LITERARY.RU → ОБ ИСТОЧНИКАХ ПРИТЧИ О СЛЕПЦЕ И ХРОМЦЕ В ДРЕВНЕРУССКОЙ ПИСЬМЕННОСТИ → Версия для печати
Готовая ссылка для списка литературы
ОБ ИСТОЧНИКАХ ПРИТЧИ О СЛЕПЦЕ И ХРОМЦЕ В ДРЕВНЕРУССКОЙ ПИСЬМЕННОСТИ // Москва: Портал "О литературе", LITERARY.RU. Дата обновления: 24 ноября 2007. URL: https://literary.ru/literary.ru/readme.php?subaction=showfull&id=1195911565&archive=1195938592 (дата обращения: 25.04.2024).
По ГОСТу РФ (ГОСТ 7.0.5—2008, "Библиографическая ссылка"):
ОБ ИСТОЧНИКАХ ПРИТЧИ О СЛЕПЦЕ И ХРОМЦЕ В ДРЕВНЕРУССКОЙ ПИСЬМЕННОСТИ // Москва: Портал "О литературе", LITERARY.RU. Дата обновления: 24 ноября 2007. URL: https://literary.ru/literary.ru/readme.php?subaction=showfull&id=1195911565&archive=1195938592 (дата обращения: 25.04.2024).
По ГОСТу РФ (ГОСТ 7.0.5—2008, "Библиографическая ссылка"):
публикация №1195911565, версия для печати
ОБ ИСТОЧНИКАХ ПРИТЧИ О СЛЕПЦЕ И ХРОМЦЕ В ДРЕВНЕРУССКОЙ ПИСЬМЕННОСТИ
Дата публикации: 24 ноября 2007 |
|
Притча о слепце и хромце принадлежит к любопытнейшим памятникам древнерусской литературы. В древнерусской письменности эта притча сохранилась в двух редакциях: краткой проложной, обычно помещаемой в Прологах под 28 сентября, 1 и пространной, принадлежащей Кириллу Туровскому, обогащенной множеством аллегорических толкований, имеющей аллюзии с современной автору действительностью. 2 Краткая редакция притчи читается в проложных списках с конца XII по XIX век и позднее изредка в Четьих-Минеях и в сборниках различного состава. Пространная редакция встречается главным образом в сборниках разного состава начиная с XIV века, ее сочинение Кириллом Туровским пока гипотетически датируется 60-ми годами XII века. 3 Популярность притчи о слепце и хромце доказывают доныне сохранившееся большое количество списков этих двух редакций притчи 4 и ее отражение в иконографии 5 и народной гравюре. 6 Кроме того, в конце XIX века была создана новейшая редакция притчи о слепце и хромце - редакция так называемых дешевых "Троицких листков", издававшихся для простого народа при Троице-Сергиевой лавре. 7 Уже первые исследователи не сомневались в иноземности источника этой притчи. Известно, что притча о слепце и хромце была странствующим сюжетом в мировой литературе - литературе восточной, греко-римской, средневековой европейской, в устной народной. 8 Но вопрос об установлении ее источника и возможности взаимоотношения двух древнерусских редакций не нашел окончательного ответа, хотя и был создан ряд гипотез. После того как М. Т. Каченовский поставил под вопрос оригинальность творчества Кирилла Туровского, 9 последовали более конкретные решения этого вопроса. Например, И. Петров поддерживал гипотезу об иноземном происхождении проложной притчи о слепце и хромце, 10 а Е. Е. Голубинский предполагал греческое происхождение -------------------------------------------------------------------------------- 1 Самый древний список этой редакции находится в Новгородском Софийском Прологе конца XII-XIII века (ГПБ. Софийское собр. N 1324). По этому списку издавали текст И. Куприянов, И.И. Срезневский. См.: Куприянов И. Обозрение пергаменных рукописей Новгородской Софийской библиотеки. СПб., 1857. С. 27-29; Срезневский И. И. Еще заметки о творениях святого Кирилла Туровского // ИОРЯС. 1856. Т. 5. С. 309- 311. 2 Еремин И. П. Литературное наследие Кирилла Туровского // ТОДРЛ. 1956. Т. 12. С. 340- 347. 3 Еремин И. П. Литературное наследие Кирилла Туровского // ТОДРЛ. 1955. Т. 11. С. 342. 4 И. П. Еремину было известно 24 списка пространной редакции и 88 списков краткой редакции. См.: Еремин И. П. Притча о слепце и хромце в древнерусской письменности // ИОРЯС АН СССР. СПБ., 1925. Т. 30. С. 325- 328. 5 ГРМ. Собр. Н. П. Лихачева. N 262. 6 РЫБ. Собр. А. В. Олсуфьева. Т. X. N 2173. 7 Троицкие листки. N 56. 2 декабря 1882 года. С. 2-4. Там заглавие: "Хромец и слепец. (Притча св. Кирилла, еп. Туровского)". 