1. "Я живо почувствовал Рильке..."

Вряд ли можно определить, когда Вячеслав Иванов впервые услышал о Райнере Мария Рильке и прочитал его произведения; достоверных сведений об этом не обнаружено. Нельзя, однако, усомниться в том, что имя Рильке было известно Иванову уже в 1904 - 1905 годах: московский журнал "Весы", в котором сотрудничал в те годы Иванов, уделял германскому поэту особое внимание, видя в нем - наряду со Стефаном Георге - ярчайшего выразителя символистской поэзии в Германии. Уже в первом номере "Весов" была помещена рецензия на "Книгу символов"1 Рильке, автор которой (укрывшийся за инициалами "М. Р.") сопоставлял его с Георге и Гофмансталем.2 Иванов, несомненно, видел и внимательно читал этот номер: в письме от 10 февраля 1904 года (из Швейцарии) он поздравляет Брюсова с "прекрасным началом "Весов", журнала истинно изящного - внешне и внутренне".3

Внимание Иванова к Рильке стремился привлечь молодой немецкий поэт-переводчик Ганс Гюнтер (позднее - Иоганнес фон Гюнтер; 1886 - 1973), впервые приехавший в Петербург (из родной Митавы) весной 1906 года. Кумиром Гюнтера был тогда Стефан Георге, чье творчество он страстно пропагандировал на Башне Иванова и в петербургских салонах.4 Но поэзия Рильке также восхищала молодого Гюнтера. В своих воспоминаниях Гюнтер сообщает, что приблизительно в 1907 году, когда он встретился с поэтом и переводчиком Рейнгольдом фон Вальтером (1882 - 1965), их обоих настолько вдохновляла "Книга символов" Рильке, что они "знали ее наизусть".5 Есть все основания полагать, что Гюнтер пытался познакомить своих русских знакомых (в частности - Блока6) со стихами Рильке.

Спустя несколько лет, сотрудничая в петербургском журнале "Аполлон", где он опубликовал, в частности, обширное эссе о Георге (1911. N 3 и 4), Гюнтер в своих обзорных статьях ("Заметки о немецкой литературе") продолжает выделять Рильке в ряду современных немецких поэтов. Рильке, писал он, например, в статье "Итоги новой немецкой литературы", "стал для нас в своих последних стадиях развития тем же, чем сделались Сезанн и Ван Гог для художников. Можно не быть его учеником, но нельзя читать его, не поучаясь в то же время. Потому что совсем по-новому взглянул Рильке на хаос и на вещи, и это новое говорит он с такою литургической сосредоточенностью, облекает это новое в такую неслыханно новую форму, в мелодии, столь сладостные для уха и столь убедительные по внутреннему своему ритму, что творчество его роковым образом повлияло на новое поколение немецких лириков: с его пути не умели свернуть, попытались взглянуть на мир его глазами, но добились только безвкусицы".7


--------------------------------------------------------------------------------

1 Другие переводы названия - "Книга картин", "Книга образов". По-немецки: "Buch der Bilder" (1-е изд. - 1902).

2 Весы. 1904. N 1. С. 68. Автор рецензии - Ю. К. Балтрушайтис.

3 См.: Переписка (В. Я. Брюсова) с Вячеславом Ивановым 1903 - 1923 / Предисл. и публикация С. С. Гречишкина, Н. В. Котрелева и А. В. Лаврова // Лит. наследство. 1976. Т. 85. С. 446.

4 См.: Азадовский К. Две башни - два мифа (Стефан Георге и Вячеслав Иванов) // Башня Вячеслава Иванова и культура Серебряного века. 1905 - 2005. СПб., 2006 (в печати).

5 Guenther J. von. Ein Leben im Ostwind. Zwischen Petersburg und Moskau. Erinnerungen. Mtinchen, 1969. S. 159.

6 См. об этом: Азадовский К. М. Райнер Мария Рильке и Александр Блок (предварительные заметки) // Русская литература. 1991. N 2. С. 146, 154.

7 Аполлон. 1912. N 9. С. 37.



стр. 115


--------------------------------------------------------------------------------

1911 -1914 годы - эпоха первого знакомства русских читателей с творчеством немецкого поэта. Помимо Гюнтера, о Рильке постоянно упоминает в своих корреспонденциях в "Русской мысли" Александр Элиасберг. В той же "Русской мысли" появляется в июне 1911 года и подборка стихотворений Рильке в переводе Александра Биска (первого переводчика стихов Рильке в России). Передовое издательство К. Ф. Некрасова выпускает в переводе Л. В. Горбуновой роман Рильке "Заметки Мальте-Лауридс Бригге" (М., 1913). Появляются переводы из Рильке, выполненные В. Ю. Эльснером.8 Наконец, в 1914 году в Киеве выходит "Жизнь Марии" Рильке в переводе В. Н. Маккавейского.9

Все эти публикации были, так или иначе, известны Вячеславу Иванову. Он тяготел к редакции "Аполлона" (отчасти продолжавшего традиции московских "Весов"); регулярно печатался в 1910-е годы и в "Русской мысли". Все, что появлялось на страницах этих журналов, находилось в поле его пристального внимания. Еще в большей степени это относится к изданиям, группировавшимся вокруг московского издательства "Мусагет" ("Труды и дни", "Логос"), в формировании и деятельности которого Иванов принимал непосредственное участие.

Германофильский уклон "Мусагета" и его приверженность символизму религиозно-философской и культурологической ориентации - факты, достаточно изученные в современной науке.10 Неудивительно, что Рильке, автор "Книги символов" и "Часослова", воспринимается в кругу "мусагетовцев" как заметное (хотя и менее выдающееся, чем Стефан Георге) явление современной германской культуры. Эллис (Л. Л. Кобылинский), один из главных идеологов "Мусагета", постоянно упоминает о Рильке в своих работах начала 1910-х годов.11 К числу поклонников немецкого поэта принадлежал и Ф. А. Степун (Степпун), многолетний друг и соратник Иванова, редактировавший (вместе с С. И. Гессеном и Б. В. Яковенко) русское издание "Логоса". Творчеством Рильке Степун увлекся, по-видимому, еще в Германии, где он учился в 1902 - 1909 годах. Обсуждая с Андреем Белым один из задуманных мусагетских сборников, Э. К. Метнер, инициатор и редактор большинства мусагетских начинаний, писал ему 17 сентября 1910 года (из Германии): "Пись-


--------------------------------------------------------------------------------

8 См.: Современные немецкие поэты в переводе Владимира Эльснер (так! - К. А.). М., 1913 (в книге 39 стихотворений Рильке).

9 Перепечатано в кн.: Маккавейский В. Избр. соч. Киев, 2000. С. 199 - 214. "Жизнь Марии" Маккавейский отправил Вяч. Иванову. "Я имел смелость предложить Вашему вниманию мой перевод "Жизни Марии" Рильке, - писал он Иванову 15 мая 1914 года, - где, желая передать грандиозное, я местами пользовался Вами созданным стилем" (РГБ. Ф. 109. Карт. 29. Ед. хр. 51). Ср. характеристику В. Маккавейского, данную Эренбургом: "Он великолепно знал греческую мифологию, цитировал Лукиана и Асклепиада, Малларме и Рильке, словом, был местным Вячеславом Ивановым" (Эренбург И. Люди, годы, жизнь. Воспоминания: В 3 т. / Вступ. ст. Б. М. Сарнова; Подг. текста И. И. Эренбург и Б. Я. Фрезинского; Ком. Б. Я. Фрезинского. Изд. испр. и доп. М., 1990. Т. 1. С. 293).

