В конце XIX - начале XX столетия в Петербурге появились многочисленные издания по истории России. Практически весь иллюстративный материал для них предоставил Павел Яковлевич Дашков (1849 - 1910).1 Имя этого собирателя было широко известно в кругах коллекционеров, издателей, любителей старины, деятелей культуры. Богатейшим собранием Дашкова пользовались журналы "Русская старина", "Древняя и Новая Россия", "Исторический вестник", "Былое", "Минувшие годы", "Всемирная иллюстрация", издательства Суворина, Вольфа и др. Историк К. А. Военский писал, что, "несмотря на существенную разницу в направлении этих изданий, П. Я. не отказывал никому, раз видел в редакторе лицо, серьезно интересующееся прошлым России".2 За материалами к Дашкову обращалась и Императорская Академия наук. В письме к П. Я. Дашкову, подписанном президентом Академии великим князем Константином Константиновичем 8 мая 1891 года, содержалась просьба о предоставлении материалов для академического издания Полного собрания сочинений А. С. Пушкина.3 Несколько лет спустя организовывалась Пушкинская юбилейная выставка, одним из устроителей которой являлся будущий основатель Пушкинского Дома Б. Л. Модзалевский. П. Я. Дашков предоставил 8 автографов (из 93) и 193 экспоната, составивших практически половину раздела "Портреты и виды" (всего в нем было представлено 559). Восемьдесят из них были воспроизведены в Альбоме выставки.4

Коллекции Дашкова составляли материалы, относящиеся к русской истории и истории русской литературы XVIII - XIX веков (гравюры, рисунки, литографии, рукописи и т. д.). Особое место занимали документы, связанные с историей Петербурга. "По Петербургу у него было все, что напечатано и награвировано", - отмечал петербургский коллекционер В. М. Лосев.5 В собрании находились редчайшие документы, относящиеся к российской государственной, общественной и бытовой жизни. Современники сравнивали коллекции П. Я. Дашкова с государственными архивами и отмечали, что многие исключительной важности материалы ни в одном из таких архивов находиться не могли. Это относилось прежде всего к семейным архивам и частной переписке многих литературных, общественных и государственных деятелей России XIX века.


--------------------------------------------------------------------------------

1 О П. Я. Дашкове см.: Меньшенина Н. Ю. П. Я. Дашков: собиратель и меценат // История Петербурга. 2006. N 6 (34). С. 41 - 44. О древнем роде Дашковых см.: Общий Гербовник дворянских родов Всероссийской Империи, начатый в 1797 году: В 10 ч. СПб., 1799 - 1840. Ч. 2. С. 71; Руммель В. В., Голубцов В. В. Родословный сборник русских дворянских фамилий: В 2 т. СПб., 1886 - 1887. Т. 1. С. 223 - 233; Копия Родословной книги рода Дашковых с таблицами генеалогического древа//ГАРФ. Ф. 910. Оп. 1. Д. 1.

2 Военский К. Памяти П. Я. Дашкова // Русский библиофил. 1911. Янв. N 1. С. 19.

3 ИРЛИ. Ф. 93. Оп. 1. N 15. Л. 173.

4 Альбом Пушкинской юбилейной выставки в Императорской Академии наук в С. -Петербурге. Май 1899 / Сост. под ред. Л. Н. Майкова и Б. Л. Модзалевского. М., 1899. См. также: Май 1899. Пушкинская юбилейная выставка в Императорской Академии наук в С. -Петербурге. Каталог. СПб., 1899.

5 См.: Лосев В. М. [В. Н. Аргутинский, П. Я. Дашков и Н. К. Синягин - коллекционеры материала о Петербурге]. Доклад на заседании Ленинградского общества коллекционеров. 1930-е гг. // РНБ. Ф. 443. N 261. Л. 9.