8 Батюшков Ф. Спор души с телом в памятниках средневековой литературы. СПб., 1891; Жданов И. Н. Песни о князе Романе // ЖМНП. 1890. С. 13-17. 9 Каченовский М. Т. Памятники российской словесности XII века // Вестник Европы. 1822. Ч. 121. N 1-2. 10 Петров Н. И. О происхождении и составе славяно-русского печатного Пролога. Киев, 1875. С.209-210. стр. 109 -------------------------------------------------------------------------------- источника Слова о человеческой души и телеси Кирилла Туровского. 11 Но эти исследователи построили свою гипотезу не на основании конкретных доказательств, а с помощью логических выводов. М. И. Сухомлинов, как и Голубинский, поддерживал гипотезу о греческом происхождении притчи. 12 Он внес большой вклад в исследование данного вопроса, ибо он обнаружил три источника притчи и указал на них в своей статье: Тысяча и одна ночь, Gesta Romanorum и Вавилонский Талмуд. Первые два текста Сухомлинов перевел на русский язык и представил в статье "Два семиотических сказания, встречающиеся в памятниках русской литературы". 13 Третий текст - Вавилонский Талмуд - в русском переводе представлен в другой его статье. 14 И. Франко рассмотрел эти три источника и пришел к выводу, "что из этих трех только притча из Вавилонского Талмуда могла служить источником версии Кирилла Туровского". И далее Франко, основываясь на различиях в деталях между еврейской притчей и Словом Кирилла Туровского, допускает возможность устной передачи этой притчи. 15 И. П. Еремин, ссылаясь на мнение Франко, поддерживал его гипотезу, но подвергал сомнению предположение Франко об устной передаче притчи и не исключал возможности того, что творческий талант автора славянской притчи способствовал различию в деталях. 16 Следует также упомянуть об исследовании Г. Бараца, аргументы которого были отвергнуты И. П. Ереминым. 17 Барац в своей статье привел талмудическую притчу по ее варианту, помещенному в сборнике древнейших талмудических легендарных толкований на Моисееве Пятокнижие, а не по Вавилонскому Талмуду. По его мнению, этот вариант талмудической притчи более подходит к русской проложной притче и Слову Кирилла Туровского, чем притча в Вавилонском Талмуде. И он представил параллельные извлечения текстов из Слова Кирилла Туровского и своего варианта талмудической притчи. 18 Итак, до настоящего времени вопрос об установлении источника славянской притчи о слепце и хромце рассматривался только в рамках трех источников, которые обнаружил М. И. Сухомлинов; исследователи склонялись к мнению о близости славянской притчи к версии Вавилонского Талмуда. Сопоставление трех текстов показывает, что, несмотря на различия в конкретных деталях, данные три текста объединяет основной сюжет о слепце и хромце, которые помогают друг другу исполнить желаемое - слепой несет хромого, а хромой глазами показывает дорогу слепому. Но в сравнении с другими источниками текст Gesta Romanorum, который является самым последним из трех памятников с точки зрения происхождения, имеет несколько отличный сюжет и толкование: во-первых, в Gesta Romanorum хромой и слепой не устраиваются сторожами и не нарушают приказ хозяина, а сами, помогая друг другу, получают награду. Во-вторых, если в других двух текстах притчи почти одинаково толкуется образ слепца и хромца - как душа и тело, то в Gesta Romanorum образ слепца и хромца толкуется иначе - как богач и монах. 19 На основании этого мы исключим текст Gesta Romanorum из источников русской притчи о слепце и хромце. 20 -------------------------------------------------------------------------------- 11 Голубинский Е. Е. История русской церкви. 1880. Т. 1. С. 667. 12 Сухомлинов М. И. Рукописи гр. Уварова. СПб., 1858. Т. 2. С. XLVI. 13 Сухомлинов М. И. Два семиотических сказания, встречающиеся в памятниках русской литературы // СОРЯС. 1908. Т. 85. С. 675- 677. 14 Сухомлинов М. И. Повесть о суде Шемяки // СОРЯС. 1873. Т. 10. N 6. С. 34-35. 15 Франко И. Притча про слiця i хромця. СПб., 1908. С. 14. 