10 См.: Лавров А. В. "Труды и дни" // Русская литература и журналистика начала XX века. 1905 - 1917. Буржуазно-либеральные и модернистские издания. М., 1984. С. 211; Безродный М. В. Издательство "Мусагет": групповой портрет на фоне модернизма // Русская литература. 1998. N 2. С. 119 - 131; Безродный М. Из истории русского германофильства: издательство "Мусагет" // Исследования по истории русской мысли. Ежегодник за 1999 год / Под ред. М. А. Колерова. М., 1999. С. 157 - 198 (то же: Bezrodnyj M. Zur Geschichte der russischen Germanophilie: der Verlag "Musaget" // Deutsche und Deutschland aus russischer Sicht. 19/20. Jahrhundert: Von den Reformen Alexander II. bis zum Ersten Weltkrieg. Herausgegeben von Dagmar Herrmann. Redaktionelle Bearbeitung: Mechthild Keller, Maria Klassen und Karl-Heinz Korn. Munchen, 2006. S. 792 - 829); Безродный М. В. Издательство "Мусагет" // Книжное дело в России в XIX-начале XX века: Сб. научн. тр. СПб., 2004. Вып. 12. С. 40 - 56.

11 "Лирика Р. М. Рилькэ, так же как и его проза, всегда неизменно дышали подлинной, возвышенной чистотой готической символики..." (Эллис. Русские символисты. М., 1910. С. 332). Рильке упоминается (наряду с Верленом, Гюисмансом и Роденбахом) в краткой заметке, предваряющей книгу стихов Эллиса "Stigmata" (М., 1911). О Георге и Рильке как основных выразителях немецкого "модернизма", в котором, по его мнению, наблюдается "смешение классически-античного и готически-средневекового", Эллис упоминает в трактате "Vigile-mus!" (М., 1914. С. 8).



стр. 116


--------------------------------------------------------------------------------

ма Гюнтера я не получил; книги его12 я издать не могу; предлагаю ему вместо книги дать большую статью для Сборника, в кот(орый) пойдет 1) его статья о Георге 2) Степпун о Рильке 3) я о X (не знаю еще о каком немце...)".13 Сборник, о котором идет речь, не состоялся, однако Степун посвятил Рильке один из разделов в своей программной статье "Трагедия мистического сознания".14

Именно в этом мусагетском кругу вращался в начале 1910-х годов поэт и художник Юлиан Павлович Анисимов (1886 - 1940), участник молодежного литературно-артистического кружка "Сердарда", в который входили также С. Н. Дурылин, Б. Л. Пастернак, Б. А. Садовской и другие.15 Некоторые из молодых москвичей, входивших в "Сердарду" или близких к ней (С. Н. Дурылин, Б. А. Садовской, А. А. Сидоров, В. О. Станевич), успешно сотрудничали в "Трудах и днях". В 1910 - 1911 годах формируется и другой кружок - "Молодой Мусагет"; его участники собирались в мастерской скульптора К. Ф. Крахта.16 Собрания этого кружка посещали, по свидетельству Андрея Белого, Борис Пастернак и Марина Цветаева (уже в ту пору страстная поклонница Германии и германской культуры).17

В автобиографической повести "Охранная грамота" (1930), посвященной памяти Рильке, Пастернак вспоминает, что на одном из собраний "Сердарды" именно он познакомил Юлиана Анисимова со стихами германского поэта, которого он (Пастернак) уже в то время "предпочитал всем его современникам".18 Пастернак, по его словам, принес Анисимову экземпляр книги "Мне на праздник" ("Mir zur Feier", 1899), который хранился в семейной библиотеке с дружеской надписью автора художнику Л. О. Пастернаку, отцу Бориса (Рильке познакомился и встречался с Леонидом Осиповичем во время своих приездов в Россию в 1899 и 1900 годах; впоследствии они переписывались и встречались за границей19). Из этой книги Анисимов перевел стихотворение "Ihr Madchen seid wie die Kahne..." (в переводе Анисимова: "Вы, словно челны, сестры...") - оно войдет в его первый стихотворный сборник.20 Вскоре Пастернак познакомил своего друга, очарованного стихами


--------------------------------------------------------------------------------

12 Имеется в виду статья Гюнтера о Стефане Георге, которую он безуспешно пытался издать отдельной книгой.

13РГБ. Ф. 167. Карт. 5. Ед. хр. 17. Л. 2; см. также: Ф. 25. Карт. 20. Ед. хр. 6.

14 Степпун Ф. Трагедия мистического сознания. (Опыт феноменологической характеристики) // Логос. Международный ежегодник по философии и культуре. 1911 - 1912. Книга вторая и третья. С. 115 - 140 (о Рильке - С. 132 - 140).

15 О Ю. П. Анисимове см. статью Ю. М. Гельперина в биографическом словаре "Русские писатели 1800 - 1917. М., 1992. Т. 1: А-Г. С. 76 - 77. См. также справку М. Л. Гаспарова в кн.: Русская поэзия Серебряного века. Антология. М., 1993. С. 524. Портрет Ю. П. Анисимова, переводчика Рильке, красочно воссоздан в мемуарах историка литературы и переводчика К. Г. Локса (университетского товарища Б. Л. Пастернака): "Сидя в изодранном кресле, Юлиан с карандашом в руках читал тоненькую книжечку в пестрой обложке и восхищался ею. То были стихотворения Рильке, потом его переводы из Рильке. (...) Юлиан любил Рильке, и мне кажется, удачно переводил его. Слушая эти переводы, я думал: "Еще одно усилие, и ты при помощи Рильке станешь настоящим поэтом". Но этого не случилось, и так было суждено" (Локс К. Повесть об одном десятилетии (1907 - 1917) / Публ. и ком. Е. В. Пастернак и К. М. Поливанова//Минувшее. Исторический альманах. 15. М.; СПб., 1994. С. 53).

16 Подробнее об этих кружках см: Шруба М. Литературные объединения Москвы и Петербурга 1890 - 1917 годов. Словарь. М., 2004. С. 198, 127.

17 Андрей Белый. Между двух революций / Подг. текста и ком. А. В. Лаврова. М., 1990. С. 333.

18 Пастернак Б. Избранное: В 2 т. / Сост., подг. текста и ком. Е. В. Пастернак и Е. Б. Пастернака. М., 1985. Т. 2: Проза. Стихотворения. С. 145. Кроме того, в своем позднем автобиографическом очерке "Люди и положения" Борис Пастернак воссоздал живописный портрет Ю. П. Анисимова: "...талантливейшее существо и человек большего вкуса, начитанный и образованный, говоривший на нескольких иностранных языках свободно, как по-русски..." (Там же. С. 245).

19 См.: Пастернак Л. О. Встречи с Р. М. Рильке//Пастернак Л. О. Записи разных лет. М., 1975. С. 146 - 150.

20 См.: Анисимов Ю. Обитель. М., 1913. С. 42 (книга была издана в "Альционе" - издательстве А. М. Кожебаткина, секретаря "Мусагета").



