Надежда Осиповна Пушкина (1775-1836), мать великого русского поэта, не была обойдена вниманием пушкинистов. Уже П. В. Анненков в своих "Материалах для биографии А.С. Пушкина" остановился на личности "прекрасной креолки", кратко охарактеризовав ее взаимоотношения с сыном в период его раннего детства: "До семилетнего возраста Александр Сергеевич Пушкин не предвещал ничего особенного; напротив, своею неповоротливостию, своею тучностию, робостию и отвращением к движению он приводил в отчаяние Надежду Осиповну, женщину умную, прекрасную собой, страстную к удовольствиям и рассеяниям общества, как и все окружающие ее, но имевшую в характере те черты, которые заставляют детей повиноваться и вернее действуют на них, чем мгновенный гнев и вспышки. Впрочем, она не могла скрыть предпочтительной любви сперва к дочери, а потом к меньшому сыну". 1 Характеристика Анненкова опиралась на свидетельство О. С. Павлищевой, сестры поэта. 2 В ней были даны основные параметры, определившие портрет Надежды Осиповны в пушкиноведческой литературе. Опубликованные впоследствии воспоминания и письма, вышедшие из круга родных и знакомых семейства Пушкиных, добавляли все новые и новые черты к картине, нарисованной Анненковым. Они были собраны В. В. Вересаевым в портрете матери поэта, значительно преувеличившем негативные стороны ее характера: "Надежда Осиповна была властна и взбалмошна. Муж находился у нее под башмаком. С детьми она обращалась деспотически". И несколько далее: "Материнской ласки Пушкин никогда от нее не видел". 3

Иной подход к оценке личности Надежды Осиповны наметился после публикации ее переписки с дочерью, относящейся к 1828-1835 годам. "По-новому раскрываются в письмах характеры родителей поэта... - писала Я. Л. Левкович. - Надежда Осиповна - фигура незаурядная, красочная. В ней много черт, долго ее молодивших: живость, остроумие, любовь к светской жизни. Капризная и властная, в молодости она бывала резка с мужем и детьми. Письма показывают другие ее стороны - она нежная семьянинка, чрезвычайно заботливая любящая мать, а потом и бабушка". 4 Настоящее восхищение Надеждой Осиповной звучит в предисловии к полной публикации ее писем, подготовленной Л. Л. Слонимской: "Трудно представить более любящую жену и мать. Вся ее жизнь в любви и тревоге за Сергея Львовича и детей, которых она любила всех равно, а Льва Сергеевича со страстностью". 5

Итак, в настоящий момент в пушкиноведении оформились два подхода к характеристике личности Надежды Осиповны. На чьей же стороне правда? И можно ли в настоящий момент нащупать критерий, способный подтвердить справедливость той или иной концепции? По-видимому, да. Этот критерий - творчество ее сына. Страницы пушкинских произведений отразили сложную динамику взаимоотношений


--------------------------------------------------------------------------------

1 Пушкин А. С. Соч. / Изд. П. В. Анненкова. СПб., 1855. Т. 1. С. 11.

2 Пушкин в воспоминаниях современников: В 2 т. / Вступ. ст. В. Э. Вацуро; Подг. текста, сост. и прим. В. Э. Вацуро, М. И. Гиллельсона, Р. В. Иезуитовой, Я. Л. Левкович и др. 3-е изд. СПб., 1998. Т. 1. С. 34-35. Павлищева утверждала, что Надежда Осиповна "не могла скрывать предпочтение, которое оказывала сперва к дочери, а потом к меньшому сыну Льву Сергеевичу".

3 Вересаев В. Спутники Пушкина: В 2 т. М., 1993. Т. 1. С. 20-21.

4 Левкович Я. По неизвестным письмам // Звезда. 1974. N 6. С. 177.

5 Фамильные бумаги Пушкиных-Ганнибалов. СПб., 1993. Т. 1: Письма С. Л. и Н. О. Пушкиных к их дочери О. С. Павлищевой. 1828-1835 / Пер., подг. текста, предисл. и комм. Л. Слонимской. С. 8.

стр. 167


--------------------------------------------------------------------------------

поэта с матерью. Анализ этого процесса содержит в себе урок большой трагедийной силы. Следует сразу же подчеркнуть, что, проследив этот процесс до конца, мы придем к вполне благополучной, счастливой развязке.

1

Остановимся на некоторых особенностях детства поэта. В "Семейной хронике" Л. Н. Павлищева, весьма сомнительной во многих отношениях, есть сообщение "о наказаниях, придуманных Надеждой Осиповной для... Александра Сергеевича, чтобы отучить его в детстве от двух привычек: тереть свои ладони одна о другую и терять носовые платки; для искоренения первой... она завязала ему руки назад на целый день, проморив его голодом; для искоренения же второй - прибегала к следующему: "Жалую тебя моим бессменным адъютантом..." - сказала она дяде, подавая ему курточку. На курточке красовался пришитый, в виде аксельбанта, носовой платок. ...При аксельбантах она заставляла его и к гостям выходить. В итоге получился требуемый результат - Александр Сергеевич перестал и ладони тереть, и платки терять". 6

Строгость в отношении к детям - весьма характерная черта семейной педагогики того времени. 7 Воспоминания Павлищева дают материал для еще одной иллюстрации такого рода. В ней присутствуют и некие специфические черты, свидетельствующие о том, что семья Пушкиных не была жестко разделена, как это было принято во многих домах их круга, на две половины - детскую и родительскую (а эта последняя, в свою очередь, - на материнскую и отцовскую). Семья была монолитной (здесь была, кстати, заслуга Сергея Львовича, которой пушкиноведение не воздало должное), и это обстоятельство не учел А. Н. Вульф, предрекавший поэту неудачу в семейной жизни. 8 А. С. Пушкин повторил (в основном) опыт отца, который, при всех недостатках своего характера, был очень семейственным человеком (необоримость отцовского примера удостоверена словами Христа: "Делаю то, что видел у Отца Своего").

Воспоминания Павлищева показывают, что у Надежды Осиповны не было индифферентности в отношении к какой-то из сторон жизни детей. При этом в ее манере общения с детьми был элемент нетривиальной жесткости: "Никогда не выходя из себя, не возвышая голоса, - писал Л. Павлищев, - она умела, что называется, дуться по дням, месяцам и даже целым годам. Так, рассердясь за что-то на Александра Сергеевича, которому в детстве доставалось от нее гораздо больше, чем другим детям, она играла с ним в молчанку круглый год, проживая под одною кровлею". 9 Для отношений матери и ребенка это настолько необыкновенно, что в сообщение Павлищева можно было бы и не поверить, если б не одно обстоятельство. Ситуация "мать есть, но ее как бы и нет" очень характерна для биографии Пушкина. Мы еще не раз столкнемся с этим при рассмотрении различных периодов его жизни.

Что же послужило причиной столь видимого для окружающих недостатка любви в отношении матери к старшему сыну? Письма 1828-1835 годов свидетельствуют, что Надежда Осиповна считала материнство средоточием смысла всей ее жизни. 14 июля 1833 года она писала Ольге Сергеевне и Льву Сергеевичу: "Я молюсь о вашем счастье, мои дети; когда нельзя мне быть тому свидетельницей, как это дано матерям более счастливым, чем я, то я желала бы хоть быть в нем убежденной, и эта уверенность смягчила бы мучения разлуки, с которой я никак не могу свыкнуться. Прощайте, мои добрые друзья, да защитит вас Небо, целую вас со всей нежностью моего


--------------------------------------------------------------------------------

6 Павлищев Л. Н. Воспоминания об А. С. Пушкине. М., 1890. С. 9.

7 См. обзор мемуарных свидетельств, а также библиографию исследований, связанных с этой стороной воспитания в дворянской семье, в книге Е. И. Анненковой "Аксаковы" (СПб., 1998. С. 38-42), вышедшей в серии "Преданья русского семейства".

8 Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 426.

9 Павлищев Л. Н. Указ. соч. С. 9.

стр. 168


--------------------------------------------------------------------------------

сердца, поцелуйте друг друга за меня, и оба накрепко скажите себе, что у вас нет лучшего друга на свете, чем мать ваша, которой хочется жить для того только, чтобы вам это доказать". 10 Подобного рода выражением нежных чувств к детям наполнены все письма Надежды Осиповны: "...сердце мое всегда с тобою, во весь день я только и думаю, что о тебе и твоих братьях"; "...без вас для меня нет красных дней" 11 и т. п. Надежда Осиповна была по- матерински нежна и с детьми своих родственников. Летом 1829 года она очень подружилась в Тригорском с шестилетней дочерью П. А. Осиповой: "Ее маленькая Катинька очаровательна и очень ко мне привязана; когда я сказала ей, что уеду жить в Михайловское, она принялась плакать. Бедное дитя, она такая заброшенная". 12

Павлищева вспоминала: "До шестилетнего возраста Александр Сергеевич не обнаруживал ничего особенного; напротив, своею неповоротливостью, происходившею от тучности тела, и всегдашней молчаливостью приводил иногда мать в отчаяние. Она почти насильно водила его гулять и заставляла бегать". 13 Впоследствии с ребенком произошла разительная перемена (думаем, это было следствием травматического переживания), и уже в Лицее его знали как резвого и шаловливого мальчика. Такой переворот не мог не иметь под собой какого-то серьезного изменения в жизни будущего поэта. Он пришелся на 1805 год, когда в семье Пушкиных появился Лев Сергеевич, любимец Надежды Осиповны (его брату в этот год было именно шесть лет). Привязанность к нему матери была исключительной по своей силе: "...я плачу, когда подумаю о тебе, дорогой мой Леон, но я не хочу и помыслить, что эта разлука будет продолжительна. Господь же наказывает нас превыше наших сил, и я чувствую, что больше не смогу выносить твоего отсутствия, я нуждаюсь в тебе, как в воздухе, которым дышу" (письмо от 20 декабря 1832 года). 14

Известно, какое значение для формирования человека имеет конкуренция между братьями и сестрами из-за любви родителей. З. Фрейд писал об этом: "Ребенок, отодвинутый рождением нового ребенка на второй план, первое время почти изолированный от матери, с трудом прощает ей это свое положение; у него появляются чувства, которые у взрослого можно было бы назвать глубоким ожесточением, и часто они становятся причиной длительного отчуждения". 15 Попытка применить это наблюдение психоанализа к личности поэта может натолкнуться на такое возражение: к моменту рождения Льва у Пушкиных были еще и дочь Ольга, и сын Николай. Чтобы понять особую любовь ко Льву в семье Пушкиных, нужно углубиться в ее историю. В 1807-1811 годах Пушкины потеряли четырех детей, причем трое из них были младенцами (Николай Сергеевич умер в возрасте шести лет в 1807 году). В письмах Надежды Осиповны встречаются неоднократные упоминания о них. Так, еще в 1829 году какая-то женщина из числа прислуги оставалась для нее "Колинькиной няней". 16 В 1834 году Надежда Осиповна вспоминала о своей дочери Софье, сравнивая ее со старшей дочерью Александра: "Она напоминает мою маленькую Софи, не думаю, чтобы она долго прожила". 17 По-видимому, именно череда детских смертей в семействе Надежды Осиповны наложила отпечаток особой страстности на ее любовь ко Льву. Все ее "маленькие" дети, родившиеся вслед за Львом, умерли, и она не могла не страшиться за жизнь последнего из них.


