Вторая половина XX в. вселяла устойчивые надежды на совершенствование человека, его превращение из хомо сапиенса в хомо луденса, сущностными характеристиками которого станут степень его воображения, мощь фантазии, определяющими его созидательное начало. Конец XX и начало XXI в. пробили серьезную брешь в этих надеждах, хотя и не перечеркнули их вовсе. Люди, особенно молодые, меняются, и мы это видим прежде всего в школе. Современные ученики и студенты способны удивить своей информированностью, знанием языков, скорочтением научной и технической литературы, скоростью скачивания информации в Интернете, манипуляциями с компьютером. Но можно ли их соотнести с тем хомо луденсом, о котором мечталось? Скорее всего, нет. Во всех их знаниях и умениях оперировать современной техникой, в их отношении к себе, к окружающим и ко всему миру нет подчас главного: человеческой составляющей. Ее становится все меньше и меньше, и это - следствие игр XXI века. Игры, в которые вовлекается все человечество, сопряжены со страхом перемен, они замешаны не на продуктивном воображении, а на тоталитарном потребительстве, на негативном опыте. Это опыт бездумной эксплуатации экономических ресурсов, опыт разрешающей, а не созидающей деятельности, культивируемой рыночной экономикой. Поколение XXI в. - это поколение, отравляемое ядом безудержного соперничества во имя успеха, обогащения, самоутверждения. Все это происходит на общем фоне планеты, где почти 1,5 млрд. ее жителей пребывают в состоянии нищеты, т.е. не имеют минимальных норм питания. На фоне подобных "достижений" XX в., перешедших в век XXI, большая часть землян не замечают истинно человеческих успехов ученых в познании тайн Вселенной и собственно человека, успехов, позволяющих по-новому взглянуть на само бытие в исконно первозданном смысле этого слова. И этот новый взгляд имеет прямое отношение к литературе как части образования в школе. Сейчас поднимается новая волна дискуссий по поводу места, отведенного литературе в школе. Очень много верного сказано и о ее роли в гуманитарной составляющей культуры человека, и о скверных учебниках, и об умирании литературы в школе (с последним, правда, трудно согласиться). И очень мало - о том, весь ли спектр литературы мы изучаем в школе, не слишком ли много и долго мы "угнетаем" школьника социальными процессами, все еще "анализируя" реализм классиков? Историко-социологические исследования на уроках литературы, все еще рецептурная методика, непрофессионализм отдельных учителей - это далеко не все причины, приводящие к тому, что мы не только не способствуем рождению человека играющего, но загоняем внутрь эти потенции. Есть еще одна причина - отсутствие в школьных программах литературы будущего, литературы с новым качеством реализма, в котором будут соединены бытийность и фантазия, не ограниченные никакими направлениями и течениями. Прообраз такой литературы уже давно создан лучшими произведениями научно-художественной фантастики второй половины XX в., теми из них, в которых писатели, предвидя будущее человечества, думают и пишут о его настоящем. Представляется, что такие произведения нужны нашему школьнику, на плечи которого уже ложится тяжесть противоречий во всех сферах жизнедеятельности. Противоречий, приведших планету на грань коллапса. Именно этот глобализм должен быть в центре внимания, а не сверхприбыли ТНК золотого миллиарда. Современная ситуация требует овладения человечеством истинно планетарным мышлением, создания глобального мира ценностей, объединяющих, а не разобщающих, пока есть, хотя и постоянно сужающаяся, возможность думать о будущем, строить его, моделировать, как то, что соответствует и человеку знающему, и человеку играющему. Дети, наше реальное будущее, должны получить от нас уроки его проектирования. Такие уроки представляет научно-художественная фантастика в своих лучших, ставших классическими, образцах. Это уроки "опыта, сына ошибок трудных", уроки того, как быть ответственными, разумными, как, живя в настоящем, не убивать, а совершенствовать будущее. В этом смысле научно-художественная литература, при всей специфике своего жанра, есть такое же художественное освоение действительности, как и привычная словесникам классическая литература. Но она еще и художественная проекция будущего, дающая богатейшую пищу для воображения подрастающих, воображения созидающего, конструктивного и, что самое главное, гуманитарного.