стр. 43


--------------------------------------------------------------------------------

Одна часть Дашковского собрания хранилась в его имении Надбелье Лужского уезда на границе Петербургской и Новгородской губерний, а другая - в квартире собственного дома на Михайловской площади (д. 5), где владелец занимал весь второй этаж. Начиная с 1880-х годов здесь происходили "Дашковские завтраки",6 встречались служащие архивов, деятели культуры. Здесь возник кружок любителей русской истории.7

П. Я. Дашков, не имевший наследников и обеспокоенный будущим своего собрания, и его ближайшее окружение стремились к тому, чтобы коллекции (в особенности гравюры) сохранились во всей цельности и всегда были доступны для исследователей. Этим условиям не могли соответствовать Императорское историческое общество или библиотека Зимнего дворца - чтобы попасть туда, нужно было особое разрешение министра Императорского Двора. Как возможные варианты мест хранения рассматривались Императорская публичная библиотека и Музей Александра III в Петербурге. Но при жизни собирателя этот важный вопрос так и не был разрешен.8

После событий 1917 года наследники П. Я. Дашкова - сестра Анна Яковлевна и братья Андрей и Дмитрий Яковлевичи Дашковы9 - были вынуждены продавать семейные драгоценности ("сделавшиеся ненужными ценные подарки, безделушки работы Фаберже" и пр.). Затем, как отмечает Д. Я. Дашков, настала очередь "умственных ценностей", так как все заботы устремились "к добыванию и обеспечению... куска хлеба!".10

В декабре 1918 года Дашковы обратились в Академию наук с просьбой принять для Пушкинского Дома коллекции рукописей и книг, портретов и рисунков, унаследованных от их брата. В заявлении они оговорили возможность передачи Академией наук в Бытовой отдел Русского музея тех материалов, которые представляют специальный интерес для художественного музея, и подтвердили свое намерение сохранить навсегда за собранием имя его основателя.11 В январе 1919 года умерла Анна Яковлевна Дашкова.

8 марта 1919 года Общее собрание Академии наук постановило принять на хранение Дашковское собрание, разделив его на две части: историко-литературную и общеисторическую. Для первой предполагалось в будущем здании Пушкинского Дома отвести особый зал (с портретом собирателя). А вторая часть, большая по количеству томов, передавалась в Рукописное отделение Библиотеки Академии наук, где должна была храниться в отдельных шкафах.

9 мая 1919 года братья Дашковы писали директору Пушкинского Дома Н. А. Котляревскому, что они окончательно решили уступить Дашковское собра-


--------------------------------------------------------------------------------

6 См.: Бенуа А. Мои воспоминания. М., 1993. Кн. 4 - 5. С. 324 - 328.

7 См.: Меньшенина Н. Ю. Кружок любителей русской истории П. Я. Дашкова // Клио. 2006. N 2 (33). С. 184 - 195.

8 Черновой автограф записки Д. Я. Дашкова "О ликвидации своих литературных собраний в различные музеи СССР, а также оставшихся после смерти Дашкова Павла Яковлевича собраний иностранных материалов, рукописей и т. д.", составленный не позднее 1928 года (РГВИА. Ф. 275. Оп. 1. N 16. Л. 1).

9 Анна Яковлевна Дашкова (? - янв. 1919). Андрей Яковлевич Дашков (? - 1919) - командир резервного эскадрона Кавалергардского полка, с 1904 года - генерал-майор в отставке. Дмитрий Яковлевич Дашков (1853 - 1928), после окончания Николаевского кавалерийского училища в 1874 году - корнет Кавалергардского ее величества государыни императрицы Марии Федоровны полка. В 1878 году - поручик, затем - штабс-ротмистр (1881), ротмистр (1890), полковник (1895). С 25 декабря 1897 года Д. Я. Дашков состоял при вел. кн. Михаиле Александровиче. 11 августа 1904 года Высочайшим приказом произведен за отличие по службе в генерал-майоры с зачислением по гвардейской кавалерии и с оставлением при е. и. в. вел. кн. Михаиле Александровиче, а 25 октября 1909 года зачислен в Свиту его императорского величества (Полный послужной список числящегося по гвардейской кавалерии ген. -майора Дашкова. СПб., 24 окт. 1909 г. //РГВИА. Ф. 970. Оп. 3. Д. 2236. Л. 126 - 134).

10 РГВИА. Ф. 275. Оп. 1. N 16. Л. 4 об.

11 ПФА РАН. Ф. 150. Оп. 1 (1919). N 3. Л. 19.