стр. 117


--------------------------------------------------------------------------------

Рильке, с "Часословом" (также из семейной библиотеки21) - сборником стихов, навеянных в первую очередь русскими впечатлениями поэта. При участии своей жены Веры Оскаровны Станевич (1890 - 1967), в то время начинающей поэтессы и антропософки, Анисимов погружается - на рубеже 1912 и 1913 годов - в работу над переводом отдельных стихотворений. "Они переводили "Часослов" Рильке, - сообщает Е. Б. Пастернак, - по книге, в свое время подаренной автором Леониду Осиповичу. Борис Пастернак слушал варианты, обсуждал, набрасывал собственные решения".22

Именно в недрах "Сердарды" и "Молодого Мусагета" формируется в конце 1912 года книгоиздательство "Лирика". Выпущенный в апреле 1913 года альманах (получивший известность в истории русской литературы благодаря участию Пастернака, впервые напечатавшего в этом альманахе свои стихи23) открывался эпиграфом из Вячеслава Иванова ("Пора птенцам, Орлица, / Очами пить эфир; / Яви теням - их лица, / И странным мира - мир"24). "Выбор эпиграфа из Вяч. Иванова, - вспоминает К. Г. Локс, - свидетельствовал, что поэтическое издательство "Лирика" не порывало с прошлым и только намерено было что-то преобразить".25 Эпиграф из стихов Вяч. Иванова украшает и стихи другого участника альманаха "Лирика" (С. Я. Рубановича).

Из проспекта книгоиздательства явствует, что современной немецкой поэзии "лирики" уделяли особое внимание, причем главное место, бесспорно, принадлежало Рильке. Второй альманах "Лирики" (издание не состоялось) был задуман как своего рода антология под названием "Современные немецкие поэты"; в нее предполагалось включить стихи Георге, Рильке, Демеля, Шаукаля, Момберта и других (именно в таком порядке перечислены названные поэты в издательском проспекте). Предполагалось также выпустить прозаический сборник Рильке "Рассказы о Господе"26 в переводе Ю. Анисимова, "Реквием" Рильке (также в переводе Анисимова),27 стихи Новалиса (в переводе Г. Петникова и С. Боброва), книгу Якова Беме ("О троякой жизни человека") в переводе Ю. Анисимова, книгу статей Б. Пастернака ("Символизм и бессмертие"). Ни один из пунктов этой программы не осуществился. Удалось выпустить лишь переведенную Анисимовым "Книгу Часов", включившую в себя 24 стихотворения (малую часть "Часослова" Рильке).

Одновременно с переводом стихотворений Рильке Анисимов готовился написать и статью о немецком поэте (задуманную, возможно, как вступление к русско-


--------------------------------------------------------------------------------

21 Дарственная надпись Рильке на "Часослове" воспроизведена в кн.: Рильке и Россия. Письма. Дневники. Воспоминания. Стихи / Изд. подг. Константин Азадовский. СПб., 2003. С. 530. Книга сохранилась в семейной библиотеке Пастернаков (Москва) - "с пометками Анисимова на полях и вариантами строк русского перевода" (ком. Е. В. Пастернак и К. М. Поливанова к публикации воспоминаний К. Г. Локса "Повесть об одном десятилетии" - с. 154).

22 Пастернак Е. Борис Пастернак. Материалы для биографии. М., 1989. С. 150.

23 Участие Пастернака в "Лирике" - его "первое рождение" как поэта. Ср. в воспоминаниях С. Н. Дурылина, который "привел" Пастернака в "Лирику": "Стихов же Бори и даже то, что он их пишет, решительно никто не знал до "Лирики". Он никогда и нигде их не читал" (Воспоминания о Борисе Пастернаке/ Сост., подт. текста, ком. Е. В. Пастернак, М. И. Фейнберг. М., 1993. С. 54).

24 Из стихотворения "Воззревшие", вошедшего в стихотворный сб. "Прозрачность" (М., 1904).

25 Локс К. Повесть об одном десятилетии (1907 - 1917). С. 76.

26 Имеется в виду книга "детских историй" Рильке, впервые изданная в конце 1900 года под названием " Vom lieben Gott und Anderes / An Grosse fur Kinder erzahlt von Rainer Maria Rilke" ("О Господе Боге и прочее. Взрослым для детей рассказано Райнером Мария Рильке") и отразившая, как и "Часослов", его увлечение Россией. Впоследствии эта книга не раз переиздавалась под названием "Истории о Господе Боге" (4-е изд. - 1913).

27 Перу Рильке принадлежат два реквиема (оба - 1908); первый посвящен памяти художницы П. Модерзон-Беккер (1876 - 1907), второй - памяти поэта и переводчика графа В. фон Калькройта (1887 - 1906). На русском языке оба реквиема известны благодаря переводу Б. Л. Пастернака (впервые - Новый мир. 1929. N 8 - 9. С. 63 - 69; Звезда. 1929. N 8. С. 167 - 170).



стр. 118


--------------------------------------------------------------------------------

му "Часослову"). "Обращаюсь к Вам с живейшей просьбой, - писал Эллис Э. К. Метнеру 17 января 1913 года (из Швейцарии), - запросить через Крахта некоторые статьи членов "Мол(одого) Мусагета" (у Сидорова о Граале, у Дурылина о Вагнере, у Анисимова о Рильке) и, проредактировав их, пустить в "Трудах". Это по существу и тактически очень важно",28 Тот факт, что Анисимов писал (по крайней мере, готовился написать) статью о Рильке, подтверждается его недатированным письмом к Б. А. Садовскому: "Мог бы дать (для журнала "Современник". - К. А.) к августу статью о Рильке. Вообще обозреть соврем(енную) немецкую литер(атуру) (так! - К. А.), точнее, поэзию, к ноябрю. (...) Наконец, есть у меня переводы прозы Рильке".29

Статья Анисимова о Рильке не появилась, - скорее всего, она так и не была написана. Известную роль в этом сыграл, возможно, Вячеслав Иванов, вернувшийся в августе 1913 года из Италии и поселившийся в Москве (с 23 сентября, как установил Г. В. Обатнин, обратившись к дневнику М. М. Замятниной).30 Сохранившиеся документы позволяют воссоздать, хотя и приблизительно, канву отношений Иванова и Анисимова осенью 1913 года.

До осени 1913 года Ю. П. Анисимов не был знаком с Ивановым - в отличие от своей жены, которая была представлена петербургскому "мэтру", видимо, в марте 1910 года (Иванов приезжал тогда в Москву на официальное открытие "Мусагета").31 К моменту появления Иванова в Москве "Книга Часов" в переводе Анисимова уже готовилась к изданию в "Лирике"; в начале октября сборник был набран. "Зайди ко мне, пожалуйста, Юлиан! - пишет Анисимову С. П. Бобров (возглавлявший издательство) 8 октября 1913 года. - Пришла корректура Рильке".32

В те дни Вячеслав Иванов стремительно вживался в московскую жизнь; его каждый день был заполнен встречами со старыми друзьями и близкими ему людьми. Вот неполный перечень тех, с кем виделся Иванов в конце сентября - начале октября 1913 года: К. Д. Бальмонт, В. Я. Брюсов, С. А. Булгаков, М. О. Гершензон, В. С. Гриневич, С. А. Поляков, Г. А. Рачинский, С. А. Соколов, Ф. А. Степун, А. Н. Толстой и С. И. Толстая... 2 октября Иванов посетил редакцию "Мусагета". "...Пришли в "Мусагет" повидаться с Вячесл(авом) Петровский,33 Сизов34 и Киселев,35 - записано в дневнике М. М. Замятниной. - Из них Петровс(кий), Сизов и Ахрам(ович)36 - штейнерианцы, Киселев же, хотя и член антропософич(еского) общества, но не штейнерианец и думает даже из антропософ(ского) общества выходить".37

Был ли Анисимов среди других в "Мусагете" вечером 2 октября, - неизвестно. Однако 8 октября (в воскресенье) он явился к Иванову около часу дня с только


--------------------------------------------------------------------------------

28РГБ. Ф. 167. Карт. 8. Ед. хр. 2.