Мы читаем со школьниками Чехова и пытаемся показать им, как мелка и плачевна жизнь тех его персонажей, которые стремятся заполнить ее только удовольствиями, как убивают они время, разрушая себя, свою личность. Но разве наши школьники под влиянием низкопробного гедонизма, транслируемого всеми телеканалами, не используют компьютер и Интернет только как средство от скуки, заполнения пустоты? Лишь малая часть из них видят в технических средствах то, чем они на самом деле являются. Сверхсвобода и сверхудовольствия как квинтэссенция жизни - путь,

стр. 32


--------------------------------------------------------------------------------

ведущий в никуда, путь чеховских скучающих персонажей, отличающихся только способами убивания времени. Игры воображения, а не заполнения временных пустот, способны научить многому, и научная фантастика может сыграть в этом определенную роль, показать иерархию ценностей и в этом жанре, который в школе все еще не нашел достойного места. Многие учителя с опаской относятся к нему, считая его то слишком научным, то - технократическим, что справедливо для многих произведений этого жанра. Речь идет о лучших образцах жанра, о тех из них, в которых авторы социальным, моральным и духовным кризисам противопоставили блестящий спектр проекций будущего, рассматривая через его призму настоящее. Анализ предшествующего опыта человечества сочетается в этих произведениях со смелостью предвидения будущего и с интуитивными озарениями.

Невнимание учителей к таким произведениям можно объяснить многими причинами: отсутствием их в учебных планах, неимением опыта чтения подобной литературы, привычкой к литературоведческим и методическим "путеводителям". Школьники, в свою очередь, не имея представления о иерархической ценности произведений этого жанра, читают то, что "попадет под руку", и выносят неверное представление о жанре научной фантастики.

Произведения, которые автор статьи предлагает для чтения и осмысления старшим школьникам, уже несколько десятков лет пользуются вниманием образованной и думающей публики, читателей художественной литературы, ибо их авторы сумели создать полноценные художественные образы, освященные главной составляющей человека - нравственностью. Проблема человека здесь, как и в традиционной классической литературе, остается главной и решается в психологических, философских и социальных аспектах. Моделируя отдаленное и сверхотдаленное будущее, писатели-фантасты мыслят категориями настоящего в его развитии, предупреждают, побуждают к мышлению и действиям.

Предупреждением во время выхода в свет стал вскоре запрещенный роман И. Ефремова "Час Быка". Планета Торманс и тормансиане, им изображенные, - это и мы, земляне начала XXI века, беспощадно рубящие сук, на котором сидим и сладострастно приближающие свою гибель. Роман И. Ефремова во многом определил направление российской фантастики второй половины XX века, став в ряд лучших образцов мировой фантастики, в которых художественные ценности (сюжет, развитие фабулы, интрига, динамика действия, стиль) гармонируют с игрой научного воображения, лейтмотивом, способным увлечь читателя и как предмет удовольствия, и как ВОЗМОЖНОСТЬ размышлений, возвышающих его над обыденностью и суетностью повседневной жизни.

При всех возможностях компьютерных технологий они не способны дать школьникам настоящий простор воображению, ибо ограничены программами. Это способна сделать литература, не ограничивающая пространства мышления и воображения. Процесс чтения, организованный и направленный учителем, позволяет пытливому школьнику делать свои открытия с самой неожиданной стороны. Такие возможности представляют произведения И. Ефремова, С. Лема, братьев Стругацких, А. Азимова, К. Саймака, Р. Бредбери. Это далеко не полный список лучшей российской и зарубежной фантастики, но именно эти авторы наилучшим образом сочетают в своих произведениях науку, литературу и фантастику.

"Туманность Андромеды" и "Час Быка" И. Ефремова, "Солярис" и "Возвращение со звезд" С. Лема, "Жук в муравейнике" и "Волны гасят ветер" братьев Стругацких, серия романов А. Азимова "Академия" ("Академия", "Академия и империя", "Вторая академия", "Край академии", "Академия и Земля") - произведения, созданные во второй половине XX века, психологичны и философичны в той степени, в какой этого требует главная идея каждого из них. Объединяет их то, что все они моделируют будущее человечества и человека в этом бу-