--------------------------------------------------------------------------------

10 Фамильные бумаги Пушкиных-Ганнибалов. Т. 1. С. 170.

11 Там же. С. 37 (письмо к Павлищевой от 16 июля 1829 года), 139 (к ней же, 16 марта 1833 года).

12 Там же. С. 40 (письмо к ней же, 23 июля 1829 года).

13 Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 1. С. 30.

14 Фамильные бумаги Пушкиных-Ганнибалов. Т. 1. С. 122-123.

15 Фрейд 3. Введение в психоанализ: Лекции / Изд. подг. М. Г. Ярошевский. М., 1989. С.213.

16 Фамильные бумаги Пушкиных-Ганнибалов. Т. 1. С. 45.

17 Там же. С. 208.

стр. 169


--------------------------------------------------------------------------------

Ю. М. Лотман писал: "Наиболее разительной чертой пушкинского детства следует признать то, как мало и редко он вспоминал эти годы в дальнейшем". 18 Думаем, наиважнейшую роль в этом сыграло не равное с другими детьми отношение к нему матери, К. Г. Юнг писал о "непосредственных реакциях ребенка на те или иные важные изменения в психике родителей": "Нет нужды уточнять, что ни родители, ни дети не осознают того, что действительно происходит. Насколько заразительны для ребенка комплексы родителей, можно видеть из того, сколь сильно воздействуют на детей своеобразные черты характера родителей. Даже если родители предпримут в общем успешные усилия, чтобы совладать с самим собой, так что ни один взрослый человек не заметит и следа психического комплекса, дети каким-то образом узнают о нем". 19 Перемена в будущем поэте, вдруг превратившая его из флегматичного ребенка в резвого отрока (а этого в свое время требовала от него Надежда Осиповна), могла быть связана именно с нею. Он как бы пустился вдогонку за материнской любовью, но не сумел догнать ее...

2

Лотман назвал Пушкина "человеком без детства" 20 (на значительную долю преувеличения, присутствующего в этом заключении исследователя, справедливо указал Н. Н. Скатов, осветивший в своей книге о Пушкине благотворные стороны его детства). 21 На протяжении всего своего творческого пути поэт неоднократно возвращался мыслью к годам, проведенным им под родительским кровом. Емкое в психологическом отношении объяснение той жизненной ситуации он дал в "Евгении Онегине", говоря о детстве Татьяны:

Она в семье своей родной

Казалась девочкой чужой.

Она ласкаться не умела

К отцу, ни к матери своей... 22

Неумение "ласкаться" - очень характерная черта личности поэта. Здесь, несомненно, есть оттенок автобиографизма, поскольку любящая натура Надежды Осиповны была очень требовательна к этой стороне семейной жизни. В 1835 году, когда взаимоотношения Пушкина с родителями приняли достаточно благополучную форму, она, тем не менее, жаловалась дочери: Александр "до того лаконичен, что из него никогда слова не выжмешь, и рассеян более чем когда- либо". 23 Это слово ("рассеянность") встречается на страницах писем Пушкиных в качестве характеристики старшего сына. По-видимому, под ним подразумевался недостаток какой-то теплоты (или "чувствительности") в его общении с родителями.

Образ одинокого ребенка неоднократно встречается в творчестве Пушкина. В статье "Семейный роман невротика" 3. Фрейд писал: "Слишком часто возникают ситуации, когда ребенок обижен или, по крайней мере, чувствует себя обиженным, когда ему недостает полноценной родительской любви или... он сожалеет о том, что должен делить эту любовь со своими братьями и сестрами. Чувство того, что собственные симпатии не встречают полной взаимности, затем находит выход в идее из раннего детства, часто сознательно всплывающей в памяти, о том, что являешься


--------------------------------------------------------------------------------

18 Лотман Ю. М. Александр Сергеевич Пушкин. Биография писателя: Пособие для учащихся. Л., 1981. С.12.

19 Юнг К. Г. Конфликты детской души. М., 1995. С. 58-59 (статья "Значение аналитической психологии для воспитания").

20 Лотман Ю. М. Указ. соч. С. 13.

21 Скатов Н. Пушкин. Русский гений. М., 1999. С. 22-23. См. также: С. 23-44.

22 Пушкин. Полн. собр. соч. [М.; Л.,] 1949. Т. 6. С. 42. Далее ссылки на это издание даются в тексте с указанием тома и страницы.

23 Фамильные бумаги Пушкиных-Ганнибалов. Т. 1. С. 269.

стр. 170


--------------------------------------------------------------------------------

пасынком, падчерицей или приемышем. Многие не ставшие невротиками люди очень часто вспоминают такие ситуации, когда они, главным образом под влиянием литературы, подобным образом воспринимали неприязненное поведение родителей и отвечали на него". 24 Это наблюдение Фрейда можно проиллюстрировать на примере лицейского стихотворения Пушкина "Романс" ("Под вечер, осенью ненастной...") (1814). Оно обнаруживает "сюжетные и тематические переклички" с широко популярным стихотворением французского поэта А. Беркена (Berquin) "Plaintes d' une femme abandonnee par son amant" ("Жалобы женщины, покинутой ее возлюбленным") (1777). 25 В 1813 году оно было переведено Жуковским под заглавием "Песня матери над колыбелью сына". По мнению Ц. С. Вольпе, "тема романса Беркена заинтересовала Жуковского, возможно, вследствие того, что она имела для него автобиографический интерес" (автор "Песни матери..." был незаконнорожденным). 26 Полагаем, что и Пушкина в 1814 году могла задеть за живое перекличка его жизненных впечатлений с сюжетом о "подкидыше". Сопоставим его разработку в произведениях двух русских поэтов.

В "Песне матери..." отсутствует негативная характеристика героини: она "стенает" об измене отца ребенка, свидетельствуя о неизменности своей любви к нему. Грядущие на младенца беды представлены у Жуковского в образе одиночества "вдвоем" (мать и ребенок). Не то в стихотворении Пушкина. Мать в нем характеризуется словами "несчастная" и "виновная" (последний эпитет присутствует только в лицейской редакции), ребенок для нее - "тайный плод любви несчастной", "мученье", "вечный стыд". Очень пластично изображено в стихотворении Пушкина страдание мальчика, оставленного своей матерью:

Несчастный! Будешь грустной думой

Томиться меж других детей

И до конца с душой угрюмой

Взирать на ласки матерей. 27

Высказывалось предположение, что эмоциональная включенность поэта в обсуждение острой для России проблемы незаконнорожденных детей была обусловлена его знакомством с трактатом И. П. Пнина "Вопль невинности, отвергаемой законом" (1802). Современный комментарий констатирует "воздействие на "Романс" социально- филантропических идей левого крыла просветительства, выразителем которых был и Пнин" , 28 На наш взгляд, причина обращения поэта-отрока к сюжету Беркена была глубоко личной. В лицейском "Романсе" можно расслышать и жалобу на мать одинокого мальчика, и упреки в ее адрес, и переживание судьбы подкидыша как своей личной (не случайно это впоследствии станет элементом характеристики детства Татьяны: "Казалась девочкой чужой..."), и первое предвестье будущего негативного изображения материнства, которое станет отличительной чертой творчества Пушкина "южного" периода.

Пушкиноведами уже отмечалось, что в наследии поэта нет стихов, посвященных родителям. Сама потребность обращения к образу матери (или эрзацматери) у лицеиста Пушкина, несомненно, была. Это показывает стихотворение "Сон (Отрывок)" (1816), где есть проникновенные строки, связанные с М. А. Ганнибал, бабушкой поэта. Другие упоминания о детстве в лицейских произведениях Пушкина носят, скорее, условно-литературный характер, хотя, как нам кажется, выраженная в них грусть могла иметь для поэта значение подлинного переживания. "Две-три весны, младенцем, может быть, / Я счастлив был, не понимая счастья" (послание "Князю А. М. Горчакову", 1817).


--------------------------------------------------------------------------------

24 Фрейд З. Художник и фантазирование. М., 1995. С. 135.

25 Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 20т. СПб., 1999. Т. 1. С. 620.

26 Жуковский В.А. Стихотворения: В 2 т. / Вступ. ст., ред. и прим. Ц. Вольпе. Л., 1939. Т. 1. С. 375.

27 Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 20т. Т. 1. С. 81.

28 Там же. С. 621.

стр. 171


--------------------------------------------------------------------------------

3

В июне 1817 года Пушкин покинул Лицей и поселился с родителями. Любопытно отметить, что в "петербургский" период (1817-1820) какие-то особо теплые слова о родном доме появляются у поэта в трагический для семейства Пушкиных момент. В июле 1819 года Надежда Осиповна и Сергей Львович потеряли своего последнего сына Платона, который умер, не дожив до двух лет. Стихотворение "Домовому" содержит обращение к "незримому покровителю" Михайловского, где произошла эта трагедия (Пушкин приехал туда к родителям за несколько дней до смерти брата; там эти стихи и были написаны): "Храни селенье, лес и дикой садик мой / И скромную семьи моей обитель!" (II, 93).