29РГАЛИ. Ф. 464. Оп. 1. Ед. хр. 18. Л. 11 - 12.

30 См.: Иванов Вяч. Ответ на статью (Н. Брызгалова) "Символизм и фальсификация" / Публ. Г. В. Обатнина // Новое литературное обозрение. 1994. N 10. С. 171 (тематический выпуск "Вячеслав Иванов. Материалы и публикации").

31 См. взволнованное ("пасхальное") письмо В. О. Станевич к Иванову от 8 апреля 1911 года: "Дорогой Вячеслав Иванович, мне хочется, чтобы в эти светлые дни Вы вспомнили меня. Убоги слова мои и тесен дом мой, но я открыла солнцу все окна и двери; и мне хочется услышать голоса близких и далеких. Услышьте и Вы меня. Простите мне мое неуменье сказать, но я разучилась всем словам. Вера Станевич" (РГБ. Ф. 109. Карт. 34. Ед. хр. 78). Станевич посылала Иванову и свои стихи (см.: Ф. 109. Карт. 46. Ед. хр. 34).

32 РГАЛИ. Ф. 2558. Оп. 1. Ед. хр. 258. Письмо написано на бланке книгоиздательства "Лирика".

33 Алексей Сергеевич Петровский (1881 - 1958) - переводчик, сотрудник библиотеки Румянцевского музея, друг Андрея Белого.

34 Михаил Иванович Сизов (1884 - 1956) - физиолог, педагог, критик и переводчик.

35 Николай Петрович Киселев (1884 - 1965) - библиограф, книговед; в 1913 - 1915 годах - секретарь издательства "Мусагет".

36 Витольд Францевич Ахрамович (Ашмарин) (1882 - 1930) - литератор; в 1910- 1912 годах - секретарь издательства "Мусагет".

37 РГБ. Ф. 109. Карт. 43. Ед. хр. 6. Л. 106 об.



стр. 119


--------------------------------------------------------------------------------

что полученной корректурой. Незадолго перед тем к Иванову зашел Г. А. Рачинский. "...Только что Рачинский уселся с Вяч(еславом) в кабинете, - читаем в дневнике М. М. Замятниной, - как пришел молодой поэт Анисимов (молодой Мусагет, не штейнерианец), принес свой сборник стихов, звал Вяч(еслава) участвовать (?), просил Вяч(еслава) написать предисловие к его переводу некот(орых) стихов Рильке, немецк(ого) поэта. Анисимов пробыл с час".38

Далее события разворачивались, предположительно, следующим образом. Выслушав Анисимова, вручившего ему корректуру "Книги Часов", Иванов бегло пролистал сборник, выразил одобрение прочитанному и согласился написать к нему предисловие. При этом он изъявил желание предварительно прочитать стихи Рильке в оригинале и ближе познакомиться с его творчеством в целом. Так, во всяком случае, можно толковать недатированную записку Анисимова к Иванову (судя по содержанию, - 9 октября 1913 года):

"Глубокоуважаемый и дорогой Вячеслав Иванович

Вот те 5 книг, которые мне удалось найти. Вместе со Stundenbuch,39 они безусловно дают полное представление о творчестве Рильке.40

Не могу не принести Вам еще раз своей глубокой благодарности за Ваши указания, давшие мне возможность вчера же вечером переделать значительную часть неудачных мест перевода.

В заключение очень просил бы Вас известить меня через моего посланного о времени, когда Вы позволите мне заехать за корректурой.

Жена моя просит меня передать Вам свой привет.

Преданный и уважающий Вас

Ю. Анисимов".41

Однако, внимательно изучив текст переводов и сличив их с немецкими текстами, Иванов "живо почувствовал" Рильке и отнесся к работе Анисимова более критически. Его письмо - единственный до настоящего времени источник, содержащий определенные суждения Иванова о Рильке-поэте:

"14окт(ября) 1913

Дорогой Юлиан Павлович

Просматривая Ваши корректуры, я - скажу прямо - испугался. Схватывая при беглом чтении как бы на лету первые впечатления, угадывая общий смысл из пробегаемых глазами строк подлинника и ловя строки перевода как смутные эхо, - я живо почувствовал Рильке, его душу и его стиль, и мог даже указать Вам на целый ряд искажающих подлинник неточностей, но за этою сложною работой, производимой впопыхах, решительно ошибся в общей оценке Вашего перевода в его теперешней фазе. Корректура неумолимо свидетельствует о том, что книжка в ее настоящем виде заставит читателей только пожимать плечами. Рильке и без того требует внимания, почти медитативного; ясный и простой сам по себе, он, однако, слишком неожидан в своих образах и слишком глубок, а порой и замысловат (притом же крайне скуп на слова), чтобы быть легко понимаемым: а Вы еще затемняете его натянутыми и искус -


--------------------------------------------------------------------------------

38 Там же. Л. 108 об.

39 "Часослов" (нем.).

40 Отталкиваясь от перечня тех книг Рильке, которые переводил (или собирался перевести) Ю. П. Анисимов, можно приблизительно назвать четыре из пяти книг, переданных им В. И. Иванову: "Мне на праздник", "О Господе Боге...", "Часослов" и "Реквием" (книжечка, состоящая из обоих реквиемов; 1-е изд. - 1909; 2-е изд. - 1912). Пятой могла быть "Книга символов" (см. прим. 1).

41 РГБ. Ф. 109. Карт. 11. Ед. хр. 33. Л. 3 - 4.



стр. 120


--------------------------------------------------------------------------------

ственными оборотами, делаете прямое и наивное каким-то смутным и зыбким, как подвижное отражение в непрозрачной воде. Читатель найдет в книжке какую-то абракадабру, которую критика не замедлит свалить на Вашу ответственность, что будет справедливо, ибо неточностей масса. В результате, предисловие я напишу, если Вы приложите действительное старание к переводу и существенно его переработаете. Если согласны, приходите, чтобы вместе и уже медленно и толково перечитать и пересудить все. Мне жаль, что при свидании (я) Вас успокоил относительно общей моей оценки, а теперь, б(ыть) м(ожет), огорчаю противоположным приговором. Прибавлю, тем не менее, что многое все же удачно и что общая основа большею частию (1 нрзб.).