стр. 33


--------------------------------------------------------------------------------

дущем. Своеобразие мышления их авторов, уникальность научной и философской идей, особенности стиля, органика созданных в них миров - эти качества способны привлечь к ним взыскательного читателя. Персонажи романов далеки от каких-либо схем, они достоверны психологически, живут, действуют, страдают, любят в художественном пространстве, как герои той классики, которую мы привыкли считать вершиной художественного мастерства. Современному школьнику они могут быть интересными и потому, что проблемы, которые они пытаются решить, выходят за границы их возможностей. В названных романах превалируют проблемы Разума, Интеллекта, этой самой таинственной сферы бытия, загадки которой еще долгое время, если не всегда, будут в центре внимания науки и литературы. Феномены Разума притягательны и тем, что на пути их познания можно, "плывя в Индию, открыть Америку". В этом плане ярче всех представил возможность открытий человечества всемирно известный польский фантаст Станислав Лем. Его роман "Солярис" поражает воображение не только неожиданностью формы существования Разума (океан-плазма, океан-Разум), но и соотношением его могущества с нравственными законами человека, с духовностью бытия людей, соприкоснувшихся с ним. В романе органично развиваются две линии: познавательная и нравственная. Их развитие задано в драматическом ключе с первых страниц. Главное событие романа - встреча с Неизвестным, природа которого такова, что оно высвечивает в героях романа то глубинное, что они прятали от самих себя и что связано с тем, что определяет человека как такового, - с нравственностью. Герои открывают в себе то, что их, с одной стороны, шокирует, уязвляет, ранит, а с другой - позволяет мудрее оценить себя и выстоять перед неожиданностью такого открытия.

Внешне фабула "Соляриса" предельно проста: на станцию Солярис, названную в честь планеты, открытой человечеством в созвездии Водолея за 100 лет до описываемых событий, прилетает психолог Крис Кельвин, чтобы участвовать в исследовании планеты. За век с момента ее открытия планета породила целую науку соляристику, но сама не стала понятней.

С первых минут появления на станции Крис Кельвин встречается со странностями: его никто не встречает, что противоречит традиции, на станции хлам и беспорядок, не свойственный ученым-исследователям. При встрече с одним из них, Снаутом, Крис не может получить вразумительного ответа ни на один вопрос и вынужден искать их сам.

Действие романа распадается на две нераздельные части: попытку ученых приблизиться к тайне океана - плазмы и нравственно-психологическую драму каждого из них. Ведущая линия действия - отношения Криса Кельвина и второй соляристической Хэри (фантома его юный жены, добровольно ушедшей из жизни 10 лет назад). В предисловии к русскому изданию романа в 1962 г. С. Лем писал: "Эта встреча с Неизвестным должна породить целый ряд проблем познавательной природы, природы философской и моральной..."

Что поняли персонажи романа, исследуя океан-Разум и переживая личную нравственную драму? Что океан-Разум извлекает из их сознания образы, материализует их и посылает на станцию. Поразительно, как буднично и просто они появляются, не зная о себе главного: зачем они здесь. Попытки ученых избавиться от них с помощью ракет ни к чему не привели: океан "исправно" посылал дубликаты земных образов. Потерпев в этом неудачу, ученые решили понять, почему океан посылает то, что является нравственной мукой, в чем смысл его действия.

Неожиданным поворотом истории с фантомами стали отношения Криса Кельвина и Хэри, которая при всех внешних атрибутах земной оказалась женщиной с новыми качествами. Поняв, что она такое, Хэри по-человечески страдает от сознания своей неполноценности (скорее, сверхполноценности) и разъединенности с любимым человеком. Крис по-настоящему любит эту новую

стр. 34


--------------------------------------------------------------------------------

Хэри, и его беспокоит уже не только тайна ее появления, но возможность сохранить ее. Ее гибель для него - это потеря единственной любви, и не чувство вины, как это было с земной Хэри, а боль утраты и потрясение от ее самопожертвования испытывает обновленный этим потрясением Крис Кельвин. Хэри уходит из жизни не импульсивно, не в момент острой обиды, не желая наказать Криса, а осознанно, помогая ученым понять природу фантомов и найти способ избавиться от них.

Солярис - это цивилизация, не объяснимая никакими аналогиями, они просто отсутствуют у человечества, сумевшего преодолеть гигантские космические расстояния, но не готового к встрече с Неизвестным.

Неизвестным оказывается и сам человек, хранящий в тайниках сознания то, что глубоко разочаровывает его в себе. Герои Лема, Кельвин и Снаут, настолько психологически достоверны, так естественны в неестественных обстоятельствах, что в процессе чтения романа теряется ощущение его специфики.

Ни Кельвин, ни Снаут - не супермены, не космические львы, они - ученые, исследователи, их желание познать превалирует над страхом и побеждает его.

