Третьяковская галерея, театральный музей имени Бахрушина ? в этих словах счастливо сливаются названия музеев и имена их создателей. Другие музеи не имеют такой персонифицированной истории, но это не означает, что в их судьбах нет столь же славных имен. Наш рассказ о Государственном Литературном музее.

Стремление императора Александра III жесткой рукой вырвать из русской почвы революционные корни вызвали волну эмиграции из России.

Уезжая, эти люди увозили с собой семейные и партийные архивы, сознавая их историческую ценность. Большая русская колония поселилась в Женеве. Среди колонистов в начале века был и Владимир Дмитриевич Бонч-Бруевич, ставший впоследствии видным деятелем партии большевиков. Человек интеллигентный, с историческим образованием, он понял опасность распыления и утери документов, а потому разработал положение "О центре хранения русских архивов". Центр этот он назвал Русским музеем за границей, и впоследствии в своих воспоминаниях назвал его предтечей литературного музея.

Идею Бонч-Бруевича поддержал Георгий Валентинович Плеханов. Самый авторитетный человек в среде политических эмигрантов, он согласился стать председателем Совета музея, и сразу передал в его фонд полный комплект журналов "Черный передел" и "Община". Информация о создании музея распространялась среди эмигрантов специальной группой, и вскоре со всех сторон в музей стали поступать материалы. Особо ценными были поступления от политэмигрантов еще 60?70 гг.

Разместили музей в доме Павла Ивановича Бирюкова ? общественного деятеля, биографа Льва Толстого и исследователя его творчества. Однако, по несчастному свойству русского характера, энтузиазм через год-другой угас, и о музее стали забывать. Но на основе уже собранных материалов появились библиотека и архив. В 1905?1907 гг. хранителем архива был большевик Куклин, сам обладавший огромной библиотекой, открытой для всех. Тогда в Женеве, кроме эмигрантов, было много русских студентов, которые активно пользовались всеми материалами.

В 1917 г. архив был переправлен в Россию, и здесь он пережил те же опасности и потери, что и все другие российские архивы. Красноармейские части размещались в прежних правительственных учреждениях, и документы уничтожались как ненужные бумаги. В частности, сильно пострадал архив Цензурного комитета. За одну ночь Бонч-Бруевич написал брошюру "Сохраняйте архивы". Ее разослали через РОСТА и опубликовали в "Известиях Совета рабочих депутатов". Со всей страны стали поступать сведения о сохранившихся архивах. Группа специалистов ездила по указанным адресам, перевозя в Москву архивы и книги разоренных и брошенных библиотек.

В море революционного хаоса сформировалась потребность оставшегося культурного слоя создать музей русской культуры, русской литературы. Здесь и пригодился прежний опыт Бонч-Бруевича.

Следующей ступенью создания Государственного Литературного музея стало основание в 1921 г. при Наркомпросе Музея А.П.Чехова на основе личного архива писателя, переданного на хранение женой и сестрой Антона Павловича. Эти драгоценные материалы были открыты публике на нескольких чеховских выставках 1923?1925 гг. В 1925 г. музей стал одним из отделов Библиотеки имени Ленина, пополнившись к тому времени материалами о жизни и творчестве Максима Горького, В.Г.Короленко и их современников. В 1928 г. выставку Максима Горького посетил сам Алексей Максимович и, удовлетворенный, подарил музею ценные литературные материалы. Семейным делом для родных писателя Короленко стала в 1929 г. его выставка. Незадолго до своей смерти В.В.Маяковский подарил музею материалы сделанной им самим выставки "20 лет работы".

После этих, заметных в культурной жизни, событий Музей Чехова получил статус Литературного музея Ленинской библиотеки. И хотя в музее работали всего пять научных сотрудников, им удалось подготовить

стр. 72


--------------------------------------------------------------------------------

научную и общественную базу для того, чтобы в 1931 г. была образована комиссия по созданию уже самостоятельного Государственного Литературного музея. Возглавили комиссию нарком просвещения А.С.Бубнов и его заместитель В.Д.Бонч-Бруевич. В комиссию вошли также такие известные люди, как пушкинист Мстислав Цявловский, архивист Юрий Бахрушин, сын создателя Театрального музея, историк Успенский, родственник Глеба Успенского.

В эпоху тотального разрушения эти люди собирали, описывали, систематизировали документы, рукописи, фотографии, осколки того уникального явления, которое называлось великой русской культурой. Результаты этих исследований публиковались в сборнике "Звенья", а затем в "Летописях Центрального литературного музея". Авторами были как известные ученые, так и молодые начинающие специалисты.