16 Еремин И. П. Притча о слепце и хромце... С. 337-340. 17 Там же. С. 338. 18 Барац Г. Кирилло-мефодиевские вопросы // Труды Киевской Духовной академии. 1891. Т. 2. N 6. С. 285-290. 19 В переведенном тексте Gesta Romanorum М. И. Сухомлинова нет толковательной части. И И. Франко в своей статье дополняет эту часть текста Gesta Rpmanorum. См.: Франко И. Притча про слiця i хромця. С. 14. 20 При этом уместно упомянуть мнение И. Н. Жданова. По его мнению, повести о хромце и слепце могут быть разделены на две группы и на два извода. К первой группе относятся притча Gesta Romanorum, русская сказка о слепом и хромом богатырях и т. д. И. Жданов относит ко стр. 110 -------------------------------------------------------------------------------- Кроме Г. Бараца, никто не основывал свою гипотезу на текстологическом сопоставлении. Но сопоставление текстов показывает, что определить источник притчи не так просто. Можно сказать, что в семантическом аспекте пространный сюжет в "Тысяча и одной ночи" ближе к древнерусской притче о слепце и хромце, чем относительно голый сюжет Вавилонского Талмуда. При этом нужно оговориться, что пока в исследовательской среде окончательно не решен вопрос о взаимоотношении двух редакций притчи о слепце и хромце, сохранившейся в древнерусской литературе. Но сличение текстов краткой проложной редакции и пространной редакции Кирилла Туровского показывает, что краткий проложный текст полностью повторяется в Слове Кирилла Туровского. И здесь для сопоставления мы приведем текст древнерусской версии притчи о слепце и хромце по проложной притче. Приведем фрагменты из "Тысячи и одной ночи", Вавилонского Талмуда и Пролога. Тысяча и одна ночь 21 Хромой и слепой жили в дружбе <...> как-то выразили они желание, чтобы какой-нибудь богатый человек приставил их к своему саду. Услышавши это, какой-то добряк сжалился над ними, взял их в свой сад, нарвал им плодов и, оставляя их в саду, просил только ничего в нем не портить. Проложная статья 22 ЧеловЪкъ нЪкто добра рода насади виноградъ и оплотомъ огради, и, отходя въ домъ своего отца, "кого, - рече, - створю стража моему дому и притяжанию: аще бо оставлю сдЪ от прЪдъстатель моихъ, тъ потеряють ми грудъ. Нъ сиче сътворю: посажю у вратъ слепца съ хромчемь: да аще кто от врагъ моихъ хощеть окрасти виноградъ мои, слепець убо чюеть и хромець убовидить; аще ли кто от сею въсхощеть, хромець убо нъ имать ногу дойти, слепець же аще поидеть, тъ въ пропастьхъ убьеться". Посадивъ я, отиде. Вавилонский Талмуд 23 Жил-был царь, у которого находился великолепный сад с прекрасным виноградником. В нем он посадил двух сторожей: хромого и слепого. С первого взгляда более заметна близость проложной притчи к тексту из Вавилонского Талмуда, чем к тексту из "Тысячи и одной ночи". Как в Вавилонском Талмуде, так и в проложной притче хозяин сада (некий царь) устроил хромого и слепого "сторожами". Хотя общая обстановка оказывается сходной с остальными текстами, в тексте из "Тысячи и одной ночи" прямо не упоминается слово "сторож". Богатый добряк оставляет слепого и хромого в своем саду и наделяет своими плодами. Но, опираясь только на этот факт, окончательно решить вопрос о зависимости славянской проложной притчи от Вавилонского Талмуда еще рано. При этом следует обратить внимание на один важный момент: в тексте "Тысячи и одной ночи" хозяин сада дает хромцу и слепцу заповедь, которая в проложной притче играет немаловажную роль. В вышеприведенном фрагменте проложной притчи только упоминается слово "оплот", которое позже в толковательной части разъясняется как Божий закон и заповеди: "<...> -------------------------------------------------------------------------------- второй группе притчу из "Тысячи и одной ночи", талмудическую сказку, древнерусскую проложную притчу. Слово Кирилла Туровского и т. д. См.; Жданов И. Н. Песни о князе Романе. С. 13-17. 21 Здесь и далее текст из "Тысячи и одной ночи" дается в переводе М. И. Сухомлинова (Сухомлинов М. И. Два семиотических сказания... С. 675- 676). 