стр. 44


--------------------------------------------------------------------------------

ние Академии наук за 350000 рублей и просили о скорейшем получении "означенной суммы".12

22 мая 1919 года Наркомпрос предоставил Пушкинскому Дому кредит в 350000 рублей для приобретения рукописных коллекций П. Я. Дашкова.13

В июле и августе 1919 года историко-литературная часть Дашковского собрания (525 переплетенных томов и несколько тысяч отдельных рукописей) была принята Пушкинским Домом по акту. Она включала автографы А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, Л. Н. Толстого, И. С. Тургенева, Ф. М. Достоевского, А. К. Толстого; два обширнейших архива - В. Р. Зотова (до 65 томов) и А. В. Старчевского (свыше 85 томов); архивы Н. И. Греча, В. Ф. Одоевского, Д. П. Рунича, Н. С. Лескова, С. Н. Терпигорева (Атавы), В. О. Михневича, Н. В. Кукольника, П. С. Савельева, П. А. Каратыгина, С. Н. Шубинского, П. И. Мельникова-Печерского, О. И. Сенковского (барона Брамбеуса).

Отдельными автографами были представлены А. Н. Радищев, Г. Р. Державин, Н. И. Новиков, И. А. Гончаров, А. Ф. Писемский, А. Н. Островский, М. Е. Салтыков-Щедрин, А. А. Григорьев, А. Н. Майков, Я. П. Полонский, А. А. Фет, Н. Д. Хвощинская, А. И. Герцен, Н. П. Огарев, А. Д. Галахов, П. А. Вяземский, М. Н. Загоскин, П. К. Губер, Н. И. Гнедич, Г. П. Данилевский, С. И. Гамалея, С. Д. Дрожжин, М. А. Маркович (Марко Вовчок), Е. П. Карнович, М. Н. Катков, А. А. Краевский, В. С. и Н. С. Курочкины, М. Н. Михайлов, Д. Л. Мордовцев, В. И. Немирович-Данченко, А. В. Никитенко, В. И. Панаев, М. П. Погодин, А. Ф. Погосский, А. А. Потехин, Е. А. Салиас-де-Турнемир, А. С. Шишков, С. П. Шевырев. В Дашковском собрании находились также корректуры сочинений Карамзина с его правкой, альбомы акварельных портретов чиновников 1840- 1850-х годов. Кроме переплетенных томов, в Пушкинский Дом поступили коллекция отдельных рукописей и обширное собрание портретов русских литературных деятелей (П. А. Вяземского, Ф. Булгарина и др.).

В дар Пушкинскому Дому Дашковы передали черновые наброски стихотворения А. С. Пушкина "Испанский романс" ("Ночной зефир струит эфир..."), его записку к А. П. Керн, бракоразводное дело И. А. и М. А. Ганнибалов, два списка "Евгения Онегина", объявление "о поимке В. К. Кюхельбекера" и др.14

В августе 1919 года Д. Я. Дашков получил 150000 рублей. Оставшаяся часть денег была переведена в конце июля 1920 года.15

В ночь с 5 на 6 сентября 1919 года в квартире Д. Я. Дашкова был произведен обыск по общему распоряжению Охраны Петрограда 2-го Городского района. Найденные деньги, являвшиеся остатком от вырученных за продажу Дашковского собрания, а также фамильное серебро (серебряный ковш с надписью о пожаловании царем Алексеем Михайловичем Андрею Яковлевичу Дашкову за поход на Черкасы и серебряный столовый сервиз франко-американской работы в стиле "empire", подаренный Андрею Яковлевичу Дашкову по окончании дипломатической службы в Северо-Американских Соединенных Штатах, где с 1811-го по 1817 год он занимал пост чрезвычайного посланника и полномочного министра) конфисковали. Следующий обыск последовал в ночь с 20 на 21 сентября. Из дома забрали практически все, вплоть до белья, обуви, свечей, мыла. Обыску подверглись все помещения, не исключая квартиры покойной Анны Яковлевны Дашковой, а также квартиры Андрея Яковлевича Дашкова (Знаменская, 47), откуда было изъято уникальное нумизматическое собрание, и подвалов, где хранилась часть коллекций (Д. Я. Даш-


--------------------------------------------------------------------------------

12 Там же. Л. 14.

13 Там же. Л. 15.

14 Там же. Л. 55.

15 Модзалевский Б. Л. Из записных книжек 1920 - 1928 гг. / Публ. Т. И. Краснобородько и Л. К. Хитрово // Пушкинский Дом: Материалы к истории. 1905 - 2005. СПб., 2005. С. 108 (прим. 33).