Среди них была Галина Владимировна Коган, которая и сегодня с волнением вспоминает, как готовила свою первую публикацию для "Звеньев". Эта публикация была посвящена находке, которую до сих пор Галина Владимировна считает своей первой большой удачей ? в последнем прижизненном издании Г.Державина она обнаружила неизвестный автограф поэта. Ей удалось также расшифровать символические рисунки-виньетки на титульных листах, посредством которых Державин сам объяснял смысл своих стихов.

Вскоре окрепший музей обзавелся собственным издательством. В этой связи возникает имя Ильи Самойловича Зильберштейна, который известен как крупнейший коллекционер живописи и основатель Музея личных коллекций. В издательстве Литературного музея он выпустил два уникальных альбома ? портреты Пушкина и портреты современников поэта.

Параллельно Зильберштейн работал над "Литературным наследством", и вместе с ним работала Ксения Петровна Богаевская, которая и сегодня, пятьдесят лет спустя, вспоминает об этом периоде своей жизни как о профессиональном счастье. "Сплошная воплощенная энергия, необыкновенно щедрый и остроумный человек" ? говорит Богаевская о Зильберштейне. "Пять человек работали в маленькой темной комнате. Зильберштейн следил за каждой мелочью, вникал во все. Этого же требовал от сотрудников редакции. И в результате ему удавалось то, что не удавалось другим".

Последний том "Летописи" был подготовлен в 1948 г. и посвящался участнику Отечественной войны 1812 г. поэту С.Н.Марину. Сборник вышел очень маленьким тиражом и был роздан сотрудникам на память. Дело в том, что цензура не пропустила этот том и закрыла "Летописи". Возможно, объяснялось это тем, что в подготовке тома участвовал потомок Марина, научный сотрудник музея Николай Владимирович Арнольд. Он был сыном расстрелянного белого генерала и недавно вернулся из лагеря. Вскоре в прессе появились статьи о безыдейных, идеологически не выдержанных, не отвечающих идеям социалистического реализма изданиях Литературного музея. "Звенья" выходили до 1951 г., и последний номер ? девятый ? хранится до сих пор у К.П.Богаевской. В нем много материалов Цявловского, посвященных Пушкину.

В это время Бонч-Бруевич уже был отстранен от поста директора музея и возглавлял музейное издательство до самой смерти в 1955 г.

Все эти годы Литературный музей был островком спасения для старой интеллигенции. Музей пережил несколько комиссий, которые проверяли социальное происхождение сотрудников и требовали увольнения дворян. Раздражало власти и то, что Бонч-Бруевич покупал у дворян семейные архивы, они считали это просто финансовой поддержкой социально чуждых элементов. Бонч-Бруевич отвечал, что рад был бы покупать у крестьян и рабочих, но у них нет архивов.

Ксения Петровна Богаевская рассказывает о мужестве, неоднократно проявленном Бонч-Бруевичем в борьбе с властями за право привлекать к работе специалистов независимо от их социального и политического прошлого. Так, он заключил договор на два тома "Летописей" с С.П.Шестериковым, специалистом по Лескову, который проходил по "делу историков", отсидел в Соловках и не имел права жить в Москве. Шестериков рассказал Бонч-Бруевичу о своей биографии, на что Бонч-Бруевич ответил в том смысле, что автор специалист, а остальное его не интересует.

стр. 73


--------------------------------------------------------------------------------


В 1936 г. музей принял на работу историка-краеведа Н.П.Анциферова, уже познавшего и Соловки, и Беломорканал. В 1937 г. он был снова арестован, в 1939 вернулся и работал в Музее до 1956 г., заведуя отделом XIX века. Он был основоположником литературного краеведения как самостоятельного направления.

"Кадровая политика" Бонч-Бруевича привела к тому, что в 1940 г. Владимир Дмитриевич получил извещение: он больше не директор музея. На это Владимир Дмитриевич ответил работникам ЦК, что он так не увольнял даже дворников. После ухода Бонч-Бруевича с поста директора состав научных сотрудников музея стал меняться, но заложенные им традиции сохранились. Традиция преданности, энтузиазма и влюбленности в музейное дело жива и сегодня. Собственно, ею и жив Литературный музей.

Сегодня Литературный музей ? это конгломерат, в который входят несколько мемориальных музеев ? А.П.Чехова, Ф.М.Достоевского, М.Ю.Лермонтова, Л.И.Герцена, М.Пришвина; А.Толстого, Б.Пастернака, К.Чуковского; кабинет В.Брюсова, "Дом Аксаковых", а также выставочные залы в Трубниковском переулке и в Нарышкинских палатах Высокопетровского монастыря.

Сегодня мы вновь переживаем эпоху разрушения привычных ценностей. А потому, как и 60 лет назад, люди ? собиратели, хранители, просветители ? выполняют высокую культурную миссию, которая еще будет оценена в будущем.

стр. 74