С первых минут появления первой Хэри Кельвин она как бы существует в двух параллелях: человеческое неприятие ужаса случившегося и поиски какой-нибудь зацепки для его объяснения. "Боковое" зрение ученого постоянно фиксирует действия человека, профессиональное и личное сливаются, чувства, при всей их остроте, подчиняются разуму исследователя. Ученые начинают понимать, что причина появления дубликатов земных существ не только в действиях резвящегося океана, а в них самих, в том, что они носят в себе, что "застряло" в их подсознании, что проживается им - переживается ими. Единство познавательной и нравственной линий романа усиливается историей любви Криса и Хэри, их драмы, описанной внешне крайне скупо и сдержанно, но полной внутреннего напряжения. Пережив личные драмы, Кельвин и Снаут остаются исследовать океан, потому что поняли, что благодаря ему они открыли часть неизведанного в человеке.

"Что такое нормальный человек?" - спрашивает Снаут. Вопрос, над которым стоит поразмышлять и нам, живущим в мире XXI века, далеком от благополучия будущего земного устройства. У героев Лема он возник потому, что океан показал им зеркало, отразившее не внешнее величие и самодостаточность во многом преуспевших космонавтов-ученых, а сочетание их добродетелей с тем, что утаивается. Развенчан образ "героического момента", и это открытие подавляет Снаута, на какое-то время он унижен новым знанием о себе, но отчаяние человека тут же переходит в пытливость ученого-исследователя.

Крис Кельвин остается на станции по двум причинам: чтобы не зачеркнуть "пусть ничтожную, пусть существующую лишь в воображении возможность", которую несет в себе будущее, и потому, что он верил, "что не кончилось время жестоких чудес", новых сюрпризов океана-Разума.

Рисуя век благополучия всей Земли, век сверхскоростей и освоения большого космоса, С. Лем оставляет человека в его истинно человеческом качестве, гениально выраженном пушкинской поэтической формулой: "Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать".

Совсем иным предстает человечество в романе братьев Стругацких "Волны гасят ветер". В романе изображено не столь отдаленное будущее (2199 год), но человечество уже сумело освоить далекие миры, активно действуя в них с миссией прогрессоров, т.е. тех, кто способствует социальному ускорению развития этих миров. После такой деятельности человечество само переживает глубокий социальный кризис, обнаружив, что в его мире тоже кто-то или что-то действует с непонятной целью. В отличие от романа С. Лема произведение Стругацких может оказаться трудным для чтения, так как представляет содержание в виде серии документов - отчетов о странностях, происходящих на Земле, о внезапных фобиях, нарушающих при-

стр. 35


--------------------------------------------------------------------------------

вычный жизненный ритм. Роману "Волны гасят ветер" предшествовали "Беспокойство" и "Жук в муравейнике", помогающие осмыслить события, изображенные в нем.

Кратко смысл романа "Беспокойство" сводится к его названию. Умудренный исследователь иных планет Леонид Горбовский беспокоится о том, что перед человечеством могут стать задачи, не им поставленные. По его мнению, "человек - нежнейшее, трепетнейшее существо, его так легко разочаровать, морально убить". Он убежден, что "то, что хорошо и легко для разума, то может оказаться роковым для души".

Горбовского беспокоит не философия соотношений морали и логики, хотя и об этом он говорит в своих рассуждениях о науке, логике и морали. Его беспокойство - это предчувствие беды от бездумного вмешательства в существование иных миров без точного их понимания, от последствий такого вмешательства, соприкосновения с иными мирами.

Роман "Жук в муравейнике" рисует ситуацию, о которой предупреждал Горбовский: человечество получило задачу, не им поставленную, - саркофаг с человеческими зародышами и детонаторы, к которым стремились выросшие из зародышей вполне нормальные взрослые люди, по-человечески чувствующие и мыслящие. Интрига романа связана с вопросами: "Кто подбросил саркофаг? С какой целью? Созидания или разрушения?" Последствия этого сомнительного дара для человечества частично раскрываются в романе "Волны гасят ветер". В нем изображено человечество в пору благоденствия, которое наступило благодаря фукамизации, или биоблокады, увеличивающей сопротивление организма ко всем имеющимся инфекциям, делая его жизнестойким, максимально адаптированным к внешней среде. Это то, о чем мы сегодня все мечтаем. Но новое, предназначенное для блага, почти всегда таит в себе и опасность. Фукамизация оказалась опасной возможностью ее неконтролируемого влияния на генотип человека, появлением такого генотипа, который способен раздвоить человечество, разделив его на высшую (по интеллекту) и низшую расы.