стр. 45


--------------------------------------------------------------------------------

ков с помощью Н. В. Минина приводил их в порядок для дальнейшей передачи Пушкинскому Дому).16

Обыск не остановило даже предъявленное Д. Я. Дашковым удостоверение Художественной комиссии по охране памятников искусства и старины за подписью Н. Г. Пиотровского и Н. В. Алпатова, полученное владельцем собрания в 1918 году. В нем говорилось, что "принадлежащие семье Дашковых библиотека, собрание гравюр и эстампов и архив рода Дашковых (...) как имеющие значение национального, культурного достояния, находятся на учете состоящей при Комиссариате Народного Просвещения, по Отделу имуществ Республики, Комиссии по охране и регистрации памятников искусства и старины и без ведома сей Комиссии не могут быть перемещаемы и не подлежат никаким реквизициям".17 Необходимо отметить, что еще 11 января 1919 года Д. Я. Дашков получил распоряжение Отдела по охране, учету и регистрации памятников искусства и старины, в соответствии с которым в недельный срок он должен был предоставить опись художественных ценностей (в двух экземплярах), на которые Отделом выдано охранное удостоверение, упомянутое выше.18

В 1919 году дом на Михайловской площади практически перестал отапливаться. Д. Я. Дашкову "пришлось покинуть свое родное замерзшее гнездо с оставшимися вещами в нем и запечатанный после последнего обыска подвал, из которого понемногу стали исчезать разные вещи. (...) Квартиру почти задаром со всей обстановкой и холостяцким скромным хозяйством удалось передать своему бывшему лесничему". В завершении этих горьких воспоминаний Д. Я. Дашков восклицал: "Sic transit!". 19 Подвал оставался запечатанным около трех лет и переходил в ведение различных учреждений. Только благодаря Пушкинскому Дому в конце 1922 года удалось открыть его и спасти оставшиеся бумаги и книги.20

Пушкинский Дом также принял близкое участие в спасении коллекций Дашкова, которые находились в имении Надбелье. В комментариях к записным книжкам Б. Л. Модзалевского впервые рассмотрен ряд документов, проливающих свет на судьбу этой части собрания. "Еще весной 1918 г. Модзалевский узнал о "страшном разгроме" дома в Надбелье, после которого "долгое время вся усадьба была засыпана клочьями разорванных и разбросанных рукописей замечательного Дашковского собрания" (...) По инициативе Модзалевского 26 октября 1918 г. С. Ф. Ольденбург вынес на Общее собрание АН вопрос о "спасении для науки" уцелевших материалов из собрания Дашкова в Надбелье. Было принято решение обратиться в Лужский совдеп "с просьбой об охране гибнущих библиотек и усадебных архивов вообще, а Надбельских в особенности, и о передаче таковых, по выбору академических представителей, в Библиотеку, Рукописное отделение и Пушкинский Дом Академии". (...) Весной и летом 1919 г. предпринимались неоднократные попытки вывезти из Надбелья уцелевшую от погрома часть собрания Дашковых, к тому времени уже ставшего собственностью Академии. В марте 1919 г. подготовленные к перевозке материалы не удалось вывезти "ввиду угрожающего положения на фронте" (...) В августе 1920 г. по просьбе Пушкинского Дома С. Н. Тройницкий должен был доставить в Петроград из бывшего Дашковского имения книги и рукописи (...) Приехав в Надбелье, Тройницкий обнаружил, что в


--------------------------------------------------------------------------------

16 ПФА РАН. Ф. 150. Оп. 1 (1919). N 3. Л. 57.

17 РГИА. Ф. 655. Оп. 1. N 10. Л. 2.

18 Там же. Л. 6.

19 РГВИА. Ф. 275. Оп. 1. N 16. Л. 4.

20 См. запись Б. Л. Модзалевского от 28 ноября 1922 года: "Саранчин сообщ(ил), что он в пятницу будет в д(оме) Дашкова для вскрытия подвалов с бумагами и книгами" и комментарий Т. И. Краснобородько: "4 декабря 1922 г. М. М. Саранчин в присутствии Н. В. Измайлова и представителя жилищного товарищества снял печати в двух подвалах дома Д. Я. Дашкова (Михайловская площадь, д. 5/1) и передал Пушкинскому Дому "малоценные документы, книги и старую домашнюю рухлядь"" (Модзалевский Б. Л. Указ. соч. С. 22, 128 (прим. 163)).



