М. Изд-во "Наука". 1975. 281 стр. Тираж 2250. Цена 1 руб. 50 коп.

Творческая разработка теоретических проблем источниковедения является необходимым условием дальнейшего развития и совершенствования не только самой этой отрасли исторической науки, но и марксистско-ленинской методологии истории и историографии. Не случайно эти проблемы все чаще становятся предметом специального исследования. В последние годы более интенсивно стали изучаться вопросы теории исторического источника, ленинские методы анализа источников, вопросы применения математико- статистических методов исследования различных категорий источников, активизировалась критика методологических основ буржуазного источниковедения1 .

Вместе с тем исследования в области теории источниковедения все еще редко выходят за рамки отдельных статей, в решении некоторых важных вопросов нет единого мнения. К числу последних относится прежде всего вопрос о классификации исторических источников, особенно письменных, всевозрастающее количество которых со всей остротой ставит проблему поисков научно обоснованных принципов их деления. Именно в этом аспекте следует оценивать монографию доктора исторических наук Л. Н. Пушкарева (Институт истории СССР АН СССР) - результат многолетнего исследования им теоретических проблем источниковедения. Эта работа, по существу, первая в советской литературе, посвящена теоретической разработке принципов классификации письменных исторических источников на основе обстоятельного изучения и обобщения опыта развития преимущественно русской и советской историографии отечественной истории.

Л. Н. Пушкарев исходит из правильной посылки, что решение проблемы классификации исторических источников отнюдь не является чисто логической задачей. Это решение он связывает с необходимостью учета прежде всего существенных, изначально присущих самим источникам признаков, отражающих объективный процесс образования источников (стр. 7). Другими словами, не логика сама по себе и ее принципы должны быть положены в основу построения классификации источников, а сами источники и присущие им свойства, с которыми сообразуются логические принципы классификации. Такой подход с самого начала предопределяет необходимость анализа природы исторического источника, его содержания и формы. Постановке и решению этих вопросов подчинена структура монографии.

Автор рассматривает определения исторического источника в русской дворянской и буржуазной историографии XVIII-XX вв. и в советской историографии. Опираясь на марксистско-ленинскую методологию, Л. Н. Пушкарев показывает, что употребление таких терминов, как "материал", "остаток", "памятник", "след прошлого", которыми обычно определяется исторический источник, является нецелесообразным и нежелательным в силу их многозначности, требующей дополнительных объяснений. Исходя из ленинской теории отражения он считает более плодотворным такое определение исторического источника, в котором фиксируется его главное свойство - "отображать реальную историческую действительность и тем самым содержать в себе информацию о прошлом" (стр. 62).

В работе правильно подчеркивается относительный характер непосредственности отображения действительности в источнике, что позволяет более адекватно решить вопрос о сходстве и различии исторического источника и исторического исследования, представляющего собой опосредованное источ-

1 Среди работ, посвященных специально различным теоретическим вопросам источниковедения, можно указать следующие: М. А. Варшавчик. Вопросы логики исторического исследования и исторический источник. "Вопросы истории", 1968, N 10; "Источниковедение. Теоретические и методические проблемы". М. 1969; М. Н. Терешко. Философские вопросы источниковедения в современной польской методологии истории. Автореф. канд. дисс. Томск. 1971; Г. А. Антипов. Исторический источник как средство познания и некоторые методологические проблемы источниковедения. Автореф. канд. дисс. Новосибирск. 1973; Г. М. Иванов. Исторический источник и историческое познание (Методологические аспекты). Томск. 1973; И. Г. Белявский, А. П. Пронштейн. Некоторые психологические аспекты отражения действительности в исторических источниках. "Известия" Северокавказского научного центра высшей школы, серия общественных наук, 1974, N 1; О. М. Медушевская. Теоретические проблемы источниковедения. Автореф. докт. дисс. М. 1975, и др.

стр. 145

никами отражение действительности. Однако автор не учитывает в должной мере того существенного обстоятельства, что всякая форма (результат) социального отражения (а следовательно, и исторический источник) характеризуется сложным диалектическим единством непосредственного и опосредствованного отражения действительности. С точки зрения диалектики непосредственное и опосредствованное предполагают друг друга не как внеположенные, а как взаимопроникающие друг друга: одно содержит другое, переходит в другое. Относительный характер непосредственности отражения в том и сказывается, что непосредственность содержит вместе с тем и элементы опосредствования и наоборот. Поэтому отражение действительности в источнике, будучи непосредственным по отношению к одним явлениям и событиям, вместе с тем выступает как опосредствованное (косвенное свидетельство) по отношению к каким-то другим явлениям и событиям. Учет этого обстоятельства позволяет историку извлекать из источников гораздо больше информации о прошлом, чем это представлялось раньше.

Понимая исторический источник как продукт человеческой деятельности, Л. Н. Пушкарев убедительно показывает, что в число исторических источников не следует включать факторы географической среды, подчеркивая, что источником является не сама географическая среда, а те изменения в ней, которые совершены человеком, обществом.

Методологически важна развиваемая автором мысль, что любой исторический источник есть нерасторжимое единство воплощения и отображения действительности. Под отображением действительности в источнике он понимает "возникновение в сознании его автора различных образов и создание на их основе всевозможных объектов (вещей, рукописей, фольклорных памятников, обрядов, топонимов и проч.), которые хранят в своем содержании эти образы, т. е., которые тем самым отображают (в иной, конечно, форме) реальную действительность". Под воплощением действительности в источнике понимается тот факт, что любой исторический источник - часть действительности (стр. 90 - 91). Исходя из этих положений Л. Н. Пушкарев правильно определяет содержание источника, рассматривая его как "информацию, которую выработал человек, отображающий реальную действительность, и закодировал ее в тех или иных знаках, словах, сигналах и т. д." (стр. 95).