22 Здесь и далее текст проложной статьи дается по древнейшему списку: ГПБ. Софийское собр. N 1324. Л. 187, а-188, б. 23 Здесь и далее текст из Вавилонского Талмуда дается в переводе М. И. Сухомлинова (Сухомлинов М. И. Повесть о суде Шемяки. С. 34-35). стр. 111 -------------------------------------------------------------------------------- а оплотъ - законъ и заповЬди; (...) хромча же тЪло мнить человЬце, а слепьча душю его; якоже посади у вратъ - человеку бо прЪдасть область всю землю, давъ ему законъ и заповеди. Человеку бо прЬступивъшю заповЪдъ Божию и того ради смертию осу жену бывъшю <...>". Образы слепца и хромца, которые нарушают завет хозяина, уподобляются человечеству, которое нарушает Божий завет и изгнано из Эдема. И для обозначения человеческой грешности, и для христианского морального осмысления притчи установление завета играет очень важную роль. Такая маркированная роль завета хозяина в русской проложной притче встречается в тексте "Тысячи и одной ночи", а не в притче Вавилонского Талмуда. Тысяча и одна ночь Хромой и слепой сообщили друг другу свое желание и вместе сожаление, что один не видит плодов, а другой не может подойти к ним. Проложная статья Надълъзе же съдящимаима, рече слепень къ хромчю: "Что убо благоухание полЪтаеть изъдну вратъ?" ОтвЪща хромець: "Многа блага господина наю утрьуду суть, ихже неиздреченьная въкушения; нъ понеже прЪмудръ есть господинъ наю, мене посади хромаго, а тебе слепаго, и не можевъ тъхъ дойти и насытитися". Вавилонский Талмуд Раз хромой говорит слепому: "Я вижу в саду прекрасный виноград". Каждый фрагмент текстов говорит о возникновении грешного желания хромого и слепого. Но дальше в текстах из "Тысячи и одной ночи" и проложной статьи хромой и слепой выражают сожаление о том, что их телесное состояние не разрешает удовлетворить собственные желания, т. е. вкушать плоды сада, а в тексте из Вавилонского Талмуда такого высказывания хромого или слепого нет. Текст "Тысячи и одной ночи" в славянской проложной притче параллельно воспроизведен и обогащен диалогами хромого и слепого. Тысяча и одна ночь Пришедший на ту пору сторож спрашивает: "горе вам! Разве не слышали вы, как хозяин предостерегал вас ничего не портить в саду? Обуздайте свои желания; иначе он выгонит вас из сада". Но они возразили: "Мы хотим плодов во что бы то ни стало, а хозяин ничего не заметит; не ведай только нас и укажи способ удовлетворить наше желание ". Сторож, видя, что не хотят следовать его совету, сказал слепому: "возьми хромого к себе на плечи, он будет руководить тебя своими глазами, а ты своими ногами донесешь его до дерева; я уйду и вы можете наслаждаться". Проложная статья ОтвЪща слепець хромчю: "Тъ почто ми еси давно сего не възвЪстилъ, да быхове не жадала? Аще убо слепъ азъ есмь, нъ нозъ имамъ и силенъ есмь носити тя. НынЪ убо възми кошь и въсяди на мое плещи, и азъ тя несу, а ты ми путь поведай; и вся благая господина наю объемлевъ. Да егда придетъ господинъ наю, но укръется дЪло наю от него: аще бо мене въспросить, и азъ реку: "Ты въси, господине, яко слепъ есмь"; аще ли тебе въспросить, ты же рчи: "Азъ хромъ есмь"; и тако пръмудруевЪ господина наю". Вавилонский Талмуд "Возьми-ка меня на плечи, и вместе отправимся за лакомством". В вышеприведенных фрагментах взаимоотношение между проложной притчей и двумя источниками этой притчи оказывается довольно сложным. В Вавилонском Тал- стр. 112 -------------------------------------------------------------------------------- муде, как и в проложнои притче, затея и инициатива к действию принадлежат хромому или слепому. Но совсем простое предложение из Вавилонского Талмуда не содержит деталей довольно сильно обогащенного диалогами текста из проложнои притчи и "Тысячи и одной ночи". Наоборот, со стороны деталей и содержания находится больше близости между текстами из проложнои притчи и "Тысячи и одной ночи". В тексте из "Тысячи и одной ночи" выступает новый персонаж, сторож, который выражает внутренний разумный голос слепца и хромца. Он дает разумный совет и раскрывает способ удовлетворить желания хромого и слепого. Через его слова объясняется, как слепец и хромец помогают друг другу, какую функцию принимает каждый. В проложнои притче сам слепой указывает это. Здесь важно, что в обоих текстах, из "Тысячи и одной ночи" и проложнои притчи, встречается такое указание. И это показывает однородность притчи из "Тысячи и одной ночи" и славянской проложнои притчи в семантическом аспекте. Кроме того, следует отметить, что в тексте из "Тысячи и одной ночи" слепой и хромой уверены в том, что они смогут обмануть хозяина сада, как и в проложнои притче. Тысяча и одна ночь Но как только хозяин воротился домой и увидел сад в таком беспорядке, он с гневом обратился к ним: "что вы наделали? Это ли награда за то, что я пустил вас в сад свой и наделил плодами? Можно ли было так злоупотреблять моим доверием?" Проложная статья По връмени же, приде господинъ винограду и видЬвъ его окрадена и повеле привести слепча и глагола: "Не добра ли тя стража по ставихъ винограду моему, тъ почто ecu окралъ его?" Вавилонский Талмуд Спустя несколько времени явился к ним хозяин сада и на вопрос хозяина, куда делся прекрасный виноград, бывший в саду... Здесь особенно наглядно видна близость славянской проложной притчи к тексту из "Тысячи и одной ночи". В Вавилонском Талмуде вернувшийся домой хозяин просто спрашивает, где его плоды, но не говорит никакой упрекающей их фразы. Однако в проложной притче и в "Тысяче и одной ночи" хозяин с осуждением обращается к слепому и хромому, и его вопрос представляет собой суровый упрек. И еще одна маленькая деталь, которая отсутствует в тексте из Талмуда. В обоих текстах, в "Тысяче и одной ночи" и в проложной притче, указывается то, что хозяин после возвращения домой видит, что его сад окраден. Можно сказать, что в вышеприведенных фрагментах текст проложной притчи совпадает с текстом из "Тысячи и одной ночи". Тысяча и одна ночь "Значение этой притчи, - продолжал принц, - следующее: Слепой представляет Тело, хромой - Душу; сад есть образ этого мира; владелец сада есть Бог и Творец; дерево означает животные стремления, а сторож - разум, предостерегающий от дурного и направляющий к хорошему..." Проложная статья РазумЬите же сея притча силу: человЪкъ есть добра рода Христосъ, Сынъ Божий;а виноградъ земля и миръ глаголеть; а оплотъ - законъ и заповъди; слугы же, сущая с нимь, ангелы мьнить; хромча же тЬло мнить человЪце, а слепъча душю его... Вавилонский Талмуд Господь Бог берет душу, помещает ее вторично в плоть и наказывает их обоих вместе. Эти фрагменты относятся к толковательной части каждого текста, где разъясняется основной моральный смысл притчи. По мнению И. П. Еремина, славянский сочинитель проложной притчи о слепце и хромце, должно быть, использовал текст, уже стр. 113 -------------------------------------------------------------------------------- истолкованный в экзегетически-христианском духе. Если мы подчеркиваем "в экзегетически-христианском духе", мы легко склоняемся к гипотезе о близости славянской проложной притчи к Вавилонскому Талмуду. Но сопоставление этих толковательных частей текстов показывает, наоборот, близость проложной притчи к тексту "Тысячи и одной ночи". Как в проложной притче, так и в тексте из "Тысячи и одной ночи" почти одинаково толкуется аллегорическое значение слепого и хромого, сада и его хозяина. Из указанных сопоставлений можно сделать вывод, что в семиотическом аспекте текст "Тысячи и одной ночи" имеет более близкие черты с древнерусской притчей, чем текст Вавилонского Талмуда. стр. 114 Опубликовано 24 ноября 2007 года Полная версия публикации №1195911565 → © Literary.RU Главная → ОБ ИСТОЧНИКАХ ПРИТЧИ О СЛЕПЦЕ И ХРОМЦЕ В ДРЕВНЕРУССКОЙ ПИСЬМЕННОСТИ При перепечатке индексируемая активная ссылка на LITERARY.RU обязательна!
|
|