Высылка Пушкина на юг в мае 1820 года дала чрезвычайно плодотворный для его поэзии толчок. Произошло стремительное расширение жанрового и проблемно- тематического диапазона творчества, позволившее Пушкину выбраться, наконец, из колеи множащихся дружеских посланий, заполонивших собою фронт его поэтических занятий. Глубоко укорененная в искусстве тема "страдания" (разлука с любимой, конфликты с окружающими, клевета, гонение и пр.) перестала быть мечтой, тревожащей лишь воображение поэта. Она наполнилась подлинно жизненным содержанием.

Среди раздражителей, заставлявших трепетать уязвленное новым поворотом судьбы сердце Пушкина, не последнее место занимали его взаимоотношения с родителями. Именно на юге они приняли характер открытого конфликта. Он нашел отражение в письмах Пушкина к брату. Их анализ дан в книге Г. М. Дейча, который справедливо считал, что отношения Пушкина с родителями - "одна из самых сложных и малоисследованных страниц биографии поэта". 29 До нас дошли только пять писем Александра Сергеевича к родителям и три письма Сергея Львовича и Надежды Осиповны к нему; все они относятся к 1830-1836 годам. Между тем из писем Пушкина к брату известно, что переписка между ним и родителями велась и на юге. В письме от 25 августа 1823 года к брату прорвалась давняя обида поэта на отца: "Изъясни отцу моему, что я без его денег жить не могу. (...) Все и все меня обманывают - на кого же, кажется, надеяться, если не на ближних и родных. ...Мне больно видеть равнодушие отца моего к моему состоянию - хоть письмы его очень любезны. Это напоминает мне П.(етер)Бург - когда, больной, в осеннюю грязь или в трескучие морозы я брал извощика от Аничк.(ова) моста, он вечно бранился за 80 коп. (которых верно б ни ты, ни я не пожалели для слуги)" (XIII, 67). Пушкиноведение не располагает фактами, свидетельствующими о материальной поддержке С. Л. Пушкиным сына в период южной ссылки. М. И. Семевский писал об отце поэта: "Любопытно, что он никогда не оказывал ни малейшей помощи своему сыну Александру, и тот справедливо говорил своим деревенским соседям, близко знавшим его семейные дела, что он едва ли получил от отца во всю свою жизнь до пятисот рублей ассигнациями". 30 Полное отсутствие материальной поддержки поэта трудно объяснимо, особенно если сравнить это с теми большими денежными суммами, которые родители высылали Л. Пушкину во время его жизни в Варшаве в 1831- 1833 годах.

На юге поэт еще надеялся на помощь родителей (от этих надежд ему пришлось отказаться в 1824 году после ссоры в Михайловском). Примечательно, что в этом семействе право обсуждения денежных дел принадлежало исключительно отцу. Лишь в 1835 году, после выплаты части долгов Льва Сергеевича, поставивших всю семью на грань разорения. Надежда Осиповна стала касаться в письмах этой стороны жизни семьи, оправдываясь перед дочерью в задержке с выплатой ей каких-то сумм.


--------------------------------------------------------------------------------

29 Дейч Г. М. Все ли мы знаем о Пушкине? М., 1989. С. 109. См. также: С. 109-134 (глава ""Ох, семья, семья!" (Штрихи к портрету родителей Пушкина)").

30 Семевский М. И. К биографии Пушкина. Выдержки из записной книжки // Русский вестник. 1869. N 11. С. 86.

стр. 172


--------------------------------------------------------------------------------

В "южных" письмах Пушкина нет ни одного упоминания матери. Между тем, как свидетельствует архив Павлищевой, С. Л. и Н. О. Пушкины писали своим детям только совместные письма. Трудно представить (хотя это и не исключено), что в письмах отца к сыну в Кишинев и Одессу не было приписок Надежды Осиповны... Молчание А. Пушкина о них очень знаменательно. Не было ли здесь "игры в молчанку", знакомой нам по воспоминаниям о Надежде Осиповне Л. Павлищева? На этот раз ее "участником" стал не беззащитный ребенок, а взрослый сын, принявший на себя удар правительственной репрессии (последнее обстоятельство могло бы послужить причиной особой поддержки со стороны матери).

4

Ряд произведений Пушкина, написанных на юге, говорит о том, что его отношение к Надежде Осиповне имело в эти годы негативный оттенок. Вообще чувство к матери - это "заповедная" область, в которой формируется множество судьбоносных черт характера человека. Негативизм, если он находит здесь себе место, обладает фатальной способностью к проявлению различных сторон своего воздействия, и в частности в образах и фантазиях художника.

К 1823 году относится стихотворение "Придет ужасный [час]... твои небесны очи...". В основе его сюжета лежит мечта "поклонника безотрадного" о свидании в склепе со своей ныне здравствующей возлюбленной: "И сяду близ тебя, печальный и немой, / У милых (?) ног твоих - себе их на колена / Сложу - и буду ждать [печально)]... [но чего?]" (II, 296). Многие пушкинисты обращали внимание на странный характер этой фантазии (их наблюдения были обобщены и дополнены глубокими выводами в статье О. С. Муравьевой). 31 Неоднократно Пушкиным высказывалась мысль о притягательности для него женщины умирающей (или находящейся в глубоком обмороке) и даже мертвой ("Увы, зачем она блистает...", 1820; "Как счастлив я, когда могу покинуть...", 1826; "Для берегов отчизны дальней...", 1830; "Заклинание", 1830; воспоминание о Инезе (в том числе черновые варианты) и описание обморока Доны Анны в драме "Каменный гость", 1830; "Осень (Отрывок)", 1833).

Откуда же у Пушкина влечение к образу "мертвой возлюбленной"? По мнению Д. Д. Благого, характерная для Пушкина "влюбленность в прощальную, уходящую, умирающую красоту" была связана с его тяготением к мечте об ушедшей из жизни женщине. 32 Иначе взглянул на эту проблему В. В. Вересаев, который отметил у Пушкина "до жути странные, совершенно некрофильские настроения" (он имел в виду стихи "Придет ужасный [час]..." и "Как счастлив я..."). 33 Со времени, когда были написаны эти слова, прошли десятилетия. Ныне проблема некрофилии, связанной с любовью к мертвому, неживому, получила глубокую научную разработку. Американский психолог Э. Фромм в своей фундаментальной "Анатомии человеческой деструк-тивности" писал, что "смесь из биофильских наклонностей и некрофильских тенденций" характерна для большинства людей. 34 По его мнению, некрофильские проявления симпатий индивида имеют своим истоком неблагополучие в сфере взаимоотношений с матерью. О детях с некрофильской доминантой в характере Фромм сообщал следующее: "У таких детей никогда не развивается чувство любви к матери (ни нежное, ни эротическое, ни сексуальное). Они просто никогда не чувствуют тяготения к ней. То же самое имеет место в более поздний период: они не ищут для влюбленности женщин, напомина-


--------------------------------------------------------------------------------

31 Муравьева О. С. Образ "мертвой возлюбленной" в творчестве Пушкина // Временник Пушкинской комиссии. Л., 1991. Вып. 24. С. 17-28. См. также: Березкина С. В. У истоков пушкинской "Русалки" // Всемирная литература. 1999. N 7. С. 102-103.

32 Благой Д. Д. Социология творчества Пушкина. М., 1931. С. 201. См. также: С. 207-208.

33 Вересаев В. В двух планах: Статьи о Пушкине. М., 1929. С. 162.

34 Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М., 1998. С. 484.

стр. 173


--------------------------------------------------------------------------------

ющих мать. Для них мать - только символ, скорее фантом, чем реальная личность". 35 Фромм указывал на частое присутствие в фантазиях индивидов с некрофиль-ской тенденцией образа влекущего их к себе моря 36 (ср. многократно варьировавшийся в творчестве Пушкина образ чаровницы-русалки, обитательницы вод: баллада 1819 года "Русалка", стихотворение 1826 года "Как счастлив я...", работа в 1829- 1832 годах над драмой "Русалка", наконец, вновь баллада "Яныш Королевич" из "Песен западных славян", 1833-1834).

Современные психологи считают, что материнский комплекс (у Фрейда - Эдипов комплекс) имеет свою положительную сторону для формирования личности человека. Любовь к матери (вне злокачественной, сознательной или бессознательной, инцестуозной привязанности) дает мощный эмоциональный заряд, обеспечивающий многие аспекты благополучия и жизнеспособности индивида. Фромм писал об этом в книге "Здоровое общество": "Мать - это питание, любовь, тепло, земля. Быть любимым ею значит быть живым, иметь корни и чувство дома. Подобно тому как рождение означает, что ребенок вынужден расстаться с обволакивающей защитой материнского лона, взросление означает, что он должен покинуть сферу материнской защиты. Тем не менее даже в зрелом возрасте никогда полностью не проходит тоска по этому некогда ощущавшемуся состоянию... Стоит ли удивляться в таком случае, что у рядового человека обнаруживается глубокая тоска по безопасности и укорененности, которые когда-то давала ему связь с матерью? Не следует ли ожидать, что он не сможет избавиться от этой сильной тоски до тех пор, пока не найдет других способов укорениться". 37

Сложность пережитой Пушкиным ситуации заключалась не только в том, что он не был должным образом любим Надеждой Осиповной. Фромм писал: человек "не может что-то сделать, чтобы повлиять на любовь матери или управлять ею. Материнская любовь сродни милости Господней; если она есть, она - благословенный дар, если ее нет, ее неоткуда взять". 38 В жизни Пушкина все осложнялось тем, что он и сам в какой-то момент стал испытывать к матери чувство, имеющее в себе оттенок негативизма. В сфере фантазии это сказалось развитием у поэта влечения к образам умирающих или мертвых женщин (это и понятно, раз праматерь Ева, имя которой, согласно Библии, означает "жизнь", как бы отвернулась от него в лице его собственной матери), в идейно-тематической области - формированием сложного проблемного узла, который можно было бы назвать "поношением материнства".