Практический интерес для историка представляет проводимый автором анализ содержания и формы (внешней и внутренней) различных категорий исторических источников. По существу, мы имеем здесь первую попытку изучения данной проблемы, требующей более детальной и углубленной разработки.

Автором рассматривается и проблема деления исторических источников в русской дворянской и буржуазной историографии, а также в советской исторической науке. Наибольший интерес, однако, представляет та часть монографии, в которой Л. Н. Пушкарев дает свое, во многом оригинальное решение проблемы классификации и систематизации исторических источников, не уходя от острых полемических вопросов, обсуждавшихся в советском источниковедении2 . Автор рассматривает проблему классификации с общеметодологических позиций, показывая на основе формулируемых им понятий исторического источника, его содержания и формы принципиальную возможность и независимую от исследователя закономерность классификации, вытекающую из объективных, присущих самому источнику качеств и свойств. Анализируя понятия "тип", "род" и "вид" источника, "классификация" и "систематизация" источников, Л. Н. Пушкарев говорит о путях и возможных принципах и формах систематизации и классификации исторических источников. В работе приводится теоретическое обоснование типологической классификации, построенной на способе кодирования заключенной в источнике информации, рассматриваются в общих чертах основные типы исторических источников: письменные, вещественные, устные (фольклорные), этнографические, данные языка, кинофотодокументы, фонодокументы. Способ кодирования информации как наиболее общее и существенное основание деления источников позволяет ему объяснить наличие переходных типов источников (данные антропологии, географии), подчеркнуть

2 По вопросам классификации исторических источников в последнее время выступили: М. Н. Черноморский. Источниковедение истории СССР (советский период). М. 1966; М. А. Варшавчик. Предмет и задачи источниковедения истории КПСС (Введение в историко-партийное источниковедение). М. 1967; В. И. Стрельский. Теория и методика источниковедения истории СССР. Киев. 1968; А. П. Пронштейн. Методика исторического исследования. Ростов-на-Дону. 1971, и др.

стр. 146

непрерывность деления и возможность возникновения новых типов источников.

Важной в научном и практическом отношении представляется разработка Л. Н. Пушкаревым с учетом достижений современной источниковедческой и философской мысли понятий "классификация" и "систематизация" источников. Если, согласно автору, под систематизацией источников понимается приведение их в определенную систему, выбор которое целиком диктуется целями и направлением исследования, а сама система выражает формально- логическое деление источников, то под классификацией источников следует понимать раскрытие внутренней необходимой связи между различными типами, родами и видами источников. Эти связи носят объективный характер и не зависят от целей историка-исследователя (стр. 236 - 239). Думается, что четкое разграничение понятий "классификация" и "систематизация" источников может способствовать дальнейшей разработке сложной и спорной проблемы деления исторических источников.

В работе содержится, по существу, первая в литературе попытка применения графических форм, наглядно иллюстрирующих основные принципы типологической классификации исторических источников. В качестве таких форм Л. Н. Пушкарев использует циклическую и линейную системы классификации источников, показывая тем самым взаимосвязь различных типов источников и наличие переходных групп между ними в циклической системе и бесконечность источников, возникающих по мере и на основе развития наука и техники, в развернутом линейном ряду циклической системы. Центральное положение в линейном ряду письменных и вещественных источников верно отражает их источниковедческую ценность для исторической науки (см. стр. 259, 260, 263, 265, где даются графические изображения циклической и линейной систем классификации источников).

Теоретическая разработка классификационных систем в источниковедении должна, очевидно, учитывать практические потребности и опыт построения классификационных систем в области документалистики, тесно связанной с источниковедением. К сожалению, автор не выразил своего отношения к существующим документным классификациям, оставив без внимания соответствующие работы3 .

В книге встречаются некорректные формулировки. Так, возражая против употребления термина "материал", генетически связанного с определением "материальный", для обозначения источника, автор мотивирует это тем, что имеются и "нематериальные" источники, например, язык, обычаи и т. д. (стр. 44, 60). Нам думается, что все известные исторические источники, поскольку они существуют как объективная реальность, являются материальными образованиями, в том числе и язык, поскольку он выражается в устной и письменной речи. Этнографические источники (обычаи, нравы, суеверия) не были бы доступны для изучения, если бы не представляли собой объективацию сознания в системах знаков, действий, в актах поведения. Без объективации, без вещественного воплощения психические, идеальные образования не являются историческими источниками. Впрочем, на стр. 199, противореча ранее сказанному, автор рассматривает те же этнографические источники как "непосредственно наблюдаемые", то есть как материальные.

Вызывает сомнение категоричность вывода о том, что "источник неисчерпаем для исследования" (стр. 18). Если иметь в виду отдельный исторический источник, то, очевидно, его практическое использование историком не беспредельно и в конечном итоге определяется не столько совершенствованием методики исследования, сколько так или иначе ограниченным объемом и степенью ценности заключенной в источнике информации.

Выход в свет рецензируемой книги является заметным событием в советском источниковедении. Написанная с глубоким знанием предмета, она не только вводит в сложный мир теоретических проблем источниковедения, но и содержит оригинальные наблюдения и выводы.

3 Несомненный теоретический интерес в этом плане вызывает, например, монография К. И. Рудельсон "Современные документные классификации" (М. 1973).