою обратную сторону - она становится штампом, достаточно поблекшим и обесцветившимся образом.

Даже у Пушкина, в чьем творчестве роза показана чуть ли не во всех ее основных ипостасях, изображены главным образом традиционные, клишированные мотивы. Несомненно, она красива, восточная роза - возлюбленная соловья, нарисованная в "Бахчисарайском фонтане", в стихотворениях "О дева-роза, я в оковах" и "Соловей и роза", но это традиционная деталь восточного колорита, действительно берущая начало в восточной поэзии и уже до Пушкина использовавшаяся в поэзии (например, в "Гяуре" Байрона). Неоднократно встречающееся сравнение женской красоты с красотой розы - более чем избитое. Достаточно традиционна и роза, символизирующая блаженное, беспечное существование:

Доселе в резвости беспечной

Брели по розам дни мои 3 ...

Судите ж вы, какие розы

Нам заготовит Гименей

И, может быть, на много дней.

(VI, 78)

Ср.: "Путь, усеянный розами". Есть у Пушкина и роза - цветок Венеры: он рисует его в написанном в возражение Веневитинову (его "Трем розам") стихотворении "Есть роза дивная: она". Изобразил он и розу - чисто эротический символ ("Гавриилиада"),


--------------------------------------------------------------------------------

1 Веселовский А. Н. Из поэтики розы // Веселовский А. Н. Избр. статьи. Л., 1939. С. 133.

2 Боткин В. П. Об употреблении розы у древних // Сочинения Василия Петровича Боткина. СПб., 1891. Т. 3. С. 325.

3 Пушкин А. С. Послание к Юдину // Пушкин. Поли. собр. соч. М.; Л., 1937. Т. I. С. 171. Далее ссылки на это издание даются в тексте с указанием тома и страницы.

стр. 101


--------------------------------------------------------------------------------

это почти дословное повторение розы-символа из "Войны богов" Э. Парни. 4 Рисовал Пушкин и розу, чьи тени цветут "над Летою", ту розу Елисейских полей, которую воспевали античные поэты. Интересно, что Пушкин неоднократно обращался к мотиву быстро увядающей розы - символу бренности, быстротечности бытия. Этот мотив начинает звучать еще в Лицее - в "Стансах" ("Stances"), в стихотворении "Роза":

Где наша роза,

Друзья мои?

Увяла роза,

Дитя зари.

(I,144)

Впрочем, здесь, вероятно, как указывает Е. В. Чубукова, роза, противопоставленная лилее, - символ юности, на смену которой приходит зрелость. 5

В 1825 году Пушкин попытается изобразить этот мотив сперва на русском языке - "Лишь розы увядают" - и тут же, на том же листе рукописи, - на французском - "Quand au front du convive, au beau sein de Delie". Мотив быстро вянущей розы, сорванной, чтобы украсить грудь возлюбленной или чело мужчины, берет свое начало в античной поэзии ("Розой хотел бы я быть, чтоб, сорвавши своею рукою, Место на белой груди ты ей, пурпурной, дала"). 6 В подражание древним этот мотив будет перепеваться во французской поэзии - у Ронсара, Малерба, Жантий-Бернара:

Descend de ta tige epinaire,

Va, meurs sur Ie sein de Themire. 7

Эту розу М. П. Алексеев назвал "розой подражателей Анакреона". 8 В русской поэзии тоже встречаются такие подражания:

Розой, дева, украшай

Груди молодые.

Другу милому венчай

Кудри золотые. 9

Таким образом очевидно, что изящные, но оставшиеся незавершенными пушкинские наброски об увядающей розе трактуют достаточно традиционные мотивы. В 1830 году Пушкин вновь вернется к этому же мотиву:

Но розу счастливую

На персях увядшую Элизы моей...

(III. 258)

Тому одно, одно мгновенье

Она цвела, свежа, пышна -

И вот уж вянет - и... опалена

Иль жар твоей груди

Младую розу опалил.

(III, 465)


--------------------------------------------------------------------------------

4 Parny E. La guerre des dieux. Paris, 1799. P. 206.

5 Чубукова Е. В. Стихотворение Пушкина "Роза" (к вопросу о литературной преемственности в лицейской лирике) // Проблемы истории взаимосвязей русской и мировой культуры. Межвузовский сборник. Ч. П. Изд. Саратовск. ун-та, 1983. С. 93-107.

6 Дионисий Софист. Возлюбленной // Античная лирика. М., 1968. С. 307. (Пер. Л. Блуменау).

7 Gentil-Bernard P.-J. La rose // Chansonnier francais. Paris, 1829. V. I. P. 58. (Книга из библиотеки Пушкина).

8 Алексеев М. П. Споры о стихотворении "Роза" // Алексеев М. П. Пушкин. Сравнительно-исторические исследования. Л., 1972. С. 370.