Трагедию такого разделения и рисует роман "Волны гасят ветер". Выявление у определенного количества людей "латентных метапсихических способностей" в дальнейшем приводит к их превращению в люденов. В своем скоростном развитии они уходят от людей так далеко, что не могут уже находиться в их сообществе. Людены - это "за-человеки", это вид хомо луденса. Они создают свою малочисленную расу, на порядки выше человеческой по способностям разума. Один из основателей этой расы Логовенко объясняет появление люденов тем, что "человечество достигло определенного уровня социотехнологической организации". Драма существования обоих генотипов человека в том, что, выйдя из человечества, людены перестают интересоваться его судьбой, для них мир человечества - это мир ребенка, к которому можно относиться только снисходительно. Но и среди них есть группа, не желающая забывать, что они - плоть от плоти человечества и у них с ним одна родина - Земля. Они страдают, покидая семьи, любимых, от невозможности совместного существования и оставляют Землю, отправляясь глубоко несчастными в космические дали. Они уверяют себя, что, если человечеству и Земле будет грозить опасность, они придут на помощь, но это им так представляется, пока они еще не порвали окончательно с нею.

И С. Лем, и братья Стругацкие показали нам варианты возможного развития человечества в будущем, обратив наши взоры не только к нему, но и к настоящему, к тому, насколько мы уже сейчас ответственны за коллективные действия и личные поступки. Всякое будущее в той или иной степени вырастает из настоящего, которое завтра уже станет прошлым. Нам, живущим в эпицентре всех катаклизмов, которые могут быть на Земле, надо учиться смотреть на них с иных позиций, чем те, что в изобилии транслируются электронными СМИ. Романы - великолепный материал для размышлений о нас, сегодняшних, и о на-

стр. 36


--------------------------------------------------------------------------------

шем будущем. Художественное моделирование будущего - это возможность перехода от человека разумного к человеку играющему, которому понадобятся другое мышление, развитые фантазия и воображение, чтобы игры были действительно человеческими, т.е. созидательно творческими, а не конструктами разрушения.

Одна из главных проблем современной литературы - проблема героя. Классический тип социального героя уже уходит в прошлое, литература стоит на пороге нового типа героя, способного исследовать само бытие. Герои С. Лема и братьев Стругацких - прообразы такого типа, и уже это объясняет внимание к ним.

Учителям-предметникам научно-художественная фантастика предоставляет богатые возможности для интегрирования, ибо в ней найдет себя и физик, и биолог, и историк, и, конечно, словесник. Проблемы, решаемые в романах, могут стать материалом многих уроков, мотивируя изучение наук как первостепенную необходимость для совершенствования качества жизни и сохранения ее как таковой. Помочь увидеть и понять значимость этих произведений способен учитель-словесник, если он поставит задачу открыть этот жанр во всех его ипостасях.

Чтение научно-художественной фантастики способно дать толчок к созданию в школе единого образовательного и методического пространства, ибо способствует интегрированию не сухим академизмом методических инструкции, а увлекательным чтением полноценных художественных произведений, показывающих срезы будущего и через них - настоящее.

С. Лем и братья Стругацкие не ставили своей задачей дать системный анализ законов общества и с этой точки зрения проецировать будущее развитие человечества. Это сделали в своих романах И. Ефремов и А. Азимов, в подходах которых к будущему при всем их не просто различии, но антиподности обнаруживается нечто столь близкое, что не может не вызвать удивления.

Словесник, историк, психолог, социолог, математик найдут в них материал, позволяющий развить свое представление о том, с чем связана профессия, разомкнуть ее границы.

Вопрос о месте и роли литературы в современном образовании включает в себя и вопрос о том, все ли сделано нами, словесниками, для расширения литературного пространства в школе, для понимания школьниками значимости в их развитии общения с самым объемным пластом человеческой культуры - художественной литературой во всем многообразии ее жанров.

Литература

Лем С. Солярис. - М., 1992.

Стругацкий А., Стругацкий Б. Волны гасят ветер. - М., 1993.

Кусто Ж. И. Станет ли Земля островом Пасхи? - Литературная газета. - N51. - 1996.

стр. 37