В ряде "южных" произведений Пушкина присутствует проходной персонаж, получивший в послании 1821 года "Алексееву" определение "докучливая мать" (II, 229). В "Гавриилиаде" (1821) образ охарактеризован полнее: "При матери докучливой и строгой..." (IV, 131); это союзница развратной дочери, которая учит ее обману: "От матери проказливая дочь / Берет урок стыдливости покорной..." (IV, 134). Нескрываемая ирония в отношении "маменек" звучит в первых главах "Евгения Онегина": "Вы также, маменьки, построже / За дочерьми смотрите вслед..." (VI, 17). Описание взаимоотношений в доме Лариных (вторая глава романа) лишено симпатий к семейному крову. Мать Татьяны обрисована автором не без насмешки над скучной семейной обыденностью. Обобщая эти наблюдения, можно смело сказать: образ материнства в творчестве Пушкина "южной" поры не имеет ореола любви; он видит здесь лишь скуку, притеснение, обман и хитрость.

В 1821 году Пушкин писал в набросках большого послания к "Зеленой лампе": "В кругу семей, в пирах счастливых / Я гость печальный и чужой" (II, 775). Во все времена символом благополучия семьи, ее центром, "плодовитой лозой" (образ из


--------------------------------------------------------------------------------

35 Там же. С. 477.

36 Фромм Э. Здоровое общество // Хорни К., Фромм Э. Психоанализ и культура. М., 1995. С.306.

37 Там же. С. 305-306.

38 Там же. С. 311.

стр. 174


--------------------------------------------------------------------------------

127 псалма) была мать. Женщина, способная дать жизнь ребенку, становилась объектом почитания, зачастую - религиозного. Языческий мир подчеркивал в изображениях роженицы атрибуты пола, преувеличивая их и, если можно так выразиться, преумножая. Христианство привнесло сюда нечто принципиально новое. То, что было сокрыто от древнего человека - его сыновняя связь с небесным Отцом, открылось людям новой эпохи, узнавшим Сына Божьего, а материнство, столь простое и понятное всем, рожденным под солнцем, стало вдруг великой тайной, явленной миру личностью Мадонны. Дева, чудным образом родившая Сына... Бог, соединенный с Девой громадностью родства по Духу, был (и есть) единственный Отец ее Сына. Его естество было дано Мадонне как Дух, который есть мир, природа, жизнь дома, в котором живет Бог. Личность Мадонны - это идеальное материнство, очищенное от неблагостных проявлений безумной материнской любви и утратившее способность творить зло под личиной добра. Ее воздействие в мире является благодатно-материнским. Вековая жизнь Мадонны - это защита и помощь всяческому земному сиротству. Сфера неземного материнства с торжеством и благодарностью манифестируется христианской церковью на протяжении всей ее истории.

У Пушкина в период южной ссылки следов благоговения перед личностью Мадонны нет (анализ этой стороны творчества поэта дан в работе М. В. Строганова). 39 / Что же характеризует подход Пушкина к ее изображению в эти годы? Во-первых, сомнения чисто догматического плана (непорочность Девы, Святой Дух как божественная личность), а во-вторых, желание отнять у Мадонны сферу материнства, "заключив" ее в положение любовницы. "Спасти хочу земную красоту!" (IV, 121) - так определяет цель поэмы "Гавриилиада" ее автор, стремящийся "украсить" Мадонну всеми атрибутами чувственности. Психологический подтекст этих усилий понятен: поэт отрицает ту ипостась женщины, которая не дала ему счастья. Эта сторона истории "Гавриилиады" неразрывно связана с личным отношением Пушкина к Надежде Осиповне, которую он воспринимал в это время без необходимого в жизни каждого человека элемента благоговейной нежности. У поэта было некоторое "ожесточение сердца" по отношению к ней, и это обстоятельство стало своего рода фундаментом для развития в его творчестве темы "поношения материнства". Травмы детства имеют роковую способность возвращаться к человеку спустя многие и многие годы. Только всеведающий и долготерпеливый Господь знает детскую беду, в которой душа принимает в себя страшное зерно будущего "поношения материнства".

5

Своеобразным идейно-тематическим развитием "Гавриилиады" стал в творчестве Пушкина мадригал "К**":

Ты богоматерь, нет сомненья,

Не та, которая красой

Пленила только дух святой,

Мила ты всем без исключенья;

Не та, которая Христа

Родила, не спросись супруга.

Есть бог другой земного круга -

Ему послушна красота,

Он бог Парни, Тибулла, Мура,

Им мучусь, им утешен я.

Он весь в тебя - ты мать Амура,

Ты богородица моя.

(III, 46)


--------------------------------------------------------------------------------

39 Строганов М. В. Пушкин и Мадона // А. С. Пушкин. Проблемы творчества. Калинин, 1987. С. 15-35.

стр. 175


--------------------------------------------------------------------------------

Долгое время мадригал "К**" связывали с некоей "княжной Хованской". Впервые это имя было названо П. А. Ефремовым, 40 который таким образом раскрыл заголовок стихотворения, данный ему в первой публикации 1859 года ("К X....."). 41 В. Е. Якуш-кин, описавший автограф в составе рабочей тетради поэта (по шифру Пушкинского Дома это ПД 833, л. 27, об.), указал на его подлинное заглавие, приняв тем не менее расшифровку Ефремова ("К** [княжне Хованской]"). 42 Н. О. Лернер писал по этому поводу: "Посвящение мадригала "княжне Хованской" представляется весьма сомнительным - потому, что во времена Пушкина, кажется, не было среди Хованских молодой особы, облик которой более или менее подходил бы к "матери Амура"". 43 Видимо, адресация произведения "княжне Хованской", данная Ефремовым без какой-либо аргументации, опиралась на ошибочные сведения. Его гипотеза могла иметь в качестве исходного данного ошибку копииста, переписавшего текст произведения из пушкинской тетради для публикации в "Полярной звезде", - ср. "К**" (в автографе "звездочки" даны в виде двух косых крестиков, слегка приподнятых над строкой) и "К X...".

Беловой автограф стихотворения твердо датируется маем 1824 года, 44 хотя сам его текст, по-видимому, был создан несколько ранее. В первых числах мая из Одессы уехала Амалия Ризнич, которой, возможно, и был адресован мадригал (предположение об этом выдвинул Л. М. Аринштейн). 45 1 января 1824 года Ризнич родила сына. 46 Это обстоятельство определило замысел стихотворения, и в особенности его последние строки. Упоминанию Амура, ассоциирующегося с образом красивого младенца, отводилась роль необходимого в концовке мадригала комплимента: он мог быть особенно приятен молодой матери.

Стихотворение построено на смешении языческих и христианских понятий. Такой подход к решению художественной задачи был подсказан автору тематикой мадригала. В нем Пушкин травестировал образ материнства. Он лишен в стихотворении нимба святости. "Мать Амура" (в отличие от Мадонны) может быть объектом чувственного восторга, но не целомудренного поклонения. Подобная трансформация образа матери в стихотворении "К**" отчасти объясняется характером его адресата. Отношение Пушкина к Ризнич было столь чувственным, что даже материнство не придало ей в глазах поэта духовного ореола.

Смешение языческих и христианских образов связывает стихотворение "К**" с западноевропейской литературной традицией, идущей от Парни, Мильтона, Камоэн-са. Вольтер писал в "Опыте об эпической поэзии": "...один переводчик Камоэнса утверждает, что в этой поэме (речь идет о "Лузиадах", 1572. - С. Б .) Венера обозначает св. Деву и что Марс, по-видимому, Иисус Христос. (...) Эта новая аллегория все объяснит; не будет уже так удивительно, если Гама во время бури обратит свои молитвы к Иисусу Христу, а Венера явится ему на помощь. Вакх и Дева Мария естественно окажутся вместе". 47 Не случайно у Пушкина применение имени "богородица"


--------------------------------------------------------------------------------

40 Пушкин А. С. Соч. / Под ред. П. А. Ефремова. СПб., 1880. Т. II. С. 419.

41 Полярная звезда. [Журнал А. И. Герцена и Н. П. Огарева]. Лондон; Женева, 1859. С. 23.

42 Якушкин В. Е. Рукописи А. С. Пушкина, хранящиеся в Румянцевском музее в Москве // Русская старина. 1884. N 5. С. 343.

43 Пушкин А. С. Соч. / Под ред. С. А. Венгерова. СПб., 1910. Т. 4. С. XXXVII.

44 Иезуитова Р. В. Рабочая тетрадь Пушкина ПД N 833 (История заполнения) // Пушкин. Исследования и материалы. СПб., 1995. Т. XV. С. 249. Также 1824 годом стихотворение "К **" датировалось во всех изданиях Пушкина вплоть до большого академического, где М. А. Цявловский отнес его к октябрю-декабрю 1826 года (III, 1136). Эта датировка была принята Б. В. Томашевским ( Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В Ют. 2-е изд. М.; Л., 1956. Т. 2. С. 439) и Т. Г. Цявловской (см., например: Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 10 т. М., 1959. Т. 2. С. 161). Ее обоснование неизвестно (это, кстати, одна из самых загадочных страниц истории большого академического собрания сочинений Пушкина). В архиве Цявловских, который хранится в Пушкинском Доме, записей, связанных со стихотворением "К**", обнаружить не удалось.

45 Аринштейн Л. М. Пушкин. Непричесанная биография. М., 1998. С. 43.

46 См. об этом: Яшин М. "Итак, я жил тогда в Одессе...". К истории создания элегии Пушкина "Простишь ли мне ревнивые мечты..." //Нева. 1977. N 2. С. 105-106.

47 Цит. по: Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 20 т. Т. 1. С. 605 (комментарий "Бовы").