Сердечно Ваш

Вяч(еслав) Ив(анов)".42

Письмо это (к нему сохранился и конверт) вряд ли было отправлено - иначе неясно, каким образом оно оказалось в архиве Иванова. Кроме того, остается вопрос, по какой причине Иванов так и не написал предисловия к анисимовскому переводу стихов Рильке. Может быть, просто из-за нехватки времени. "Книга Часов", как указано в конце издания, была отпечатана уже 28 октября (с коротким предисловием самого Анисимова). Возможна и другая причина: Анисимову не удалось "существенно переработать" свой перевод, поднять его до того уровня художественности, которого требовал Иванов, и "мэтр" не счел для себя возможным освящать своим предисловием слабые, как ему казалось, стихотворные переводы Рильке.

Сохранилось, однако, два коротких черновых фрагмента, написанных рукою Иванова, - вероятно, наброски к обещанному предисловию. По этим обрывочным фразам трудно судить, каким виделось Иванову творчество Рильке в целом, но не подлежит сомнению: он собирался говорить о близости стихов "Часослова" к русской религиозности - именно в таком ключе воспринимали Рильке и "лирики": сам Анисимов, С. Н. Дурылин43 и, очевидно, другие.

Ниже публикуются оба фрагмента ивановских заметок о Рильке; зачеркнутые слова и отрывки заключены в квадратные скобки, восстановленные части слов - в угловые.

Фрагмент первый

"[Какова бы ни была современная Германия, душа ее в прошлых веках рисуется мне иною] в [круге] [нашей] современной п(оэзии)

Райнер Мария Рильке [у нас] желанный и жданный гость в России [на дружной сходке поэтов и мистиков] равно в кругах художников, как и на вечерях [тех] тех "русских мальчиков" [Достоевского], [которые со времени Достоевского, их открывшего, успели не раз смениться другими мальчиками] что не могут [прервать беседу] расстаться раньше, чем не решится вопрос о Боге и бессмертии души. Эти мальчики [Достоевск(ого) не р(аз?) образовали] со време(ни) открывш(его) их Достоевского успели [уже] пройти в на(ше)й истории [целым рядом] несколькими поколениями, но в этой смене поколен(ий) почти не было подлин(ного) спора отцов и детей. [Старики дружились с молод(ыми)] Старцы братались с юношами, и совопросники века сего с простецами из народа, [на общей почве] когда [соединил] их объеди(нил) заветн(ый?) русский вопрос".44


--------------------------------------------------------------------------------

42 Там же. Карт. 9. Ед. хр. 2.

43 В своем предисловии Анисимов писал, что "отдает" свой переводческий труд "тем немногим, кто ценит Рильке не только как исключительного стихотворца и кто чувствует его значение для России". А С. Н. Дурылин, отозвавшийся на "Книгу Часов" (под псевдонимом "Сергей Раевский") короткой рецензией, подчеркивал: "Родная русская печаль и вера есть в стихах немецкого поэта, и оттого они дороги и милы, и близки" (Путь. 1914. N 3. С. 69).

44 ИР ЛИ. Ф. 607. Ед. хр. 23. Л. 92. Приношу искреннюю благодарность Г. В. Обатнину, обратившему мое внимание на оба фрагмента. ("Русские мальчики" - из романа Достоевского "Братья Карамазовы").



стр. 121


--------------------------------------------------------------------------------

Фрагмент второй

"Райнер Мария Рильке - желанный и жданный гость в России, - равно в кругах художников [шествующих с оргиастами вокруг за Сфинксом Символизма в обетованн(ую) землю [Китеж] всенародного мифотворческого художества, как и на ве] как и на вечерях тех "русских мальчиков", что не могут расстаться, не порешив вопроса о бытии Бога и бессмертии души. Эти мальчики со времени открывшего их Достоевского сменились в ряде поколений, и не было в той смене,".45

Несостоявшееся предисловие не сказалось, однако, на личных отношениях между Ивановым и четой Анисимовых. Письма Анисимова к Иванову и ряд иных документов свидетельствуют о их регулярных встречах "в тесном кругу" в 1913 - 1914 годах. Так, одно из недатированных писем Ю. П. Анисимова к Иванову представляет собой приглашение посетить его "в четверг" вместе с В. К. Шварсалон; в тот же день к Анисимову был приглашен и Г. А. Рачинский.46 "Милый Сергей Васильевич, - пишет Анисимов С. В. Шервинскому (записка без даты). - Не обижайтесь, ради Бога, на то, что мне не удалось самому быть у Вас. И в доказательство того, что Вы не обиделись, приходите завтра вечером к нам. Будет, м(ежду) прочим, Вячеслав Иванов".47 "Глубокоуважаемый и дорогой Вячеслав Иванович, - пишет Иванову В. О. Станевич (письмо не датировано; по содержанию - весна 1914 года). - (...) На Пасхе и Юлиан, и я собирались повидать Вас, но на Страстной Юлиан заболел и только сегодня встал, я же извелась вконец. Поэтому решаемся письменно просить Вас в среду вечером к нам с Верой Константиновной. Будут Григорий Алексеевич и Федор Августович,48 и не будет никого из "футуристов": с ними, к счастью, "Лирика" покончила. Пожалуйста, приезжайте, мы очень, очень хотим Вас видеть".49

Есть основания предполагать, что имя Рильке не раз произносилось при этих встречах, - Анисимов продолжал переводить стихи "Часослова". К 1916 году он подготовил второе "дополненное" издание "Книги Часов", о чем сообщалось в перечне книг "готовящихся к печати", помещенном на внутренней стороне обложки стихотворного сборника "Ветер" - новой книги Анисимова, содержащей стихи 1914 - 1915 годов.50 Однако в условиях того времени оба издания не состоялись.

После 1914 года Иванов, захваченный историческими событиями и катастрофами той эпохи, отдаляется от современной западноевропейской поэзии. К лирике Рильке он возвращается лишь во второй половине 1920-х годов, чему в первую очередь способствует его дружба с Ольгой Шор, восторженной поклонницей германского поэта. Так, в одном из своих писем к Иванову она соотносит его с величайшими творцами в мировой поэзии, в том числе - Рильке ("...в голове проносилися и душу спасительно волновали боговдохновенные ритмы стихов - Пушкинских, Гетевских, Рильковских, Ваших..."51); в другом - цитирует строки Рильке, опять-таки сопоставляя их с "песнями" Иванова.52


--------------------------------------------------------------------------------

45 Там же. Л. 93.

46РГБ. Ф. 109. Карт. 11. Ед. хр. 33. Л. 1.

47 РГАЛИ. Ф. 1364. Оп. 4. Ед. хр. 199. Л. 5.

48 Т. е. Г. А. Рачинский и Ф. А. Степун.

49 РГБ. Ф. 109. Карт. 11. Ед. хр. 34.

50 РГАЛИ. Ф. 1013. Оп. 1. Ед. хр. 3. Л. 2 (рукопись книги "Ветер"). Сохранилась также верстка этой книги, предполагавшейся к выходу в издательстве "Альциона" в конце 1915 года (библиотека РГАЛИ).

51 См.: Переписка В. И. Иванова и О. А. Шор / Предисл. А. А. Кондюриной; Публ. А. А. Кондюриной, Л. Н. Ивановой, Д. Рицци и А. Б. Шишкина//Русско-итальянский архив. III. Вячеслав Иванов - новые материалы / Сост. Даниэла Рицци и Андрей Шишкин. Салерно, 2001. С. 198 (письмо от 12 августа 1925 года).

52 Там же. С. 293 (письмо от 23 февраля 1928 года).