стр. 46


--------------------------------------------------------------------------------

усадебном доме Дашковых местные власти устроили больницу. О судьбе же вывезенного из дома имущества (в том числе упакованных и подготовленных к перевозке в Пушкинский Дом рукописей и книг) ему ничего не удалось узнать, кроме того, что рукописи были вывезены в Лугу В. А. Кауфманом".21

В октябре 1920 года руководители Пушкинского Дома Н. А. Котляревский и Б. Л. Модзалевский писали В. А. Кауфману: "Летом 1919 года на средства Правительства было приобретено для Пушкинского Дома и для Рукописного отделения Библиотеки Академии наук широко известное специалистам и вообще деятелям науки Дашковское собрание рукописей (...) Собрание это пользовалось репутацией самого обширного и ценного из частных рукописных собраний в России и постоянно находилось в разработке многочисленных ученых, которых покойный владелец, П. Я. Дашков, охотно допускал к изучению накопленных им научных богатств. Желание сохранить для науки эту сокровищницу и заставило Академию в лице Пушкинского Дома предпринять шаги к тому, чтобы все рукописи были приобретены для Академии, - и хлопоты ее увенчались, как сказано, успехом. Но еще до возбуждения вопроса о приобретении Петербургского Дашковского собрания Академия сочла необходимым озаботиться об охранении от возможных случайностей тех рукописей, которые П. Я. Дашков увозил, частью для изучения, частью для приведения в порядок и для разбора в Надбелье, где на большем, чем в Петербурге зимою, досуге он отдавался с исключительной заботливостью неблагодарной работе реставратора, мастеровщика, переплетчика тех документов, которые нуждались в "лечении". Из прилагаемых к сему письму копий Вы усмотрите, какие именно меры были приняты Академией в 1918 году; но ни эти меры, ни командирование в Надбелье в разное время двух специалистов - не могли привести к реальным результатам - и Академии приходилось утешаться лишь тем, что, по получавшимся от командированных лиц сведениям, дом в Надбелье, библиотека, рукописи и художественные предметы, в нем находившиеся, были целы.

Ныне С. Н. Тройницкий выяснил в Надбелье, что Вашими заботами охранена и библиотека, и предметы искусства и старины, и рукописи, причем относительно последних выяснилось, что Вы перевезли их в г. Лугу. Не сомневаясь в том, что Вы согласитесь с тем, что, во-первых, раздробление Дашковского собрания на две, притом случайные части является крайне нежелательным, что, во-вторых, Академия имеет нравственное право просить о присоединении "Надбельевской" части собрания к основной и что, в-третьих, для Луги эта часть не может иметь того значения, которое за нею должно признать здесь, в Петрограде, я решаюсь просить Вас оказать Ваше содействие к тому, чтобы все рукописи, вывезенные из Надбелья, были переданы Лужским Отделом народного образования в Академию наук. Не поднимая вопроса о библиотеке, ввиду его сложности, Пушкинский Дом только просил бы Вас сообщить ему копию с описи портретов из Надбелья, для выяснения того, нет ли среди них таких, которые, не имея значения в смысле художественном, представляли бы интерес исторический и должны были бы быть присоединены к тем, что перешли в Академию с Петербургской частью собрания".22

В апреле 1921 года в Надбелье и Лужский отдел народного образования для переговоров о передаче рукописей из Дашковского имения ездили Н. В. Яковлев и Е. Н. Галкина. В январе 1923 года было принято решение о поездке Модзалевского в Лугу предстоящим летом. Рукописи, отобранные Модзалевским, были упакованы и отправлены в Петроград в Пушкинский Дом.23

Пушкинский Дом использовал все возможности по спасению собрания П. Я. Дашкова, а также не оставлял своими заботами и попечением Д. Я. Дашкова. Н. А. Котляревский неоднократно обращался в Наркомпрос, добиваясь денег


--------------------------------------------------------------------------------

21 Там же. С. 117 - 118 (прим. 106).

22 ПФА РАН. Ф. 150. Оп. 1 (1919). N 3. Л. 89 - 90 об.

23 Модзалевский Б. Л. Указ. соч. С. 153 (прим. 321).