стр. 176


--------------------------------------------------------------------------------

к Венере (Афродите) как матери бога любви Амура (Эрота) впервые встречается в творчестве лицейского периода (стихотворение "Бова"),

В литературе подмена образов христианства мифологемами иного мира осуществлялась зачастую с сатирической целью, которую ставили перед собой авторы, обратившиеся к догматизированным церковью понятиям. В этом отношении стихотворение Пушкина "К**" имеет единый генезис с "Гавриилиадой". Оно выросло из настроений и идей, воплотившихся в этой поэме (в нем был сделан новый выпад в сторону тем, определивших сюжет "Гавриилиады", - это евангельская история рождения Иисуса Христа и непорочность Девы Марии). Показательно, что в поэзии пушкинского времени образ "богородицы Амура" встречается в эротических стихах Н. М. Языкова: "Им богородица Амура / Любезней матери Христа" ("Романс") ("Что делал с Евою Адам..."); "Морфей! Слети на Трубадура, / Дай мне спасительную ночь, / И богородицу Амура..." ("Сон"). 48

Стихотворение "К**" замкнуто тесным композиционным кольцом. Для чего женщина, освобождаясь от бремени, рождает Амура? Чтобы возбудить любовь мужчины. При этом ребенок как бы устраняется из жизненного пространства двоих (в этой же проекции дано Пушкиным изображение героини "Гавриилиады"). Неожиданное соответствие этим, по- видимому бессознательным, настроениям поэта мы находим в эпиграмме, относящейся к 1822 году:

Накажи, святой угодник.

Капитана Борозду,

Разлюбил он, греховодник,

Нашу матушку <--->.

(II, 258)

Стихотворение родилось у Пушкина как отклик на скандальную армейскую историю, связанную с похождениями офицера-содомита. Его циничная концовка по сути своей синонимична изысканному финалу мадригала "К**". В эпиграмме с предельной простотой названо подлинное имя "богородицы" мадригала ("матушки"). Вполне пристойную форму эта мысль Пушкина приобрела в послании "(К Родзянке)" (1825), связанном с А. П. Керн:

Хвалю, мой друг, ее охоту,

Поотдохнув, рожать детей,

Подобных матери своей;

И счастлив, кто разделит с ней

Сию приятную заботу...

(II. 404)

Конечно, эти остроты можно было бы отнести к издержкам молодого темперамента и не связывать с неладами на почве взаимоотношений поэта с Надеждой Осиповной. Однако ее роль в развитии у Пушкина темы "поношения материнства" была все-таки очень значительной. Здесь можно усмотреть творческое проявление глубокого подсознания поэта, в котором вновь и вновь проигрывалась одна и та же травматическая ситуация его детства - устранение ребенка из сферы чистой и горячей материнской любви. Для чего (или для кого) он был оставлен своей матерью? Молодой поэт отвечал на этот вопрос, "казня" женщину лишением возвышающего ее статуса материнства.

6

8 августа 1824 года Пушкин приехал в Михайловское, где его радостно встретила семья. Вскоре все изменилось. Произошла ссора с отцом из-за его согласия наблюдать


--------------------------------------------------------------------------------

48 Языков Н. М. Полн. собр. стихотворений/ Изд. подг. М. К. Азадовский. М.; Л., 1934. С. 159, 210.

стр. 177


--------------------------------------------------------------------------------

по поручению властей за перепиской и поведением сына. Вот как описывает свое столкновение с отцом Пушкин в письме к Жуковскому от 31 октября 1824 года: "Иду к отцу, нахожу его с матерью и высказываю все, что имел на сердце целых 3 месяца. (...) Отец мой, воспользуясь отсутствием свидетелей, выбегает и всему дому объявляет, что я его бил, хотел бить, замахнулся, мог прибить... " (XIII, 116).

Сергей Львович и Надежда Осиповна выказывают в конфликте с сыном полное единство. Именно поэтому Пушкин, упомянувший о присутствии матери при роковом разговоре с отцом, утверждает, что "свидетелей" у него нет. 29 ноября 1824 года, отправляя другое письмо Жуковскому, он был вынужден вернуться к событиям того дня: "...зачем же обвинять было сына в злодействе несбыточном? да как он осмелился, говоря с отцом, непристойно размахивать руками? это дело десятое. Да он убил отца словами! - каламбур и только" (XIII, 124). Мать здесь не названа, хотя выделенные в письме слова были сказаны именно ею. Вот его черновой фрагмент: "Мать согласна была с отцом теперь [она] она говорит да он осмелился говоря с отцом непристойно) размахивать руками - дело - да он убил его словами - это calembour и только". В черновике осталась и другая фраза Надежды Осиповны: "[Мать меня обняла, говоря: que deviendrais-je, si tu es a laforteresse]" 49 (XIII, 402). Едва ли эти слова могли утешить поэта, поскольку в них сквозила, в противоположность его мнению, убежденность в правоте отца.

Известно, сколь серьезным и продолжительным был этот конфликт в семействе Пушкиных. В мае 1827 года А. Пушкин встретился с родителями в Петербурге, однако полное их примирение произошло несколько позднее (значительную роль в этом сыграли друзья поэта). На протяжении 1824-1827 годов переписки между Пушкиным и его родителями не было. Сведения о сыне они получали от его друзей, а также из писем П. А. Осиповой. Сергей Львович и Надежда Осиповна очень любили свое Михайловское, однако в это время они отказались от посещений его в летние месяцы, дабы не встречаться там с сыном. В 1827 году С. Л. Пушкин с возмущением писал о нем М. М. Сонцову: "...он предполагает вернуться в нашу деревню и, естественно, пользоваться всем тем, чем он пользовался раньше, когда он не имел возможности оттуда выезжать" (подл. по фр.). 50 Это несколько напоминает ситуацию 1835 года, когда Сергей Львович очень неодобрительно воспринял проект старшего сына поселиться с семьей в Михайловском. По мнению отца, это лишило бы его и Надежду Осиповну "последнего утешения". 51

В 1832 году Н.О. Пушкина писала своей дочери: "...ты знаешь, как я деятельна, когда коснется до моих детей". 52 Эта ее черта проявилась в 1825 году в истории с прошением на высочайшее имя. В нем мать поэта писала о необходимости его выезда из деревни для лечения аневризма. Это спутало все планы Пушкина, и он отказался от поездки в Псков, которая была ему разрешена в ответ на прошение. Надежда Осиповна решила предпринять еще одну попытку, имея на этот раз в виду Ревель: "Соблаговолите простить мать, трепещущую за жизнь своего сына, за то, что она осмелилась во второй раз молить вас об этой милости. Несчастная мать несет свое горе вам как отцу ваших подданных" (подл. по фр.). 53 М. А. Цявловский, комментируя этот документ, в категоричной форме выразил сомнение в наличии у Надежды Осиповны "нежной любви к сыну" и "страха за его жизнь". 54 Думаем, забота о сыне у нее была, однако поэт, к сожалению, не сумел по достоинству оценить этот шаг со стороны


--------------------------------------------------------------------------------

49 что станется со мной, если ты будешь в крепости (фр.).

50 Модзалевский Б.Л. Пушкин под тайным надзором. 3-е изд. Л., 1925. С. 60.

51 Фамильные бумаги Пушкиных-Ганнибалов. Т. 1. С. 286. ^ Там же. С. 120.

53 Цявловский М. А. Статьи о Пушкине. М., 1962. С. 143 (статья "Тоска по чужбине у Пушкина"),

54 Там же.

стр. 178


--------------------------------------------------------------------------------

своей предприимчивой матери (он мог, кстати, несколько сгладить внутрисемейный конфликт). Пушкин на него не откликнулся.

А. П. Керн писала о Пушкине: "Я думаю, он никого истинно не любил, кроме няни своей и потом сестры". 55 Встретившись в Михайловском с Ариной Родионовной, Пушкин обрел в ее лице подобие материнской любви. Общаясь с ней, Пушкин получил возможность, которой был лишен рядом со своей сильной духом матерью: его забота о няне носила покровительственный характер. Между ними установился особый тип взаимопонимания. В стихотворениях, посвященных Арине Родионовне, Пушкин назвал ее своей подругой ("Зимний вечер", 1825; "Няне", 1826). Она умела по- своему понять сложность его жизненного пути. "Поживи, дружочек, хорошенько, самому слюбится", - советовала Арина Родионовна Пушкину в одном из своих писем (XIII, 323). В этих словах звучит призыв старого человека к жизни простой, не выходящей за рамки общепринятого. Следует признать, что необразованная крестьянка верно угадала в своем любимце, уставшем от житейских невзгод, внутреннюю готовность к такого рода перемене.

7

Пушкин был возвращен из ссылки в сентябре 1826 года. Практически сразу же у него возникла мысль о женитьбе. С. Ф. Пушкина, Ек. Н. Ушакова, А. А. Оленина - вот имена девушек, с которыми в какой-то из моментов 1826-1828 годов Пушкин мечтал связать свою судьбу. Видимо, в силу этих обстоятельств размышления, а также и просто упоминания о семейственных узах утрачивают в произведениях Пушкина ироническую окраску. История взаимоотношений поэта с С. Пушкиной, а затем и Олениной содержала в себе драматический элемент неудачи, и это, возможно, стало причиной обращения поэта к работе над известной ему народной песней "Уродился я несчастлив, бесталанлив...". На ее основе Пушкин написал в 1828 году следующий текст:

Уродился я, бедный недоносок,

С глупых лет брожу я сиротою;

Недорослем меня бедного женили:

Новая семья не полюбила;

Сударыня жена не приласкала.

(III, 128)

Набросок связан со страшным обычаем крестьян женить подростков для приобретения в хозяйстве дополнительных рабочих рук (он очень интересовал поэта, неоднократно обращавшегося к нему в своем творчестве). Не ясно, является ли герой начатого Пушкиным стихотворения круглым сиротой (в вариантах остался стих "батюшка мой помер" - III, 674) или же его одиночество обусловлено негативным отношением к нему в семье как к "недоноску" (оно фиксируется как "комплекс неполноценности" - термин, принадлежащий К. Г. Юнгу). Несчастье героя имеет фатальный оттенок и объясняется неудачей рождения; при этом в центр проблемы встает не названная в тексте фигура матери (он ею "неправильно" рожден и поэтому его не любят. Да и может ли быть счастливым человек, не любимый даже своей матерью?). Обращение к сюжету о "недоноске" в период неудачного "жениховства" Пушкина психологически вполне объяснимо. Здесь есть элемент глубоко укорененной в душе Пушкина неуверенности в возможном для него "счастии", выраженный в ряде произведений, например в наброске "Участь моя решена. Я женюсь..." (1830): "Я никогда не хлопотал о счастии. Я мог обойтись без него. Теперь мне нужно на двоих, а где мне взять его?" (VIII, 406).