стр. 122


--------------------------------------------------------------------------------

Имя Рильке сопровождает Иванова и в 1930-е годы. Этому в значительной мере способствует его дружба с писателем Гербертом Штайнером (1892 - 1966), почитателем и корреспондентом Рильке, издателем его писем, исследователем его наследия и т. д. Знакомство Иванова со Штайнером относится к 1928 году (их переписка, охватывающая последующие двадцать лет, опубликована Майклом Вахтелем53).

В 1930 году Штайнер становится соиздателем швейцарского двухмесячника "Corona", превратившегося со временем в один из наиболее культурных западноевропейских журналов 1930-х годов (издание прекратилось в 1943 году). Еще до выхода первого номера Штайнер обращает внимание Иванова на выполненный Рильке перевод "Слова о полку Игореве", фрагменты которого появились в пражской немецкой газете "Prager Presse",54 и предлагает ему написать для журнала "Corona" статью "об этом времени и этом произведении". Иванов отвечает согласием. 24 февраля 1930 года он пишет Штайнеру, что "само собой разумеется" был бы "горд" предварить своим предисловием рильковский перевод "Слова", "осуществленный, наверное, лишь в поэтических целях".55

Штайнер собирался поместить в "Corona" полный текст "Слова" в переводе Рильке и обратился по этому поводу к наследникам поэта. Дело, однако, затянулось: получить полный текст перевода (опубликованного целиком лишь в 1949 году56) Штайнеру так и не удалось. На несколько лет отложилась и публикация ивановского "предисловия", написанного тогда же, в 1930 году, но появившегося в виде самостоятельной статьи лишь семь лет спустя57 (причем самого перевода, выполненного Рильке, Иванов в своей статье по существу не касается).

В течение 1930-х годов, уделяя Рильке на страницах "Corona" особое внимание, Штайнер неустанно информировал своего друга о наиболее интересных, с его точки зрения, публикациях, посвященных Рильке. В декабре 1932 года он посылает Иванову воспоминания о поэте, написанные княгиней Марией фон Турн унд Таксис;58 в апреле 1934 года Иванов получает от него открытку, отправленную из замка Дуино ("сижу в комнате, в которой жил Рильке...").59 В марте 1935 года Штайнер рекомендует Иванову публикацию рильковской прозы (очерк "Книги любящей").60 "Удалось ли Вам и Фламинго61 прочесть в последней книжке "Corona" несколько страниц Мелля о Рильке? - спрашивает Штайнер Иванова 3 января 1937 года. - Мне кажется, их стоит прочесть".62

Обобщая, можно сказать: Рильке был и оставался для Иванова великим поэтом современной Германии, но явственно выразить свое отношение к его творчеству Иванову - в силу обстоятельств - так и не удалось.


--------------------------------------------------------------------------------

53 См.: Ivanov V. Dichtung und Briefwechsel aus dem deutschsprachigen Nachlass. Heraus-gegeben von Michael Wachtel. Mainz, 1995.

54 Отрывок был напечатан в N 7 иллюстрированного приложения ("Dichtung und Welt") к "Prager Presse" от 16 февраля 1930 года. Публикацию осуществил чешский славист А. С. Магр (один из редакторов газеты), снабдивший ее кратким комментарием.

55 Ivanov V. Dichtung und Briefwechsel aus dem deutschsprachigen Nachlass. S. 99, 102.

56 Rainer Maria Rilke's Translation of the Igor's Song (Slovo). With Introduction and Notes. By Andre von Gronicka // Russian Epic Studies. Edited by Roman Jacobson and Ernest J. Simmons. Philadelphia, 1949. P. 186 - 198 (Memoirs of the American Folklore Society. Vol. 42. 1947).

57 Iwanow W. Vom Igorlied // Corona. 1937. Jg. 7. H. 6. S. 661 - 669.

58 Thurn und Taxis-Hohenlohe, M. von. Erinnerungen an Rainer Maria Rilke. Munchen; Berlin; Zurich, 1932.

59 Ivanov V. Dichtung und Briefwechsel aus dem deutschsprachigen Nachlass. S. 149.

60 См.: Rilke R. M. Die Bucher einer Liebenden // Corona. 1935. Jg. 5. H. 2 (Januar). S. 165- 168. Очерк под названием "Книги любящей" (1907, 1909) посвящен французской писательнице графине Анне де Ноай (урожд. княгиня де Бранкован; 1876 - 1933).

61 Домашнее прозвище О. А. Шор.

62 Ivanov V. Dichtung und Briefwechsel aus dem deutschsprachigen Nachlass. S. 199. Штайнер имеет в виду напечатанные в шестой книжке журнала "Corona" за 1936 год воспоминания австрийского писателя Макса Мелля (1882 - 1971), озаглавленные "Встречи с Рильке".



стр. 123


--------------------------------------------------------------------------------

2. "...Глубоко постигнуть значение этого писателя"

Весной 1921 года Рильке получил от переводчика Рейнгольда фон Вальтера две небольшие книжечки Александра Блока, выпущенные (в немецком переводе Вальтера) берлинским левоэсеровским издательством "Скифы", основанным осенью 1920 года.63 Первая книжечка содержала поэмы "Скифы" и "Двенадцать",64 вторая - тринадцать блоковских стихотворений.65 Обе книжки вызвали у Рильке неподдельный интерес, в частности благодаря предисловию, коим Вальтер снабдил свой перевод "Скифов". В письме к Р. фон Вальтеру от 6 апреля 1921 года Рильке горячо благодарит его ("Книги, посланные Вами через издательство "Скифы", захватили меня во всех отношениях"66) и высказывает, опираясь на "скифскую" концепцию Блока (в интерпретации Вальтера), собственное видение современной России.67

Ободренный отзывом Рильке, Р. фон Вальтер пишет ему письмо (его переписка с Рильке завязалась еще в 1907 году68). Приглашая поэта к сотрудничеству в новом русско-немецком журнале, задуманном при издательстве "Скифы",69 Вальтер советуется с ним по поводу немецких авторов, которых следовало бы отметить или привлечь к участию в "Скифах". Рильке в своем ответном письме от 4 июня 1921 года благодарит Вальтера за приглашение и называет имена возможных сотрудников (в том числе - Рудольфа Каснера и Л. Андреас-Саломе.70)

К своему письму Р. фон Вальтер приложил две другие книжечки, также изданные "Скифами". Одна из них - "Моцарт и Сальери" Пушкина в переводе самого Вальтера;71 другая - "Кручи" Вячеслава Иванова, переведенная Вольфгангом Грёгером.72 "В заключение, - пишет Рильке Вальтеру, - я должен поблагодарить


--------------------------------------------------------------------------------

63 Согласно издательским проспектам, публиковавшимся, например, в берлинском журнале "Русская книга", издательство ставило перед собой "совершенно новую задачу: ознакомление русского и иностранного читателя с Россией переходной эпохи в областях поэзии, литературной критики и политики". Предполагалось в первую очередь выпустить в переводе на основные европейские языки книги авторов, объединившихся еще в 1917 году в группу "Скифы": Блока, Андрея Белого, Есенина, Клюева и Иванова-Разумника (идейного вдохновителя "Скифов"). Однако эту программу удалось реализовать лишь в ограниченной степени; в 1923 году издательство сворачивает свою деятельность (официально закрылось в 1925 году).