9 Дельвиг А. А. Тленность //Дельвиг А. А. Стихотворения. Л., 1951. С. 78. (Библиотека поэта. Малая сер.).

стр. 102


--------------------------------------------------------------------------------

Но этот мотив так и остался в набросках.

Казалось бы, у Пушкина везде, по сути дела, роза изображена как тот или иной традиционный мотив. Однако известно, что под пером настоящего художника избитая метафора или ставший штампом образ оживает. Утерянная свежесть возвращается в определенном контексте. Если попытки нарисовать вянущую розу - символ бренности - не реализовались, может быть потому, что поэт не вышел за рамки принятой традиции, то в иных случаях роза из "увядшей" превращается в свежий, привлекательный цветок. Таков пример известного пушкинского образа "дева-роза". Тут мы позволим себе не согласиться с мнением М. П. Алексеева о том, что "дева-роза" - штамп, "символ быстро отцветающей любви". 10 Банальное сравнение оказывается очень выразительным, когда знак сравнения опущен:

О дева-роза, я в оковах;

Но не страшусь твоих оков.

(II, 339)

(Для сравнения: "Две юные красавицы, высокие, стройные, свежие, как розы..." - "Арап Петра Великого", VIII, 11.) Однако еще выразительнее образ "девы-розы" вычерчен в "Пире во время чумы":

И Девы-Розы пьем дыханье, -

Быть может - полное чумы.

(VII, 181)

Образ "дева-роза" помещен в страшный по своей сути контекст, в котором получает дальнейшее развитие метафора "девушка-роза": отравленное, несущее смерть дыхание прекрасной девушки сопоставлено с отравленным, смертоносным благоуханием красивейшего цветка. Не менее свежей воспринимается метафора "девушка-роза" и в таких строках:

И дева в сумерки выходит на крыльцо:

Открыты шея, грудь, и вьюга ей в лицо!

Но бури севера не вредны русской розе.

(III, 182)

Тут важен эпитет. Роза - не русский по своей традиции цветок. Потому сочетание "русская роза" оказывается стилистически окрашенным. Точно так же самое что ни на есть банальное сравнение алых губ с розой, благодаря нетрадиционному эпитету, становится очень ярким:

Что ваши алые уста,

Как гармоническая роза.

(III, 149)

Конечно же, Пушкин чувствовал традиционность, банальность мотива розы. Он не пощадил романтиков, иронизируя над Ленским, который

...пел разлуку и печаль,

И нечто, и туманну даль,

И романтические розы.

(VI, 35)

Пушкин и более явно насмеялся над высоко поэтическим символом романтиков, срифмовав в черновиках к "Евгению Онегину" розу с навозом:

Фиалок нет и вместо роз

В полях растоптанный навоз


--------------------------------------------------------------------------------

10 Алексеев М. П. Указ. соч. С. 349.

стр. 103


--------------------------------------------------------------------------------

(вариант - и вместо роз

Один растопленный навоз).

(VI, 360)

Роза в русской поэзии пострадала еще и из-за очень удачно рифмующейся антитезы "розы - морозы". Пушкин вслед за Сумароковым и Вяземским высмеял эту рифму:

И вот уже трещат морозы

И серебрятся средь полей...

(Читатель ждет уж рифмы розы;

На, вот, возьми ее скорей!).

(VI. 90)

Впрочем, хоть и осмеянная, роза будет цвести в русской литературе, будет, в силу бедности рифмы, на которую жаловался Пушкин ("Путешествие из Москвы в Петербург"), рифмоваться с морозами. А дальше все будет зависеть от мастерства художника. Вот тот же Пушкин:

Но бури севера не вредны русской розе.

Как жарко поцелуй пылает на морозе...

(III, 182)

В поэзии А. Фета эта рифма встречается неоднократно и при этом, на наш взгляд, не воспринимается как избитая:

За вздохом утренним мороза

Румянец уст приотворя,

Как странно улыбнулась роза

В день быстролетный сентября. 11

А в стихотворении И. П. Мятлева эта рифма звучит достаточно банально:

Как хороши, как свежи были розы

В моем саду! Как взор прельщали мой!

Как я молил весенние морозы

Не трогать их холодною рукой! 12

Но, как уже было отмечено, художник может вернуть к жизни "мертвый" мотив: Тургенев, вставив в качестве лейтмотива строку Мятлева в свое собственное стихотворение в прозе, наполнил ее действительно поэтическим звучанием. В работе "Из поэтики розы" А. Н. Веселовский в связи с этим тургеневским стихотворением написал, что "дело не в розах, а в качестве захватывающих воспоминаний" - "весенний цветок, каков бы он ни был, мог всюду вызвать те же чаяния и ту же работу мысли". 13 Позволим себе не согласиться с этим высказыванием ученого. В стихотворении Тургенева названы иные цветы: "Летний вечер тихо тает и переходит в ночь, в теплом воздухе пахнет резедой и липой...", 14 но рефреном звучит: "Как хороши, как свежи были розы". Тут должны быть именно розы, и не потому, что они взяты из стихотворения Мятлева, а потому, что роза - символ. У Мятлева роза не имеет того символического значения, которое возвращает ей Тургенев, поместив ее в определенный контекст. И мятлевская строка начинает звучать совсем по-другому - воспоминанием


--------------------------------------------------------------------------------

11 Фет А.А. Сентябрьская роза // Фет А. А. Полн. собр. стихотворений. СПб., 1901. Т. 1. С. 356.