--------------------------------------------------------------------------------

55 Керн А. П. Воспоминания. Дневники. Переписка / Сост., вступ. ст. и прим. А. М. Гордина. М., 1989. С. 95.

стр. 179


--------------------------------------------------------------------------------

Весной 1829 года Пушкин сделал предложение Наталье Николаевне Гончаровой. Согласие на брак с нею он получил 6 апреля 1830 года. Именно на этот период (1829-1830) в жизни поэта приходится процесс восстановления самого статуса материнства (катарсис). Волею судеб он оказался связанным с личностью Н. Н. Гончаровой. Строганов оценил это как "борьбу поэта со своими старыми и ложными представлениями о материнстве, борьбу с самим собой, смевшим посягнуть на святой образ". 56 В это время Пушкин неоднократно обращается в своем творчестве к образу Богородицы. Собственно размышление о ней и привело к затуханию в сознании поэта негативных ассоциаций, связанных с понятием материнства. К. Г. Юнг в работе "Об архетипах коллективного бессознательного" писал: "Тяга к вечным образам нормальна, для того они и существуют. Они должны привлекать, убеждать, очаровывать, потрясать. (...) Благодаря тысячелетним усилиям человеческого духа эти образы уложены во всеохватывающую систему мироупорядочивающих мыслей. Они предстают в то же время в виде могущественного, обширного, издревле почитаемого института, каковым является церковь". 57

Остановимся на произведениях Пушкина, отразивших образ Божьей Матери. Предположительно осенью 1829 года им было написано стихотворение "Жил на свете рыцарь бедный..." (в одном из автографов оно названо "Легендой"), породившее большой разброс исследовательских интерпретаций. 58 На наш взгляд, понимание этого замысла, освобождающее его от излишеств спекулятивной концепту альности, возможно только в контексте жанровой специфики. "Жил на свете рыцарь бедный..." создавалось Пушкиным как "подражание мираклю". Этот вывод можно сделать на основе работы Н. Л. Дмитриевой, предпринявшей, вслед за Д. П. Якубовичем, анализ связанной с "Легендой" старофранцузской литературы о деве Марии: "Стихотворение Пушкина дает верное представление о жанре миракля". 59 Ориентация Пушкина на определенную жанровую модель позволяет понять ту решительность, с которой он готовил "Легенду", представляющуюся сейчас крайне сомнительной в отношении вложенного в нее религиозного содержания, к передаче в цензуру (по-видимому, это было сделано им в 1829-1830 годах).

Герой миракля - это грешник, который избавляется от неминуемого наказания через заступничество девы Марии. Между тем в стихотворении Пушкина речь идет о личности рыцаря, отмеченной самыми благородными качествами. Его поклонение Богородице, оправданное особенностями средневекового католического культа девы Марии, носит целомудренный характер. Есть, однако, в любви к ней рыцаря отпечаток какой-то смутной печали. Не ясно и то, почему рыцарь умирает "без причастья". В характеристике его видения "у креста" сказано: "Видел он Марию деву, / Матерь Господа Христа" (III, 161). На отказ от причастия можно взглянуть и как на оскорбление в адрес той, которой герой хотел бы служить (это непочтительно по отношению к ее сыну). Лишь в черновике стихотворения (тетрадь ПД 838, л. 79, об.) сохранился след мотивации поведения рыцаря, которую изначально предполагал здесь автор.

В пушкинской рукописи есть странная описка, заставляющая вспомнить классический труд Фрейда "Психопатология обыденной жизни" (в нем говорится о разного рода бытовых ошибках, оговорках и описках, анализ которых позволяет обнаружить подлинные, глубоко спрятанные в подсознании человека мотивы его поведения):

<...> поехал он в Женеву

Он увидел у креста


--------------------------------------------------------------------------------

56 Строганов М. В. Указ. соч. С. 28.

57 Юнг К. Г. Архетип и символ / Сост. и вступ. ст. А. М. Руткевича. М., 1991. С. 101.

58 Библиографию и обзор интерпретаций стихотворения см.: Иезуитова Р. В. "Легенда" // Стихотворения Пушкина 1820-1830-х годов. История создания и идейно-художественная проблематика. Л., 1974. С. 139-176.

59 Дмитриева Н. Л. Стихотворение Пушкина "Легенда" ("Жил на свете рыцарь бедный..."): Источниковедческие разыскания // Вече: Альманах русской философии и культуры. СПб., 1996. Вып. 5. С. 100.

стр. 180


--------------------------------------------------------------------------------

На пути Марию деву

Матерь Г.(оспода) гневу

С. М. Бонди указал, что последняя строка должна читаться как "Матерь Господа (Христа)" (III, 731). Эта описка похожа на заготовку рифмы для какого-то нереализованного сюжетного хода произведения (деву - гневу). Если бы Пушкин реализовал эту сюжетную возможность (видение Богородицы "у креста" в гневе), то в "подражании мираклю" все бы встало на свои места: есть грешник, мольбы к Богородице, смерть "без причастья" и - чудесное спасение героя. Почему же Пушкин опустил мотив вины, столь необходимый в миракле?

Герою "Легенды" поэт придал ту особенность, которая в 1829 году уже вполне характеризовала его самого: он избегал разговоров о своей вине перед девой Марией. Можно предположить, что толчком к развитию пушкинской мысли о ее личности послужило благополучное, похожее на чудо окончание "дела о Гавриилиаде" (октябрь 1828 года). Пушкин же ожидал от него воистину "гневного" финала! Однако он был прощен, и только ли власть земную предержащими? Мемуаристика позволяет достаточно определенно указать на время появления у Пушкина сожалений о том, что им была написана "Гавриилиада". Воспоминания М. В. Юзефовича - первое по времени свидетельство такого рода (июнь 1829 года): "Пушкин вспыхнул, на лице его выразилась такая боль, что тот (приятель, напомнивший поэту о "Гавриилиаде") понял и замолчал. После Пушкин, коснувшись этой глупой выходки, говорил, как он дорого бы дал, чтобы взять назад некоторые стихотворения, написанные им в первой легкомысленной молодости". 60 Чувство горячей любви, с которым Пушкин начал писать в 1829 году о Божьей Матери ("Жил на свете рыцарь бедный..."), - оборотная сторона той боли, которую в 1829 году увидел на лице автора "Гавриилиады" Юзефович. Благополучное окончание "дела" об этой поэме не могло не повлиять на оптимистичный финал стихотворения Пушкина о деве Марии. Вероятнее всего, что это обстоятельство было решающим в истории зарождения замысла "Легенды":

Но пречистая, конечно,

Заступилась за него

И впустила в царство вечно

Паладина своего.

(III, 161)

8 июля 1830 года датируется сонет Пушкина "Мадона", посвященный Гончаровой. Вопрос о стихотворном послании к ней, вероятно, встал перед женихом сразу же после того, как она стала его невестой. Этого требовала и справедливость (скольких красавиц Пушкин почтил своими стихами!), и чувство приличия, и чаяния читающей публики. Несмотря на нежное чувство, стихи к невесте дались поэту не просто. Сначала он, по-видимому, раздумывал о возможности переадресации Наталье Николаевне своего старого, не напечатанного в данный момент стихотворения. Это было написанное, как доказала В. Б. Сандомирская, 61 в 1828 году стихотворение "Когда в объятия мои..." (до появления ее статьи оно датировалось 1830 годом). 62 Недоверчивая, "унылая" и уклончивая героиня стихотворения чем-то напоминала Гончарову. Пушкин писал ей из Петербурга около (не позднее) 29 июля 1830 года: "...вы всегда смотрите на меня как на сочинителя" (XIV, 103 и 414; подл. по фр.); 63 20 июля 1830 года:


--------------------------------------------------------------------------------

60 Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 2. С. 108.

61 Сандомирская В. Б. О датировке стихотворения Пушкина "Когда в объятия мои..." // Пушкин. Исследования и материалы. М.; Л., 1962. Т. IV. С. 354-361.

62 Эпизод с возможной переадресацией "Когда в объятия мои..." рассмотрен в статье: Березкина. С. В. Стихи Пушкина к невесте // Пушкин и его современники. Вып. 3 (41) (в печати).

63 Интересна перекличка мнения невесты, отголосок которого прозвучал в этом письме, со следующим отзывом о Пушкине Ек. Н. Ушаковой. 28 апреля 1830 года она писала брату И. Н. Ушакову: "Скажу тебе про нашего самодержавного поэта, что он влюблен (наверное притворяется по привычке) без памяти в Гончарову меньшую..." ( Шторм Г. Незамеченные строки (Пушкин и Екатерина Ушакова) // Новый мир. 1957. N 3. С. 271).

стр. 181


--------------------------------------------------------------------------------

"...целую ручки... и вам также, мой ангел, раз вы не позволяете мне обнять вас" (XIV, 103 и 413; подл. по фр.).

