ВЕЧЕР, ПОСВЯЩЕННЫЙ ТВОРЧЕСТВУ ОМАРА ХАЙАМА

Культурное представительство при посольстве Исламской Республики Иран в России организовало второй вечер иранской поэзии, посвященный творчеству великого персидского поэта Хакима Омара Хайама Нишапури (1040 - 1123). В аудитории Российской государственной библиотеки собрались представители культурной и научной общественности - поэты, востоковеды-иранисты, преподаватели и студенты московских высших учебных заведений, а также посланцы культурных и научных кругов из Ирана, Афганистана и Таджикистана.

Открывая вечер, руководитель Культурного центра Ирана Мехди Санаи сказал, что встреча, посвященная творчеству Омара Хайама, представляет собою продолжение цикла вечеров иранской поэзии, имеющих целью ознакомление российской общественности с богатой духовной культурой иранского народа. Он рассказал об основных этапах жизни и творчества Омара Хайама, о значении его многогранного творчества для развития мировой культуры.

Ведущий вечера, ученый из тегеранского Университета имени Табатабаи доктор Махмуд Эслами-Торбати проанализировал творческое наследие поэта, рассказал об особенностях его поэтического стиля и прочитал ряд его стихотворений.

Омар Хайам - разносторонне одаренная личность: он был не только выдающимся поэтом, но и ученым-математиком, астрономом, философом. Он жил при нишапурском дворе Мелик-шаха из династии сельджуков и руководил его обсерваторией. В то время империя Мелик-шаха включала территорию значительной части всей мусульманской Азии - от границ с Индией до ворот Константинополя. Турки-сельджуки, завоевав эту огромную территорию, сами оказались во власти персидского культурного влияния. Омар Хайам пользовался покровительством меликшаховского визиря, талантливого и образованного перса Низам оль-Молька, который был воспитателем правителя империи. Этот визирь приложил немало усилий для возрождения разрушенного войнами хозяйства Ирана.

Работы Омара Хайама в области математики и астрономии высоко ценятся учеными и сейчас. Однако мировую славу Омар Хайам обрел благодаря своим стихам. Его рубайат(ы) - четверостишия, не потерявшие актуальности и в настоящее время, широко известны во многих странах мира.

В хайамовских стихах много вольнодумства и мировой скорби, философских размышлений о жизни * .

Много лет размышлял я над жизнью земной.

Непонятного нет для меня под луной.

Мне известно, что мне ничего неизвестно! -

Вот последний секрет из постигнутых мной.

Или:

Я - школяр в этом лучшем из лучших миров.

Труд мой тяжек: учитель уж больно суров!

До седин я у жизни хожу в подмастерьях,

Все еще не зачислен в разряд мастеров.

Идея мироздания, пределов познаваемости мира волновала Хайама не меньше, чем его потомков спустя почти тысячу лет.

Я познание сделал своим ремеслом,

Я знаком с высшей правдой и с низменным злом,

Все тугие узлы я распутал на свете,

Кроме смерти, завязанной мертвым узлом.

Многие выступавшие на вечере отмечали, что Омар Хайам бичевал такие человеческие пороки, как пресмыкательство перед власть имущими, угодливость перед богатыми. Эти мотивы четко прослеживаются в хайамовских рубайат(ах).

Лучше впасть в нищету, голодать или красть,

Чем в число блюдолизов презренных попасть,

Лучше кости глодать, чем прельститься сластями

За столом у мерзавцев, имеющих власть.

У Омара Хайама, отмечали ученые, выступавшие на вечере, были элементы материалистического понимания Вселенной. Именно так следует воспринимать его следующие строки:

Я нигде преклонить головы не могу,

Верить в мир замогильный - увы! - не могу,

Верить в то, что, истлевши, восстану из праха

Хоть бы стеблем зеленым травы, - не могу.

В своих выступлениях профессор Института стран Азии и Африки при МГУ В. Иванов и ученый-иранист Дж. Дорри рассмотрели гедонические мотивы творчества Омара Хайама, на которые ныне на Западе делается особый акцент. Диапазон творчества поэта, говорили они, необычайно широк - от вольнодумства и мировой скорби, едкой критики жадных богатеев до призывов к необузданному веселью, к радостям жизни. Кабачки имени Омара Хайама, открывшиеся в начале позапрошлого века во многих странах Европы и Америки, действуют и поныне. Их символ - образ этакого веселого старца, с неизменной чашей вина в руке, между делом изрекающего истины. Но такая характеристика поэта - лишь односторонняя интерпретация его многогранного творчества, скорее, уводящая читателя от понимания его подлинной сути. Поэт и философ Омар Хайам, ученик знаменитого Абу Али ибн Сины, придерживался идей одного из распространенных в Иране течений суфизма - эрфана.

Да и жизнь он вел довольно аскетическую, как писал о нем известный ученый А. Крымский. Если рассматривать многие стороны творчества Хайама с точки зрения эрфана, отмечали ученые, то можно заключить, что он заложил в стихи скрытый смысл: в гимне вину и связанному с ним веселью Хайам видел божью благодать и моление в храме.

О различных сторонах жизни и поэтического творчества Омара Хайама говорили иранские поэты Гольпаегани и Назери, афганские поэты Гадире Руста и Сабурэ Сохэйб, таджикская поэтесса Шохдохт, российские поэты М. Синельников и Л. Авдеева. Они прочитали рубайат(ы) Омара Хайама, а также свои стихи, навеянные творчеством великого поэта.

Участники вечера подчеркивали, что многие стихи Омара Хайама, проникнутые глубокими и мудрыми мыслями, стали афоризмами, часто употребляемыми и в настоящее время: "Свобода только то, что никогда ничьей свободе не несет вреда", "Чем за общее счастье без толку страдать, лучше счастье кому-нибудь ближнему дать", "В наше время лучше валять дурака, ибо разум сегодня в цене чеснока".

Хаким Омар Хайам Нишапури, отмечали российские ученые, по праву занимает одно из первых мест в плеяде поэтов персидской классической литературы, каждый из которых по силе художественного изображения жизни и философскому осмыслению бытия равен таким колоссам, как Данте, Шекспир и Гете.

* Перевод стихов Г. Плисецкого.