12 Мятлев И. П. Розы // Полное собрание сочинений И. П. Мятлева. Киев, 1893. С. 156.

13 Веселовский А. Н. Указ. соч. С. 132.

14 Тургенев И. С. Полн. собр. соч. и писем: В 30 т. Соч.: В 12 т. М., 1982. Т. X. С. 168. Далее ссылки на это издание даются в тексте с указанием тома и страницы.

стр. 104


--------------------------------------------------------------------------------

о прошлом, сожалением о скоротечности жизни, о том, что "все они умерли... умерли".

Несомненно, для Тургенева роза значима, и роза для него в первую очередь символ. В "Вешних водах" она, как важная деталь, мотивирует поступки героев. Символическая роза изображена в другом стихотворении в прозе, так и названном "Роза". 15 В основе его - традиционный мотив "роза, украшающая грудь героини", но роза эта не увяла на груди, она упала в грязь, а потом героиня бросила ее в огонь, как бы сжигая за собой мосты. Тут нарисован собственно тургеневский образ, но в нем проглядывает традиционная основа. И роза, конечно, красная. Красная, алая роза - это цветок Венеры ("сто лепестков отличают розу Киприды - Значит, Венера сама кровь излила на нее"). 16 Красная роза - символ любви - неоднократно встречается у Тургенева. Так, в "Первой любви" Зинаида срывает "небольшую красную розу": "Зинаида поднесла розу к лицу - и мне показалось, как будто отблеск ярких лепестков упал ей на щеки. - Разве я изменилась? - спросила она меня. - Да, изменились, - ответил я вполголоса" (VI, 342). Конечно, хотя об этом не сказано, красного цвета должна быть и "полуощипанная" роза, "которая тихо валится из тонких пальцев" так называемой "Манон Леско" на портрете в "Фаусте" (V, 92). Символична роза и в сцене из "Отцов и детей", когда Базаров застает Фенечку за разбором белых и красных роз для букета. Уже при обрисовке портрета молодой женщины в этой сцене появляется образ розы. Фенечка "очень похорошела": "Бывает эпоха в жизни молодых женщин, когда они вдруг начинают расцветать и распускаться, как летние розы; такая эпоха наступила для Фенечки" (VII, 135). Базаров, флиртуя, просит у нее розу в подарок: "Какую вам, красную или белую?" Ответ очевиден, он не мог бы быть другим: "Красную, и не слишком большую". Роза как таковая Базарову ни к чему, она нужна только как символ. При этом он должен смотреть на этот символ с иронией, как и на собственное поведение в отношении Фенечки, которое он характеризует как "формальное поступление в селадоны" (VII, 138).

В отличие от своего героя сам Тургенев относится к розе с пиететом. И тут, как нам кажется, заключается основное различие пушкинской розы и тургеневской. Оба художника используют в своем творчестве розу- символ, сохраняя зафиксированные за этим символом мотивы, необходимые для его восприятия. Если художник не стремится к простому подражанию (например, восточным или античным поэтам), а хочет создать свой, свежий, яркий образ, ему необходимо хотя бы частично нарушить традицию - изменить принятую развязку сюжета или выбрать нетрадиционный эпитет или контекст, позволяющий обновить поэтику символа, что мы и наблюдаем и у Пушкина, и у Тургенева. Но Пушкин, творчеству которого свойственно отмеченное Тургеневым "начало самодеятельности" ("Речь по поводу открытия памятника А. С. Пушкину в Москве", XII, 342), обращается с розой свободнее:

Не стану я жалеть о розах,

Увядших с легкою весной.

(II, 342)

Более того, Пушкин позволяет себе откровенную насмешку над символом, который он сам воспевал. Вероятно, потому его роза оказывается многограннее.


--------------------------------------------------------------------------------

15 Символичность розы в творчестве Тургенева отмечена Т. Б. Трофимовой, в частности в статье к стихотворению в прозе "Роза" для готовящейся к изданию в ИРЛИ (Пушкинский Дом) РАН Тургеневской энциклопедии.

16 Луксорий. Хвала розе в сто лепестков // Античная лирика. М., 1968. С. 484. (Пер. Ю. Шульца).

стр. 105