64 Block A. Skythen. Die Zwolf. Aus dem Russischen ubertragen und eingeleitet von Reinhold von Walter. Berlin, 1920.

65 Block A. Gedichte. Aus dem Russischen ubertragen von Reinhold von Walter. Berlin, 1920.

66 См.: Rilke R. M. Briefe zur Politik. Herausgegeben von Joachim W. Storck. Frankfurt a. M.; Leipzig, 1992. S. 338.

67 См. подробнее: Азадовский К. М. Райнер Мария Рильке и Александр Блок (предварительные заметки). С. 150 - 151.

68 См. письмо Р. фон Вальтера к Рильке от 11 апреля 1913 года (Литературный архив Швейцарской национальной библиотеки (Берн). Rilke MS A 340). Отметим также, что Р. фон Вальтер был лично знаком с В. И. Ивановым и принадлежал к числу его горячих поклонников; сохранившиеся письма Вальтера к Иванову свидетельствуют о их встрече в Москве в декабре 1913 года, желании Вальтера перевести на немецкий язык книгу "По звездам" и др. (РГБ. Ф. 109. Карт. 33. Ед. хр. 48).

69 Имеется в виду левоэсеровский журнал "Знамя. Временник литературы и политики". Первый номер этого журнала вышел в мае, второй (и последний) - в августе 1921 года. О том, что "двуязычный журнал издательства "Скифы"" прекратился на втором номере", Рильке известила Л. Андреас-Саломе в письме от 4 января 1922 года (см.: Rainer Maria Rilke - Lou Andreas-Salome. Briefwechsel. Mit Erluiiuterungen und einem Nachwort herausgegeben von Ernst Pfeiffer. Zurich; Wiesbaden, 1952. S. 463.

70 Л. Андреас-Саломе неоднократно упоминалась в перечне немецких сотрудников "Знамени".

71 Puschkin A. S. Mozart und Salieri. Aus dem Russischen ubertragen von Reinhold von Walter. Berlin, [1921].

72 Iwanow W. Kliifte. Essays. Aus dem Russischen ubertragen von Wolfgang E. Groeger. Berlin, 1921. Книжка представляет собой перевод статьи В. Иванова "Кручи. О кризисе гуманизма", напечатанной в журнале "Записки мечтателей" (1919. N 1. С. 103 - 118).



стр. 124


--------------------------------------------------------------------------------

Вас за две новые книжечки, изданные в маленькой библиотеке "Скифов": статьи Вячеслава Иванова и "Моцарт и Сальери" Пушкина в Вашем переводе. Я охотно уделю внимание им обоим".73

О Вольфганге Грёгере (1882 - 1950) и его знакомстве с Ивановым следует сказать особо. Родившийся в Риге, Грёгер окончил в 1916 году Московский университет (юридический факультет) и вместе с семьей оставался в Москве вплоть до 1920 года. Выехав (через Ригу) из России, он в 1921 году окончательно обосновался в Берлине.74 Его знакомство с В. И. Ивановым состоялось, видимо, в подмосковном Серебряном Бору, где Иванов проводил лето и осень 1919 года. "В санатории одновременно с нами был немецкий поэт Groeger, - вспоминает Лидия Иванова. - Он часто заходил к нам в комнату и долго беседовал с Верой".75 Однако Грёгер общался в ту пору не только с Верой Шварсалон, но и с самим Ивановым, читал ему свои стихи и, видимо, пользовался его расположением. Представляя себя в письме к Л. Д. Блок (в связи с предпринятым им переводом "Розы и Креста"), Грёгер писал 14 января 1922 года (из Берлина): "Позвольте начать с того, что я - поэт и в качестве такового заслужил ласковое и, думается, искреннее признание со стороны Вячеслава Иванова, знающего и меня, и довольно много из моих стихов".76 Видимо, по договоренности с Ивановым Грёгер предпринял и перевод "Круч" для берлинских "Скифов".77 (Иванов впоследствии с похвалой отзывался о Грёгере и его переводе.)78 Кроме того, Грёгер переводил стихи Вячеслава Иванова; в 1922 году по предложению Е. Г. Лундберга, руководителя берлинских "Скифов", он перевел венок сонетов Иванова ("Любовь и смерть"). Однако задуманное издание книжки стихов Иванова не состоялось - "Скифы" прекратили немецкоязычные публикации.79

Именно "Кручи" Иванова в переводе Грёгера и читал Рильке в 1921 году. О том впечатлении, какое произвело на германского поэта культурологическое сочинение Иванова, можно судить по его письму к другому переводчику русских авторов на немецкий язык - Д. А. Уманскому.

Дмитрий Александрович Уманский (1901 - 1977) жил тогда в Вене.80 Одной из первых его переводческих работ оказалась статья Иванова о Достоевском ("Досто-


--------------------------------------------------------------------------------

73 Rilke R. M. Briefe zur Politik. S. 350.

74 См. подробнее: Werner X. Der Ubersetzer Wolfgang E. Groeger (1882 - 1950). Ein Beitrag zur Rezeptionsgeschichte russischer Literatur in Deutschland // Wiener Slavistisches Jahrbuch. 1984. Bd 30. S. 155 - 166. См. также опубликованную Ксенией Вернер содержательную переписку Грёгера с О. Шпенглером: Der Briefwechsel zwischen Oswald Spengler und Wolfgang E. Groeger iiber russische Literatur, Zeitgeschichte und soziale Fragen. Herausgegeben von Xenia Werner. Hamburg, 1987.

75 Иванова Л. Воспоминания. Книга об отце / Подг. текста и ком. Джона Мальмстада. Paris, 1990. С. 84.

76ИР ЛИ. Ф. 654. Оп. 8. Ед. хр. 50. Л. 1.

77 В этом же издательстве Грёгер выпустил, кроме того, книжечку стихов Брюсова и Бальмонта в своем переводе (см.: Brjussov und Balmont. Gedichte. Aus dem Russischen tibertragen von Wolfgang E. Groeger. Berlin, 1921).

78 См., например, в письме к Бернту Гейзелеру от 10 июня 1930 года (в связи с предполагавшимся, но не осуществленным переизданием "Круч" в переводе Грёгера). Вспоминая о Грёгере, "который был со мной некогда дружен", Иванов называет его перевод "прекрасным" (Ivanov V. Dichtung und Briefwechsel aus dem deutschsprachigen Nachlass. S. 229).

79 См. подробнее: Поляков Ф. Венок сонетов Вяч. Иванова "Любовь и смерть" в переводе Вольфганга Грегора // Europa Orientalis. Studi e ricerche sui paesi e le culture dell'est europeo. 2002. Vol. XXI. N 1. P. 367 - 386.