стр. 47


--------------------------------------------------------------------------------

для уплаты за Дашковское собрание. После обысков в доме Д. Я. Дашкова официальные письма от Академии наук с обоснованием необходимости возврата всего конфискованного были направлены в органы исполнительной власти и в Правление революционной тройки.24 Пушкинский Дом обращался также в Объединенный совет научных учреждений и высших учебных заведений с просьбой возбудить ходатайство о совершенном освобождении "научного сотрудника Пушкинского Дома" Дашкова от чрезвычайного революционного налога.25

С октября 1925 года Д. Я. Дашков получал ежемесячные выплаты (в размере 100 рублей) за систематизацию рукописей, составление биографии П. Я. Дашкова и описание семейного архива.26 В феврале 1927 года по ходатайству Пушкинского Дома ему была назначена пожизненная персональная пенсия.27 Д. Я. Дашков скончался в 1928 году.28

Д. Я. Дашков выполнил волю брата. В настоящее время основные коллекции хранятся в государственных общедоступных хранилищах. Историко-литературная часть собрания П. Я. Дашкова, рукописные материалы, в том числе из семейного архива, некоторые предметы, фотографии и изобразительные материалы находятся в Рукописном отделе и Литературном музее Пушкинского Дома. Предметы искусства и старины, а также гравюры хранятся в Государственном Русском музее и в Государственном историческом музее. Семейный архив рода Дашковых в основном сосредоточен в Государственном архиве РФ и небольшая его часть - в Российском Государственном историческом архиве, некоторые документы из архива Д. Я. Дашкова находятся в Российском Государственном военно-историческом архиве.

Следует отметить, что ряд материалов в конце 1920-х-1930-е годы был перемещен из Пушкинского Дома в другие архивы. Так, "в конце марта 1927 г. с разрешения Президиума АН Пушкинский Дом передал по акту в Музей Революции 32 номера писем и документов, касающихся декабристов и деятелей революционного движения (из собраний "Русской старины" и П. Я. Дашкова), и 37 номеров музейно-иконографических материалов".29 С 1939 года в соответствии с правительственным постановлением о централизации всего рукописного наследия Толстого в Государственном музее Л. Н. Толстого в Москве Пушкинский Дом в несколько приемов передал туда все автографы и большую часть документальных материалов, связанных с жизнью и творчеством писателя. Некоторые материалы Дашковского архива, наоборот, "возвращались". Например, Петроградский Институт книговедения передал Пушкинскому Дому найденные среди бумаг С. А. Венгерова документы из архива Дашкова, которые тот в свое время брал у него для работы (рукопись И. С. Тургенева - тетрадка в 8-ю долю листа "Молитвенник" и др.).30

Благодаря самоотверженным усилиям сотрудников Пушкинского Дома и руководству Академии наук Дашковское собрание вскоре после октября 1917 года с минимальными потерями поступило в Пушкинский Дом, что спасло его от распыления, а возможно, и гибели. Обширные документальные материалы о прошлом России стали доступны ученым. Тем была исполнена воля собирателя.

Хотелось бы надеяться, что бумаги и предметы из коллекций П. Я. Дашкова, хранящиеся в Пушкинском Доме, будут полностью разобраны и описаны. Как и материалы многих других собраний, они ждут своего часа и своего исследователя.


--------------------------------------------------------------------------------

24 ПФА РАН. Ф. 150. Оп. 1 (1919). N 3. Л. 57, 58 об.

25 Там же. Л. 20 об.

26 Иванова Т. Г. Рукописный отдел Пушкинского Дома. Исторический очерк. СПб., 2006. С. 79.

27 Модзалевский Б. Л. Указ. соч. С. 59.

28 В 1926 году по возбужденному Дашковым ходатайству о предоставлении ему места (оплаченного в 1892 году) в семейном склепе на льготных условиях подротделом по благоустройству города и по управлению кладбищами было "отведено" ему, как дословно значилось в квитанции, "для досмертного пользования на 25 лет бесплатно одно место в семейном склепе Новодевичьего кладбища" (РГВИА. Ф. 275. Оп. 1. N 16. Л. 20 об.).

29 Модзалевский Б. Л. Указ. соч. С. 138 (прим. 222).

30 ПФА РАН. Ф. 150. Оп. 1 (1919). N 3. Л. 94.



стр. 48