Мысль о переадресации невесте своего старого стихотворения была Пушкиным оставлена. Оттолкнувшись от его тематики, он на обороте автографа "Когда в объятия мои.." написал обращенный к Гончаровой отрывок "[Поверь: безумные] забавы...", который лишь в самом последнем пушкинском издании занял подобающее ему место "суверенного" текста 64 (ранее он приводился как черновой набросок стихотворения "Когда в объятия мои..." - III, 826; его самостоятельность доказана Сандомирской). Этот творческий эпизод датируется апрелем (не ранее 6-го)- началом мая 1830 года. 65 В течение двух последующих месяцев Пушкин не предпринимал, насколько нам известно, попыток создания стихов к невесте. Эти наблюдения показывают, что образ "мадоны" не сразу сочетался в его восприятии с обликом Гончаровой. До написания пушкинского сонета в окружении избранницы поэта не было подобной молвы о ней. Лишь два высказывания, вышедшие из дома Ушаковых, говорят о своеобразии впечатления, которое производила на окружающих красота Гончаровой, - это было сочетание какой-то небесной возвышенности и обыкновенного женского тщеславия. Ек. Н. Ушакова писала в апреле 1830 года: "...глазки ее в большом действии, ее А. А. Ушаков прозвал Царство Небесное, но боюсь, чтобы не ошибся...". 66 Об этом же говорит и изображение в ушаковском альбоме элегантной Гончаровой с украшающей ее веер надписью "Stabat Mater dolorosa" (цитата из католического гимна в честь девы Марии, использованная Пушкиным в вариантах "Легенды"; рисунок относится к осени 1829 года). 67

Прослеженная нами предыстория стихов Пушкина к невесте показывает, что сам по себе интерес к личности Богородицы, ярким творческим выражением которого стал после "Легенды" сонет "Мадона", не был обусловлен его встречей со столь необыкновенной красавицей, как Гончарова (в ее чертах впоследствии под влиянием стихотворения Пушкина начали усматривать сходство с Мадонной). 68 Процесс внутренней работы автора имел иную направленность: не "огончарованная" мечта поэта вела его к размышлениям о Мадонне, 69 а, наоборот, - мысль о ней придала особую ценность чувству Пушкина к Наталье Николаевне. Глубоко символично то, что он захотел увидеть в своей будущей жене мать с маленьким мальчиком на руках (а это и есть образ Мадонны). Здесь земное - тоска о материнской любви - переплелось


--------------------------------------------------------------------------------

64 Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 2 т. / Под ред. Н. Н. Скатова. М., 1999. Т. 1. С. 193.

65 Левкович Я. Л. Рабочая тетрадь Пушкина ПД 839: (История заполнения) (в печати).

66 Шторм Г. Указ. соч. С. 270.

67 Альбом Елизаветы Николаевны Ушаковой. Факсимильное воспроизведение / Сост. Т. Краснобородько; Статьи С. Фомичева, Я. Девкович; Комм. Т. Краснобородько. СПб., 1999. С. 208, 283, 375-377.

68 При этом Пушкин в самом начале своего знакомства с Н. Гончаровой угадал нечто очень важное в ее духовном устройстве, с годами развившееся и принявшее выражение преимущественно материнского личностного начала. См. об этом: Скатов Н. Н. Указ. соч. С. 461- 463.

69 Так полагала, например, И. З. Сурат. В ее книге "Жил на свете рыцарь бедный..." (М., 1990) на с. 6-34 собран большой объем высказываний о Н. Н. Гончаровой как "мадоне". Все они, однако, относятся к периоду, когда одноименный сонет Пушкина стал уже известен широкой аудитории. См.: Летопись жизни и творчества Александра Пушкина: В 4 т. Т. 3: 1829- 1832 / Сост. Н. А. Тархова. М., 1999. В составе новой "Летописи" (с. 191) приведено лишь одно высказывание Пушкина о "мадоне" Гончаровой, хронологически предваряющее создание сонета, с небесспорной, на наш взгляд, датировкой (апрель (?) - май (?) 1830): "...писал Пушкин Е. М. Хитровой про свою невесту. (От гр. Е. Ф. Тизенгаузен). "J' epouse une madonne louche et rouse"" (т.е. "Я женюсь на косой и рыжей мадонне") ( Цявловский М. А. Из пушкинианы П. И. Бартенева. III. Записная книжка // Летописи Гос. Литературного музея / Ред. М. Цявловского. М.; Л., 1936. Кн. I (Пушкин). С. 560). Маловероятно, что уже в это время Пушкин располагал великолепным образом "мадоны", проецированным на невесту. Более убедительно выглядело бы это высказывание поэта в непосредственной близости с датой создания сонета.

стр. 182


--------------------------------------------------------------------------------

с небесным. Изменение отношения к деве Марии ("Кто не собирает со Мной, тот расточает", - говорил Христос) позволило поэту увидеть в своей избраннице отблеск образа, пленившего его душу. Этот ракурс (узнавание Божьего в человеке) придал особый вес духовной работе, легшей в основу замысла сонета "Мадона". 70 В современной литературе о нем встречается мысль об оттенке кощунства, который якобы присутствует в сравнении невесты поэта с Мадонной. Между тем дореволюционное пушкиноведение не отмечало этого в сонете. Так, Л. Поливанов считал, что в его центральном образе воплощена "вся полнота женского идеала". 71

Третье произведение, о котором следует упомянуть в связи с отражением в творчестве Пушкина образа Мадонны, - это неоконченное стихотворение "В начале жизни школу помню я..." (1830). Его замысел вызывает различные толкования (их обзор дан в работе А. Б. Криницына). 72 Действие стихотворения перенесено в эпоху раннего Ренессанса. В нем дано противопоставление двух миров - христианского и языческого (как говорил Г. А. Гуковский: "средневекового католического мировоззрения и новых творческих импульсов возрождения античности"). 73 По его мнению, "победа будет за новым, уже рожденным в недрах старого". 74 Иная точка зрения выражена в статье А. А. Тахо-Годи: в стихотворении Пушкина античность представлена в виде "страшной, безымянной, безответственной и хаотической стихии, не знающей никакой морали и никакой логики". 75 В произведении ей противопоставлена "некая жена", обрисованная "не только положительно, но и возвышенно, и притом без малейшей примеси языческой религии или "мифологии". 76

В пушкиноведении высказывалось предположение, что "некая жена" является символом христианской церкви. В таком случае трудно объяснить "убогость" ее облика, которая, как верно заметил Л. Мюллер, не имеет соответствий с царственным величием католической церкви эпохи Данте (по его мнению, "некая жена" символизирует христианское учение). 77 Особую позицию в этом вопросе занимают авторы, высказавшие догадку о том, что "некая жена" представляет собою Богоматерь. 78 Пушкин наделил персонаж стихотворения смирением, убогой одеждой, величавостью, строгостью, "приятным, сладким голосом", спокойствием, наконец, особым даром бесед "с младенцами" ("полные святыни словеса"), "Некая жена" обладает совершенной материнской любовью, не способной по неразумию или в страстном увлечении привнести в детскую душу греховный умысел или чувство. При этом она странно, воистину девственно отстранена от мира. У "некоей жены" есть очи, уста и чело, осененное покрывалом (здесь можно увидеть элемент иконописного идеала), но нет тела, к которому можно прислониться в поисках ласки. С девой Марией из стихотворения "Легенда" "некую жену" сближает одна удивительная черта: она, несмотря на всю свою строгость, никого не наказывает... Отрок, герой стихотворения "В начале жизни...", сам выбирает свою судьбу, убегая от нее в "чужой сад". В образе "некоей жены" Пушкин воплотил свои представления об идеальном материнстве. Отголосок


--------------------------------------------------------------------------------

70 См. об этом подробнее: Васильев Б. А. Духовная жизнь Пушкина. М., 1995. С. 173.

71 Пушкин А. С. Сочинения / Изд. Л. Поливанова для семьи и школы. М., 1887. Т. 1. С. 319.

72 Криницын А. Б. "В начале жизни школу помню я...": Проблема интерпретации одного стихотворения А. С. Пушкина // Пушкин: Сб. статей Моск. гос. ун-та. Филол. фак- т. М., 1999. С.77-86.

73 Гуковский Г. А. Пушкин и проблемы реалистического стиля. М., 1957. С. 280.

74 Там же. С. 283.

75 Тахо-Годи А. А. Эстетически-жизненный смысл античной символики Пушкина // Писатель и жизнь. М., 1968. Вып. V. С. 116.

76 Там же. С. 118.

77 Muller L. Puschkins Gedict "V nacale zizni skolu pomnju ja" ("Zur Schule ging ich, da ein Kind ich war") // All das Lob, das du verdient: Eine deutsche Puschkin-Ehrung zur 150. Wiederkehr seines Todestages. Stuttgart, 1987. S. 143 (Zeitschrift fur Kulturaustausch. 1987. Jg. 37. Н. 1).

78 о работах митрополита Антония (Храповицкого) и Б. А. Васильева см.: Криницын А. Б. Указ. соч. С. 80, 81. Криницын также считает, что "Наставница вызывает в памяти Богоматерь" (С. 82).

стр. 183


--------------------------------------------------------------------------------

размышлений на эту тему слышен в его стихотворении 1830 года "Рифма". "Матери чуткой подобна, послушна памяти строгой..." - так характеризует Пушкин Рифму, "милую дочь" Феба и нимфы Эхо. Здесь "память строгая" соответствует безусловному отцовскому началу (как это далеко от мифологических представлений о Фебе!), чуткость - материнству. Вернее, тому идеалу, который Пушкин хотел бы видеть в своей жизни.

8

Женитьба в 1831 году Пушкина на Гончаровой сыграла значительную роль в формировании благополучно-счастливой окраски семейственной проблематики на страницах его поэтических и, в особенности, прозаических произведений. "Я более и более за него радуюсь, что он женат, - писал Жуковский А. И. Тургеневу в 1831 году. - И душа, и жизнь, и поэзия в выигрыше". 79 В этой связи знаменательны следующие пушкинские строки из "Дубровского" (1833): "Владимир зачитался и позабыл все на свете, погрузясь душою в мир семейственного счастия..." (IX, 182).

В 1830-х годах взаимоотношения Пушкина с матерью, судя по ее письмам к дочери, носили ровный характер. Есть в них и беспокойство Надежды Осиповны о сыне, и удовлетворение его успехами, и отзвуки горячей привязанности к появлявшимся в семействе Пушкиных внукам. Писала мать дочери и о своих неудовольствиях, с ним связанных: отсутствие у Александра должной заботы о пересылке к ней писем из Варшавы, отношение невестки, редкие и скудные вести о своей семье (это когда мать или сын оказывались вне Петербурга), наконец, нерасторопность в оказании помощи после принятия на себя дел по имениям. Неприятно задевало родителей Пушкина то, что за найм квартиры или дачи он мог платить большие суммы. В последние годы своей жизни поэт оказывал родителям значительную поддержку (в том числе материальную), однако нельзя сказать, что это их делало вполне спокойными.