80 Д. А. Уманский был братом К. А. Уманского (1902 - 1945), возглавлявшего в 1930-х годах Отдел печати в Наркоминделе и переведенного затем на дипломатическую работу (в США, затем - в Мексику), известного, в частности, благодаря своей дружбе с Эренбургом. До середины 1920-х годов Д. А. Уманский находился в Вене, затем перебрался в Берлин. В то время он активно занимался переводами с русского на немецкий и вел по этому поводу обширную переписку с писателями в России и за ее пределами. "Я работаю с писателями, - сообщал о себе Уманский А. И. Сумбатову-Южину 13 декабря 1923 года, - и обо мне знают: Б. К. Зайцев, А. М. Ремизов, А. М. Соболь, И. Д. Сургучев, И. А. Бунин, Н. Н. Евреинов, И. Г. Эренбург,



стр. 125


--------------------------------------------------------------------------------

евский и роман-трагедия"), включенная в свое время в сборник "Борозды и межи" (1916). Перевод Уманского, появившийся на рубеже 1921 и 1922 годов,81 был выполнен без авторизации Иванова, а качество этого перевода не раз вызывало нарекания специалистов. Артур Лютер в письме к Иванову от 11 мая 1927 года попросту называет его "плохим".82 Отрицательную оценку Уманскому-переводчику дает и В. Грёгер в письме к московскому искусствоведу, библиофилу и коллекционеру П. Д. Эттингеру.83 (Видимо, перевод был выполнен наспех - на волне невероятной популярности Достоевского в Германии в юбилейном для русского писателя 1921 году.)

В публикуемом ниже письме обращает на себя внимание интерес Рильке к поэзии Иванова. Встречалось ли Рильке (до 1921 года) имя Иванова, не раз упоминавшееся в немецкой печати в 1910-е годы, - сказать трудно. Не установлено, читал ли Рильке стихи Иванова, переведенные Иоганнесом фон Гюнтером и включенные в изданную им антологию "Новый русский Парнас",84 - по утверждению последнего, эта книга была известна Рильке и даже заслужила его благосклонный отклик.85 Рильке явно ждал заявленной "Скифами" книжки стихов Иванова (в переводах В. Грёгера и др.) и сожалел, что издательство вынуждено сократить свою программу (прежде всего за счет книг на немецком языке).

Приводим полный текст письма Рильке к Д. А. Уманскому:

"Chateau de Muzot sur Sierre Valais (Suisse)

am 30. Januar 1922 Sehr geehrter Herr,

ob ich gleich - sehr beschaftigt in diesen Monaten - noch nicht Zeit gefunden habe, das kleine Buch von Wjatscheslaw Iwanow zu lesen, das Sie mir in gutiger Aufmerksamkeit zuwenden wollten, - so mag ich doch mindestens meinen Dank nicht langer zuruckhalten. Ich zweifle nicht, dass ich Ihnen recht geben werde, diese Arbeit dem deutschen Leser vermittelt zu haben: das kleine Bandchen Iwanow'scher Prosa, das der Skythen-Verlag unter dem Titel "Klufte" herausgegeben hat, hat mir den grossten Begriff von der Bedeutung dieses Schriftstellers mit einem Schlage beigebracht.


--------------------------------------------------------------------------------

А. К. Лунц, О. И. Дымов и многие другие" (РГАЛИ. Ф. 878. Оп. 1. Ед. хр. 2061. Л. 1 об.). Говоря о своих связях в немецком театральном мире, Уманский называл М. Рейнгардта, А. Моисеи и другие известные имена (Там же. Л. 1). В 1930-е годы возглавлял в Москве акционерное общество "Литературное агентство", занимавшееся распространением произведений советских авторов на Западе. Подготовил для иностранного читателя книгу: "Беломоро-Балтийский канал имени Сталина. История строительства 1931 - 1934 / Под ред. М. Горького, Л. Авербаха, С. Фирина. М., 1934" (в связи с этим изданием Уманский переписывался с Горьким). После Второй мировой войны выступал как советский публицист, разоблачал западногерманских милитаристов, реваншистов; публиковался в таких изданиях, как "Литературная газета", "Красная звезда", "Советский патриот" и др. Среди переводческих работ Д. А. Уманского следует отметить опубликованные в Германии "Воспоминания и письма Л. Н. Толстого" (1921) и "Воспоминания" А. Г. Достоевской (1925). В 1960 - 1970-е годы в Германии неоднократно переиздавались его переводы И. Бабеля ("Конармия"), К. Федина ("Города и годы") и др. Переводил также произведения немецких авторов на русский язык.

81 Iwanow W. Dostojewski und die Roman-Tragodie. Ubersetzung von Dmitrij Umanskij. Leipzig; Wien, 1922.

82 См.: Ivanov V. Dichtung und Briefwechsel aus dem deutschsprachigen Nachlass. S. 256.

83 Письмо от 24 января 1927 года // Архив Гос. музея изобразительных искусств им. А. С. Пушкина (Москва). Ф. 29. Оп. 3. Ед. хр. 1324.

84 Neuer russischer Parnass. Ausgewahlt, eingeleitet und ubertragen von Johannes von Guenther. Berlin, 1912.

85 См.: Guenther J. von. Ein Leben im Ostwind. Zwischen Petersburg und Munchen. Erinne-rungen. S. 377.



стр. 126


--------------------------------------------------------------------------------

Ich furchte, die dort versprochene Ubertragung seiner Verse mochte unterblieben sein, - da ja das ganze so schon begonnene "Skythen"-Programm - leider, - wie ich erst neulich erfuhr, nicht verwirklicht werden konnte.

Sie wurden mich zu lebhaftem Danke verpflichten, wenn Sie mich, im Falle andere Schriften Wjatscheslaw Iwanows in Ihrer Ubertragung spater erscheinen sollten, von jeder solchen Edition durch eine Zeile unterrichten wollten; mir lage daran, keine seiner Arbeiten, die irgend zuganglich werden, zu versaumen.

In Dankbarkeit

verbleibe ich Ihr

sehr ergebener

Rainer Maria Rilke"86

Перевод:

"Замок Мюзот

Сьер, Валэ87

(Швейцария)

30 января 1922

Милостивый государь,

хотя я все еще - ибо в эти месяцы очень занят - не выбрал времени прочитать маленькую книжечку Вячеслава Иванова, на которую Вы столь любезно обратили мое внимание, но хотел бы, по крайней мере, не затягивать более с выражением моей благодарности. Не сомневаюсь, что выскажусь в поддержку Вашего решения представить эту работу немецкому читателю: небольшой томик прозы Иванова, выпущенный издательством "Скифы" под названием "Кручи", позволил мне разом и глубоко постигнуть значение этого писателя.

Опасаюсь, что обещанные в этой книге переводы его стихов могут не состояться, поскольку издательство "Скифы", так хорошо начинавшее, оказалось, увы, не в состоянии, как я узнал лишь недавно, осуществить целиком свою программу.88

Пожалуйста, известите меня хотя бы строчкой, если и другие сочинения Вячеслава Иванова в Вашем переводе со временем увидят свет; я буду Вам крайне признателен за сообщение о каждом издании такого рода. Мне крайне важно не пропустить ни одну из его работ, коль скоро она станет доступной.

С благодарностью

остаюсь Вам преданный

Райнер Мария Рильке".

Посланное в Вену, где жил тогда Д. А. Уманский, это письмо, однако, не нашло адресата (часто менявшего свое местожительство). На конверте письма сохранилась карандашная запись, сделанная, по всей видимости, почтовым чиновником: "Адресат выехал, не указав, куда именно". Письмо вернулось в Швейцарию и осталось в архиве Рильке.


--------------------------------------------------------------------------------

86 Литературный архив Швейцарской национальной библиотеки. Rilke MS В 24.

87 Предшествующие слова набраны типографски; далее - рукою Рильке.

88 См. выше (место, обозначенное прим. 79).



стр. 127