В письмах последних лет Надежда Осиповна постоянно говорит о своем угнетенном состоянии: "Это правда, болезнь моя очень была серьезна... причина моральная, это горести и тревоги, давно мною испытываемые, довели меня до этого состояния" (11 марта 1835 года); "Старость наша очень грустная, последние дни нашей жизни проходят в лишениях и горе..." (22 апреля 1835 года). 80 Не последнее место в переживаниях матери занимало неудачное замужество Ольги Сергеевны. Здесь у нее была совершенно определенная позиция, несколько изменившаяся лишь после рождения первенца дочери: "Мать твердит, - писала Павлищева мужу 15 июля 1832 года, - что не может привыкнуть к моему намерению жить с тобой". 81

Надежду Осиповну тревожило и материальное положение семьи, в котором она оказалась из-за долгов Льва Сергеевича. Причем больше всего ее смущало стесненное положение именно младшего сына. Ольга Сергеевна писала об этом мужу: "У матери разлитие желчи - это ее старая болезнь... Теперь она думает только обо Льве, который снова в армии..." (12 сентября 1835 года); "Этот приступ случился с мама из-за письма Льва; он пишет, будто он в совершенной нищете и, чтобы отправить письмо, он вынужден был пойти на унизительные хлопоты и проч. 20000 рублей, которые за него уплатили, он не считает ни за что, хотя, помимо этого, родители посылали ему что могли; однако он, отнюдь не нищенствуя, живет в Тифлисе так, как будто у него десять тысяч на расходы. (...) А бедная мама чуть не умирает! Как только она прочла письмо, так вся пожелтела, с ней сделался приступ лихорадки, который заставил ее слечь в постель..." (24 октября 1835 года). 82


--------------------------------------------------------------------------------

79 Письма В. А. Жуковского к А. И. Тургеневу. М., 1895. С. 255-256.

80 Фамильные бумаги Пушкиных-Ганнибалов. Т. 2. С. 268, 276.

81 Там же. С. 90.

82 Там же. С. 103, 120.

стр. 184


--------------------------------------------------------------------------------

Е. Н. Вревская вспоминала о поэте: он "чрезвычайно был привязан к своей матери, которая, однако, предпочитала ему второго своего сына (Льва), и притом до такой степени, что каждый успех старшего делал ее к нему равнодушнее и вызывал с ее стороны сожаление, что успех этот не достался ее любимцу". 83 Похоже, что это было правдой. По письмам Н. О. Пушкиной создается впечатление, что в горестях последних лет ее не утешали успехи старшего сына. В 1833 году она писала дочери о младшем: "...я совершенно несчастна от мысли, что он в этом положении, я, которая гордилась его подвигами; значит, так уж положено, чтобы мне ни в чем не было радости". 84

Незадолго до смерти матери Павлищева писала мужу: "Врач говорит, что ее источила печаль". 85 В этом настроении Надежды Осиповны есть что-то загадочное. Неудачи на военном поприще, долги и притязания Льва Сергеевича на "жертву" со стороны родителей (Сергей Львович утверждал, что сын желал их отъезда в деревню для поправки дел) 86 могли удручающе повлиять на мать. Однако в этой печали крылось и нечто другое, связанное, возможно, с изменением взгляда на миссию, исполненную ею в своей жизни. В 1835 году Надежда Осиповна с восхищением писала дочери: "Сегодня день рождения г-жи Архаровой, ей 80 лет, вчера после Всенощной так трогательно было видеть эту добрую старуху, окруженную ее детьми, которых она благословляла, и благодарила Бога за счастье, которое он ей посылает и которым она наслаждалась в течение всей ее жизни". 87 У Надежды Осиповны не было ощущения, что подобный идеал реализовался в ее жизни.

Во время предсмертной болезни она сильно изменилась. 28 февраля 1836 года Павлищева писала своему мужу о матери: "...она желает видеть вас... и в самом деле она вас, судя по всему, очень любит: она всегда говорит о вас с живейшим интересом; а вот отец ни словечка о вас не промолвит". 88 Смысл этой перемены ясен. Надежда Осиповна стремилась развязать в своей душе и вокруг нее узлы всех обид и недоразумений, дабы уйти в мир иной так, как это и подобает христианке. Оставалась еще одна проблема ее жизни - старший сын. Павлищева, измученная страданиями матери, ничего особенного в отношении его не заметила: "Александр появляется ненадолго, как и остальные; я с ней совершенно одна". 89 Между тем в это время между матерью и сыном происходило нечто необыкновенное, о чем Вревская впоследствии рассказывала так: "...когда она была больна несколько месяцев, Александр Сергеевич ухаживал за нею с такою нежностью и уделял ей от малого своего состоянья с такою охотой, что она узнала свою несправедливость и просила у него прощения, сознаваясь, что она не умела его ценить. Он сам привез ее тело в Святогорский монастырь (апрель 1836 г.), где она похоронена, и тут же купил и себе место. После похорон он был чрезвычайно расстроен и жаловался на судьбу, что она и тут его не пощадила, дав ему такое короткое время пользоваться нежностью материнскою, которой до того времени он не знал". 90

Пушкина была очень религиозна, причем с годами это в ней все усиливалось. Следует отметить, что по характеру религиозности Надежде Осиповне был ближе всех в семье именно старший сын. Религиозное чувство Ольги Сергеевны соответствовало настрою обожавшего ее отца. Письма Сергея Львовича пестрят упоминаниями о снах и предчувствиях. Его сентиментальные фантазии опирались на сочинения Сведенбор-


--------------------------------------------------------------------------------

83 Семевский М. И. К биографии Пушкина. Выдержки из записной книжки // Русский вестник. 1869. N 11. С. 89.

84 Фамильные бумаги Пушкиных-Ганнибалов. Т. 1. С. 144.

85 Там же. Т. 2. С. 158 (письмо от 11 марта 1836 года).

86 Там же. Т. 1. С. 185.

87 Там же. С. 289.

88 Там же. Т. 2. С. 156.

89 Там же. С. 158.

90 Семевский М. И. Указ. соч. С. 89.

стр. 185


--------------------------------------------------------------------------------

га, которого он всячески рекомендовал дочери: "Я хотел бы обладать знанием последнего и подобно ему переноситься повсюду, куда придет охота". 91 По-видимому, во влиянии отца следует искать корень свойственного впоследствии Ольге Сергеевне увлечения мистицизмом. Религиозное воздействие, шедшее от матери, Павлищеву тяготило: "Мне пришлось, чтобы сделать приятное матери, сходить к службе. Зато после, и чтобы развлечься, и чтоб избежать молитв дома, я отправилась в санях к гр(афине) Ивелич" (письмо от 20 декабря 1835 года); "Я причащалась, это доставило удовольствие матери, и признаюсь вам, что только ради нее я пошла на эту муку. Впрочем, я отделалась лишь ломотой во всем теле, да еще на двадцать рублей меньше стало в моем кошельке" (18 февраля 1836 года). 92

Религиозное чувство Надежды Осиповны было традиционным. Оно было связано с православной церковью, к которой Пушкина относилась с большой любовью: "Ты представить себе не можешь, дорогая Ольга, как я счастлива, что имела силы пойти к обедне. <-..)Я не надеялась на счастье причаститься в Церкви". 93 В то время когда Пушкин навещал свою умирающую мать, он был близок с ней в этом чувстве ("Но вера матери моей / Была твоя..." - говорит Марии в "Бахчисарайском фонтане" Зарема). Шел 1836 год, и до начала работы над стихотворным "каменноостровским циклом", отразившим серьезный религиозный настрой поэта, оставались считанные месяцы.

В стихотворении 1833 года "Осень (Отрывок)" Пушкин писал:

Дни поздней осени бранят обыкновенно,

Но мне она мила, читатель дорогой,

Красою тихою, блистающей смиренно.

Так нелюбимое дитя в семье родной

К себе меня влечет...

(III, 319)

Хорошо известно, что значила в жизни Пушкина осенняя пора. Поразительно, что рядом с этим символом вдохновенья он поставил фигурку одинокого ребенка... Едва ли это было бессознательным проявлением потаенных глубин его души. Видимо, поэт уже знал исток удивительного счастья своей жизни. Свобода, стойкость, духовная отвага, самостоятельность - вот дары судьбы, вознаградившие его за положение "нелюбимого дитяти". Об этом же говорят и воспоминания Павлищевой: Александр Сергеевич "не обнаруживал ничего особенного", пока не родился любимец матери Лев. Пока она не взглянула на старшего сына какими- то другими глазами... То, как поэт написал об этом в 1833 году, на языке церкви называется смирением.

Материнская любовь, свойственная Надежде Осиповне, была огромна и, как это зачастую водится, слепа. Провидение своим крылом сокрыло от материнских глаз старшего сына, и он оказался вне сферы ее воздействия. Всматриваясь в судьбу Льва Сергеевича, мы начинаем догадываться, что в этом был свой смысл... Умирая, Надежда Осиповна сумела вглядеться в лицо Александра и узнать в нем единственного из своих детей, прочно и достойно стоящего на земле. Двое, мать и сын, исполнили предназначенное им в жизни. Ко всему сказанному остается добавить лишь факт, который по- особому поразил родных Надежды Осиповны, усмотревших в нем знак Божьего к ней благоволения: мать великого поэта скончалась в пасхальную ночь 1836 года.


--------------------------------------------------------------------------------

91 Фамильные бумаги Пушкиных-Ганнибалов. Т. 1. С. 235 (письмо от 24 июля 1834 года).

92 Там же. Т. 2. С. 136, 150.

93 Там же. Т. 1. С. 173 (письмо от 6 апреля 1835 года).

стр. 186